Судьба в наследство - Елена Александровна Ковалевская Страница 37

начнется война, а значит суматоха, неразбериха, благодаря которой можно будет легко скрыться и затеряться средь толп беженцев, что сыпанут с побережья, или среди защитников, где каждый, кто способен держать оружие и говорит на языке союзных государств уже свой и, следовательно - не враг, а сотоварищ. А после надеяться, что забудется суета с поисками сестер, которые положили трех братьев из ордена Пустынных Земель, и нам удастся тихо вернуться в свою обитель, чтоб потом оттуда еще где-то в течение пары лет даже носа не высовывать.

Ну Агнесс, ну удружила! Хотя мы тоже хороши - сказали бы все сразу без обиняков - ехали бы сейчас себе спокойно, матерясь на приказ настоятельницы, и не опасаясь каждого куста.

Ладно, что попусту воду в ступе толочь: нам сейчас день прошел и ладно, ночь пролетела - уже хорошо; не поймали - значит, живем, барахтаемся.

Ранним утром, еще даже светать не начало, мы были уже на ногах. Следовало убираться отсюда. Я поспешила к трактирщику, чтоб за любые деньги купить у него провианта и фуража для лошадей; все одно монеты от матушкиных щедрот отсыпанные, а не потом и кровью заработанные. Хозяина заведения мне пришлось вытаскивать из постели, ведь деревенские что куры: светло - бодрствуют, темно - спят. Он долго не мог сообразить, что я от него хочу, но когда, наконец, растолковала ему, отрицательно замахал руками.

- Что ты, матушка, что ты! Рази-шь я могу продать тебе такую прорву овса?! Где я его возьму? У меня ведь только для самого себя осталось. А ведь на дворе последний зимний месяц, и еще вся весна впереди. Мне ж свою животину и себя кормить надобно. Трактир - это так, больше для деревенских выпить, да посидеть за беседой, а уж никак не для долгого житья путников. Те, что проезжают больше чем на одну ночь не останавливаются. Овса у меня в дорогу вовсе никто не покупает, разве что в кормушки досыпать требуют - не больше. Хочешь, я тебе сенца хорошего продам? Этого добра у меня много.

- Зачем мне твое сено?! - взвилась я, выслушав долгую речь хозяина. - Мне овес нужен. Я тебе за него полуторную цену дам.

По лицу трактирщика было видно, как жадность от неплохой выручки борется с хозяйской расчетливостью. Однако расчетливость, похоже, все же победила. Он подумал чуток для верности, а потом покачал головой:

- Продав требе требуемую меру, я сейчас выиграю, а потом проиграю. Постояльцы хоть и не частые гости, но все же бывают. А с них доход повыше даже чем с двойной стоимости фуража. Так что уволь матушка. Вот сенцо хорошее продам, а овес нет.

- Тройную цену дам, - выставила я очередное предложение, понимая, что хозяин прав.

Трактирщик что-то прикинул в уме, потом позагибал пальцы, подсчитывая, что выгоднее, а потом сказал, как в воду прыгнул.

- Я тебе четверть требуемой меры продам и за три с половиной цены супротив обычной. Если подходит - бери, а нет... - тут он развел руками, словно бы говоря, что рад бы уступить, но не может.

- Искуситель с тобой! - кивнула я. - Беру. Но мне еще и еды нужно.

Таким же макаром поторговавшись с трактирщиком, я купила у него запасы на три дня, и поспешила к сестрам. Девочки ждали меня уже сидя на сумках.

- Чего так долго? - недовольно бросила Юозапа. - Крову что ли у него торговала?

- Три коровы, - обиделась я. - В общем так, девочки: запасов удалось раздобыть максимум на три дня. А дальше надо их где-то пополнить. Деревенские все продают с неохотой, торгуясь за каждый фунт. Впереди почти месяц зимы и они готовы удавиться за последние крохи, лишь бы им до весны хватило. И поэтому нам надо решать, как ехать: через центральные области, молясь всем Святым, чтобы нас не поймали, но с нормальным довольствием, или по приграничью - голодухой и возможностью нарваться на орденский разъезд с тем же успехом. Ну так что?

- По-моему хрен редьки не слаще, - вздохнула Гертруда. - Мне кажется, нам лучше отправляться по торговому тракту через крупные города. Закупились, заплатили, сколько запросят, все одно деньги не наши и отправились дальше. А мотаться по бездорожью, где зимой каждый след как на ладони виден? Больно надо!

- Поддерживаю, - кивнула я. - А ты Юза? - я хотела узнать мнение всех нас, чтоб в дальнейшем избежать недоразумений.

- Варианты другие есть? - хмуро поинтересовалась сестра и тут же ответила: - Нет. Так чего обсуждать? Развели тут полемику! Сколько у нас в Лукерме вольных городов? Это в основном к ним самые бойкие дороги ведут.

- Тарагрен и Солья на юго-востоке государства и, скорее всего, будут нам по пути, - припомнила я карту. - Остальные вряд ли. А что?

- В них и будем заезжать, там орденской охраны нет, - пояснила Юозапа, не меняя выражения лица. - А остальные минуем по дуге, чтоб ни на кого не наткнуться.

- До Тарагрена отсюда где-то шесть дней пути и то если по прямой, - возразила я ей. - А у нас запасов только на три дня. Чем ты коней кормить будешь? Собой что ли? Нам волей неволей придется в Виану заскакивать.

- Зачем в сам город соваться? - сестра скептически изогнула бровь. - Там же орденцы на головах друг у друга сидят. С нас предместий довольно будет, а там, в караванном дворе или крупном трактире провиант взять и снова в путь.

- Разумно, - кивнула Гертруда. - Тогда Виана, Тарагрен, Солья и мы в Лориле.

- На прямую между Тарагреном и Сольей сплошные холмы, в неделю ни за что не уложимся. Нужно будет через Ромуэль двигать, - в очередной раз возразила я.

- Ну тогда и двинем! - взвилась Юозапа не выдержав пустого обсуждения. - Взялись говорить о том, чего нет! Когда доберемся - там и посмотрим, а сейчас нам бы к Виане подобраться, не напоровшись при этом на боевых братьев с инквизиторами.

- А... - тут подала голос Агнесс, доселе скромно сидевшая в уголке.

- А ты молчи несчастная! - рявкнула на нее Юза. - Делай, что сказано