Освобожденная инопланетным воином (ЛП) - Харт Хоуп Страница 37

Я так рассеяна, что едва могу работать, а крохотная, зарождающаяся надежда чуть ли не хуже депрессии, которая преследует меня уже несколько дней.

Я фыркаю.

— Ты жалкая, — шепчу я, яростно растирая пасту, пока она не стала ближе к жидкости, чем к гладкой мази, которой она должна была стать.

— Что это было, дитя?

Я подпрыгиваю, понимая, что рядом работает Мони. Я даже не заметила, что я была не одна на рабочем месте.

— Ничего.

Мони смотрит на меня.

— Знаешь, иногда страх перед повторением истории может вселить страх перед риском. Ты можешь потерять больше, чем когда-либо могла бы представить, если боишься рисковать своим сердцем.

Я моргаю, чтобы сдержать слезы.

— Я не хочу об этом говорить.

Она наклонила голову в ожидании, и я наконец вздыхаю, отталкивая мазь.

— Моя любовь к Тагизу причиняет боль, Мони. Я всегда думала, что любовь нежна. Но эта любовь жестока и подла. Она окутана ревностью, и это заставляет меня чувствовать себя ничтожной.

— Это любовь заставляет тебя чувствовать ничтожность? Или это твои мысли о любви?

Я нахмурилась. У Мони есть способность переворачивать мои мысли и заставлять зазвучать их как мудрость. Я естественно попалась на крючок.

Она улыбнулась мне, будто прочла мои мысли.

— Неужели ты лишишь себя любви из-за того, что она не даёт то, чего ты ожидала? Потому что она не идеальна? Проведешь ли ты свою жизнь, жалея, что не боролась немного усерднее?

Слёзы наворачиваются, и Мони взяла меня за руку и отвела в тихое место в задней части кради.

Она цокает, вытирая мои щёки.

— Иди отдохни, Зои. Ты выглядишь устало.

Я вздыхаю. Если Мони сказала — уволена, значит уволена. Киваю, собираю свою аптечку, которую пополнила необходимыми вещами, и выхожу из кради. Хотя я не иду отдыхать. Я жажду наказания, потому направляюсь к тренировочной арене, отчаянно желая увидеть воина, который заставляет моё сердце биться, как барабан, даже когда он делает мне больно.

Я смотрю, как он тренируется, стараясь оставаться вне его поля зрения. В какой-то момент он, кажется, чувствует, что я наблюдаю за ним, потому что его голова бешено вертится, его глаза исследуют толпу, собравшуюся вокруг тренировочной арены. Но я склоняю голову, пока Терекс снова не переводит его внимание на себя. А я поспешила обратно к своему кради, где я свернулась в своих мехах с Гарри.

Тагиз

Моя рука начала жечь, когда я сорвал яркие цветы в большой букет. Я хмурюсь, но пожимаю плечами и беру ещё несколько. Всё болит, когда дело касается моей маленькой целительницы. Почему цветы, которые я собираю для неё, должны быть иными?

Сорвать цветы предложила Бет. Она сказала, что на Земле самцы дарят своим самкам цветы по особым случаям. Она важно покивала и также посоветовала мне, что это отличный вариант, для кобелей, которых держат во френд-зоне.

Что бы это ни значило.

Я понимаю, почему Зои нравится быть здесь, в одиночестве в лесу. Я хочу покончить с угрозой, которую представляют дохоллы, чтобы она снова могла свободно собирать свои растения и травы в одиночку.

Хотя, если я смогу убедить её стать моей, возможно, она позволит мне иногда ходить с ней.

Я нашёл Зои в кради целителей. Я улыбаюсь ей, преподнеся цветы, но моя улыбка исчезает, когда Мони начала задыхаться от шока.

Зои тоже не улыбается.

— О, Тагиз. Что ты наделал?

Это не та реакция, которую я ожидал.

— Эти цветы для тебя. Они и близко не соответствуют твоей красоте, но цвет напоминает мне твои глаза.

Она прикусила губу и, как ни странно, выглядела не довольной. Она выглядит… обеспокоенной. Я неправильно понял Бет? Этот ритуал совершают не так?

— Ладно, Ромео, — наконец вздыхает она, беря большую миску. — Мне нужно, чтобы ты бросил сюда цветы.

Я подчиняюсь, нахмурив брови. Тут я понимаю, что моя рука всё ещё горит.

Зои вздыхает.

— Мони, ты можешь…

— Да, дитя.

Мони суетится, когда Зои жестом просит меня протянуть руку. Они поливают её водой, и руки Зои нежно исследуют её.

Жжение усиливается, на моей коже появляются красные волдыри.

— Этот цветок ядовит, — говорит Зои, глядя на меня из-под густых ресниц. Моё сердце замирает, когда я смотрю на её красивое лицо. Я выбрал не тот цветок, но боль стоит того, чтобы снова быть так близко к ней. Я хочу захватить её губы своими, притянуть её к себе и…

— Кхм. — Мони снова вышла вперёд, протягивая Зои бальзам, который она смешала. Я морщу нос от зловония, и Зои смеётся музыкальным смехом.

— Да, — говорит она. — Воняет. Но это единственное, что облегчит боль.

Она осторожно намазывает жирную мазь на мою ладонь.

— Боюсь, её нужно перевязать. Разве ты не заметил, что она заболела?

Я пожимаю плечами.

— Цветы напомнили мне твои глаза, — снова сказал я.

Она вздыхает.

— Я удивлена, что ты не знал о яде в цветах. Вы, ребята, всегда охотитесь в лесу. — Её глаза сужаются, и я киваю.

— Мы знаем, какие ягоды нельзя есть, какие орехи лучше оставить в покое и какие фрукты могут вызвать у нас проблемы с желудком. Большинство воинов не обращают внимания на растения и цветы.

Её губы дергаются.

— Ты не сможешь использовать эту руку в течение нескольких дней.

Это не рука для владения мечом. Я всё ещё смогу защищать тебя.

Крошечный румянец целует её щеки, и я наблюдаю, очарованный цветом её нежной кожи.

— Тагиз… тебе не следует заниматься такими вещами. Мы уже порвали.

— Порвали? — Я хмурюсь. — Ничего не порвано, маленькая целительница.

Она снова вздыхает.

— Да, мы порвали.

— Этим вечером Малис и Герик должны спариться.

Её глаза встречаются с моими, на лице отобразился шок.

— Тагиз…

Зои

После того, как Тагиз обжёг руку цветком ксури, он, кажется, обрёл ещё больше решимости поговорить со мной. Малис действительно спарилась со своим воином и сияет от счастья, прогуливаясь по лагерю.

Тагиз каждый день оставляет мне подарки. Красивый камень, который, как он знает, мне понравится. Новый ошейник для Гарри. Острый нож взамен тупому, который я оставила в лесу. Крошечные, идеально вырезанные миски и коробочки для моих трав и цветов.

Люди начинают говорить, заключая пари, что он оставит для меня дальше. Не один воин предлагал мне «избавить его от страданий», а несколько из новеньких женщин предложили, если я не хочу его, они его заберут себе.

Они перестали предлагать это, когда я мимоходом упомянула, насколько хорошо я разбираюсь в ядах.

Я бы не стала их травить, конечно. Но стало известно, что я балансирую на грани безумия, и после этого большинство женщин занялись своими делами.

Только не мои друзья. Нет, они делают свои собственные ставки на нашу ситуацию и дают мне непрошенные советы со всех сторон.

Невада сказала мне заставить его ползать у моих ног. Элли посоветовала мне попросить у него прощения. Бет предложила мне хотя бы выговориться, и Айви сказала, что если ей нужно будет что-нибудь, она сделает что-нибудь, что бы попало в вечерние новости на Земле.

Тагиз также дал понять, что любой мужчина, который пойдет со мной в лес, встретится с ним на тренировочной арене.

Я позволяю ему идти со мной. Каждый день он спрашивает, поговорю ли я с ним.

Каждый день я говорю ему нет.

Меня убивает то, что я делаю это с ним. С нами. Но я потеряла себя, и теперь я снова нахожу себя.

С тех пор, как я приземлилась на Агроне, я была жертвой, пациенткой, целителем, убийцей, а теперь, кажется, и специалистом по ядам.

И всё это время я была влюблена в Тагиза, что едва могла видеть всё ясно. Не то чтобы мне нравилось видеть, как Тагиз умоляет меня обратить на него внимание; дело в том, что я пытаюсь понять, кто я — с ним и без него.

Но держаться подальше от него убивает меня, и слова Мони снова и снова звучат в моей голове.