Кэтлин Морган - Кристалл огня Страница 38

– Что случилось?

Брейс покачал головой:

– Ничего, Марисса. Просто после всего, что нам пришлось пережить, после трудов и утрат нет ничего приятнее этих минут – простой радости находиться рядом с тобой.

Ее глаза расширились, она расправила плечи и направилась к столу.

– Кажется, ты уже сходишь с ума от голода, – заметила Марисса и поставила горшок на стол.

Положив ему на тарелку большую порцию, она сказала:

– Ешь. Скоро тебе полегчает.

Он улыбнулся и молча принялся за еду. Опустошив две тарелки, Брейс с облегчением вздохнул:

– Ты великолепно готовишь в походных условиях. Когда мы вызволим Магический кристалл и твою сестру, а потом разберемся с Фироксом, давай возьмемся еще за одно-два подобных дельца. Надеюсь, они принесут нам больше прибыли.

Марисса улыбнулась:

– Конечно, у нас чудесная команда. По крайней мере мы научились приходить к взаимному согласию.

– Мы научились многому, – заметил Брейс.

– Неужели?

– Ты и сама знаешь, что это так, Марисса. Но я жалею, что мы с тобой встретились при таких обстоятельствах. Прости, что я еще более усложнял их, например, не подумав как следует, потащил тебя в горы в такую метель. Из-за меня погиб Родак, и я едва не потерял тебя.

– Ты был удручен смертью отца и жаждал мести. Я понимаю это.

Брейс опустил голову.

– Но ведь я воин! Мне следует знать, что, идя в бой, нельзя поддаваться эмоциям, если хочешь выжить. – Он печально посмотрел на нее. – Я боюсь, Марисса. Со мной что-то происходит, что-то точит меня изнутри, и я не знаю, как справиться с этим.

Марисса села на лавку рядом с ним и взяла его за руки:

– Что бы ни случилось, я с тобой, Брейс. Элайя и Тирен говорили нам, что для успеха нашего предприятия нужны мы оба, и я все больше убеждаюсь в справедливости их слов.

– Но не в твоей воле спасти меня от безумия! – воскликнул он.

Она сжала его руку.

– Тебе это не угрожает, Брейс.

– Но от этого умер мой отец, и я уже рассказывал тебе, что и сам, находясь в заключении, едва не впал в безумие. Боюсь, я унаследовал эту слабость, которую чует Магический кристалл. Возможно, спустя какое-то время камень начнет преследовать и меня.

– Испытания, выпавшие на твою долю, помрачили бы рассудок любого человека. К тому же безумие, которого ты так страшишься, может наслать на тебя Магический кристалл. Твой отец сказал, что кристалл станет преследовать тебя и доведет до безумия, если ты узнаешь тайну. Теперь она известна тебе.

– Что я знаю? – Он горько усмехнулся. – Что камень уязвим и какое-то озеро на Мораке может воздействовать на него? Едва ли, владея этими сведениями, я представляю для кристалла опасность. Во всяком случае, она столь незначительна, что он вряд ли начнет меня преследовать.

Он нахмурился.

– Что теперь, Брейс? – спросила Марисса. – Чем ты удручен?

– Я вдруг вспомнил о том, как Элайю посетило видение монастыря в Эксуле. Тогда мне казалось, что это видение было внушено ей Магическим кристаллом в момент его похищения. Камень словно пытался вести нас туда, куда направлялся Фирокс, словно настаивал на том, чтобы мы спасли его. Но теперь я не уверен в этом…

– В чем именно?

– Меня удивляет, что кристалл раскрыл местонахождение моего отца, человека, который знал его страшную тайну. Это абсолютно нелогично.

– Возможно, он сделал это против воли. Может, сняв кристалл с пьедестала власти, его повредили и он начал передавать информацию, не контролируя ее смысл?

Брейс задумался:

– Вполне вероятно, и я бы хотел, чтобы это оказалось правдой. Как бы то ни было, нам в этом отношении повезло.

– Не исключено…

Брейс заметил ее сомнение:

– В чем дело, Марисса?

– Кое-что из сказанного твоим отцом по-прежнему беспокоит меня.

– Что же?

– Его слова о Фироксе – то, что тебе и Тирену нужно знать о нем. «Тайна, хранившаяся так долго…» – Марисса покачала головой. – Как по-твоему, что он имел в виду?

Брейс пожал плечами:

– Возможно, еще одна ужасная подробность преступной жизни Фирокса.

– Но что значит еще одна деталь его жизни в общем контексте событий? Его дурная слава известна всем, но это ничего не меняет в общей схеме. Кстати, – добавила Марисса, вставая из-за стола, – нам с тобой пора отдохнуть.

– И как мы здесь с тобой расположимся?

– Нам уже приходилось ночевать вместе. Похоже, самое безопасное место – у очага. Там мы сможем не вставая подкладывать дрова в огонь, когда он станет гаснуть.

– Я не дам тебе замерзнуть, Марисса.

– Надеюсь. – Марисса подавила улыбку. – Но я имела в виду отнюдь не это.

Брейс вздохнул:

– Понимаю. И все же я должен попытаться.

Он снял с кровати еще несколько пледов и две подушки:

– Ладно, давай устроимся здесь и немного отдохнем.

Вскоре Марисса заснула. Брейс, лежа рядом с девушкой, прислушивался к ее дыханию. Он страстно желал Мариссу и боялся, что она никогда не ответит на его зов.

Что-то удерживает ее, мрачно думал он. Чувственность, которую она проявила на Тутеле и на Арании, явно показывала, что Марисса неравнодушна к нему. Но она оградила себя неприступной стеной и не давала воли своим чувствам. Брейс не знал, как преодолеть эту преграду.

Тяжело вздохнув, он повернулся на спину и, закинув руки за голову, смотрел на покрытый паутиной потолок. За стенами маленькой хижины тоскливо завывал ветер. И душу Брейса тоже томила тоска.

Душная тьма окутала его. Брейс погружался в бездонный водоворот, слыша оглушительные крики. Множество рук вцепилось в него. Они рвали его на части, и тело Брейса превратилось в кровоточащую рану. Он с ужасом понял, что жизнь вместе с кровью покидает его.

Брейс попытался вырваться из этих рук, рыдая от боли и ярости, но тщетно. Тьма затягивала его, а силы покидали. Брейс знал, что ему конец.

Надежда исчезла. Ему оставалось только отдаться во власть забвения, последовать за призраком безумия, столь часто посещавшим его, и воссоединиться с отцом.

Но в то мгновение, когда он был готов полностью покориться судьбе, послышался голос Мариссы, которую он любил. Многим обязанный этой девушке, он обещал помочь ей в страшном и опасном деле. Напрягая последние силы, Брейс устремился на зов этого голоса, ибо это было последнее, что могло вырвать его из тисков безумия.

В этот момент он проснулся – весь в поту и едва дыша. Марисса сжимала его в объятиях.

– Во имя Хрустальных Огней, Брейс Ардейн! – всхлипнула она. – Я боялась, что на этот раз уже не смогу вернуть тебя к жизни. Мне никак не удавалось разбудить тебя! Что же нам делать? О Боже, что же нам делать?