Королева Падали - Эйден Пирс Страница 35

Она вздохнула, когда я провел руками по ее телу, покрывая каждый сантиметр своей слюной и предсеменной жидкостью, делая ее блестящей.

Спальня Левиафана выходила на океан, и луна пробивалась сквозь облака. В отличие от кровавой луны в Лимбо, луна Энви была бледно-зеленой. Ее зловещее сияние освещало одну сторону тела Рэйвен, а мерцающий свет, висящий над кроватью, окутывал ее другую сторону огнем и тенью.

Я хмыкнул, глядя на нее, раскинувшуюся и задыхающуюся от желания, готовую к моему члену, по крайней мере, так она думала. На самом деле, когда мы будем заниматься сексом в моей истинной форме, ей понадобится больше разогрева, прежде чем ее смертная вагина сможет принять такого демона, как я.

Она была такой чувствительной, и я улавливал каждую чертову реакцию ее тела на меня. Каждую слезу, которая вытекала из ее плачущей киски. Каждый вздох, который она вдыхала в легкие, заставляя ее грудь подниматься. Каждое трепетание ее ресниц и каждое удар ее сердца.

— Ты пялишься на меня, — пробормотала она, задыхаясь, пока остывала после оргазма.

Мои пальцы скользнули по ее плечу, откидывая прядь ее вороньих волос.

— Разве можно меня винить? Посмотри на себя. Ты просто сияешь жизнью, — моя рука скользнула по ее телу, пробежалась по груди и коснулась пирсинга на соске, прежде чем остановиться на бедре. — Практически умоляя смерть погасить этот красивый свет в твоих глазах…

Ее грудь задрожала от застывшего в горле вздоха, и я рассмеялся, холодно и жестоко. Я почти успел соскучиться по этому проблеску страха. Мне нравилось видеть ее сильной и упрямой, но что-то в ее страхе заставляло мой член твердеть. Это влечение к страху было присуще всем демонам.

— Расслабься, малышка, — я уже решил, что оставлю тебя такой, навсегда смертной королевой падали и костей. Так я смогу по-прежнему чувствовать биение твоего сердца, когда проникаю в тебя…

— Ты засранец, — сказала она, повторяя свои слова той ночи, когда я взял ее в свою постель и сказал, что у нее самая красивая киска, которую когда-либо видел, трепещущая и теплая, не похожая ни на одну из тех, что я знал. А потом, я трахнул ее бутылкой вина.

— А твое тело останется живым и свежим, — я ущипнул ее за внутреннюю часть бедра, и она вздрогнула. Мой язык коснулся этого места, наслаждаясь ее жгучей болью, и я опустился ниже. Я посмотрел на ее шрамы, те, которые она получила, перелезая через бесчисленные заборы кладбищ. — Я мог бы пересчитывать твои шрамы до конца времен, знаешь ли.

Она уставилась на меня с ошеломленным выражением лица. Я почти пожалел, что не остался в своей меньшей форме, чтобы она могла протянуть руку и потрогать мои шрамы. Уверен, что она так бы и сделала.

Я поднялся и осторожно обхватил ее горло рукой.

— Как только верну тебя домой, я сделаю тебе новый ошейник. Тебе не придется носить его все время.

Она посмотрела на меня с надеждой, но в то же время с недоверием.

— Не придется?

— Только в приватной обстановке. В нашей постели.

Ее взгляд стал подозрительным.

— Ты не заставишь меня носить что-нибудь на публике?

— Конечно заставлю, — прорычал я, сосредоточив внимание на ее бешеном пульсе, который стучал под моими пальцами. — Ты будешь носить мою корону.

Глава 19

Рэйвен

Сильный импульс между ног в сочетании с его словами разжег во мне пламя.

Я вздрогнула от убийственного жара в глазах Белиала. Его руки обхватили мои бедра, он поднял меня и перевернул так, что я оказалась на четвереньках.

— Наклонись для меня, сокровище. Покажи все, что принадлежит мне.

Эта фраза. Черт, эта фраза.

Он не в первый раз приказывал мне принять эту непристойную позу в моих снах.

Но на этот раз все было по-другому. Прежде чем я успела подчиниться по собственной воле, он снова овладел моей душой, как в коридоре после маскарада, и прижал мою голову к подушке, подняв мой зад вверх.

Я чувствовала себя марионеткой на ниточках. И, черт возьми, это так возбудило меня, что я едва могла терпеть. Я начала течь от возбуждения, соки стекали по моим бедрам.

Белиал заметил это и рассмеялся. Ух, этот смех. В этой форме у него не было губ, но я все равно слышала эту высокомерную, полунасмешливую ухмылку в его голосе.

Его руки гладили мою задницу, лаская мою пылающую плоть. Он возбудил меня до такой степени, что я почти опьянела от желания, а его пальцы, впивающиеся в мои ягодицы, заставили меня пытаться прижаться к нему поближе.

Мне нужно было больше.

— Белиал, пожалуйста… Мне нужно…

— Что тебе нужно? — дразнил он. — Член демона? Как насчет того, чтобы попросить меня о нем?

— Иди на хуй, — прошипела я сквозь стиснутые зубы.

— Сейчас ты это сделаешь, — хохотнул он, когда его пальцы скользнули к моей мокрой киске.

Он нежно провел указательным пальцем по моему центру, от моей попки до клитора, его когти слегка коснулись чувствительной кожи, заставив меня задрожать.

— Ты гребаная дразнилка.

— Нет, — исправил он меня своим глубоким баритоном. — Я милосердный Владыка. Если я не удостоверюсь, что ты достаточно мокрая для меня, то испорчу твою милую киску, едва успев с ней поиграть.

Через несколько мгновений он убрал руку и заменил ее головкой своего члена, прижимая его к моим складкам.

Я ожидала, что он жестко войдет в меня, но он не торопился, наклоняя бедра вперед, в темпе, который был еще более мучительным.

— Черт возьми, — пробормотал Белиал за моей спиной, то ли застонав, то ли зарычав. — Ты хоть представляешь, как сексуально ты выглядишь, растягиваясь вокруг меня?

Мои пальцы вцепились в простыню, когда он вошел в меня еще глубже. Мое тело с трудом принимало его, но он успокаивал меня, проникая сантиметр за сантиметром.

— Ты так подходишь для меня, Рэйвен. Еще немного. Блядь, ты столько меня принимаешь.

Он был невероятно огромным, но ему удалось войти в меня полностью.

— Хорошая девочка, — похвалил он, его голод делал его голос хриплым и звериным. — Ты приняла меня всего.

Боги, как это может быть сном? Все казалось таким реальным: от его теплого дыхания на моей шее до рельефов на его члене, которые терлись об меня так, что слюна стекала из уголков моего рта.

Белиал наклонился надо мной, уткнувшись в мои волосы.

— Каково это — чувствовать в себе Владыку Костей, смертная? — Это был сложный вопрос. Было чертовски больно. Когда он так глубоко, даже во