Несносный фамильяр для неправильной ведьмочки - Ирина Эльба Страница 35

— И тысячи вариантов.

— Ничего, разберемся. Все равно хотели сгонять в столицу за новыми нарядами.

— Это ты хотел за нарядами. А я так и не получила свою порцию вкусностей в любимом кафе.

— Кстати, хорошо, что напомнила. У меня тут внезапно появились дела на вечер.

— Нет, — пробурчала я.

— Что опять?

— Ты не пойдешь бить Влада.

— Не буду спрашивать, как ты догадалась — уже смирился с твоей проницательностью. Но Пекла ради, назови мне хоть одну причину не разукрасить это смазливое личико!

— Во-первых, ты намного красивее его. Просто к сведению. Во-вторых, жизнь его и так потрепала. И я сейчас не о сбежавшей невесте, а о бывшем домике Фуши. Горшок весил прилично, так что шишка у паладина соответствующая. Ну, куда его, болезненного, еще бить?

— Лисенок, признайся честно, он тебе нравится?

— Влад? Да ни капельки! Я в принципе отношусь к инквизиторам с предубеждением. Насмотрелась на папочку. Нет, ты не подумай, они с мамой живут душа в душу и очень любят друг друга, но почти не видятся. Не хочу так.

— А как ты хочешь?

— Иметь возможность в течение дня обнять любимого. Поделиться мыслями и эмоциями. Услышать его мнение и совет. Можно даже молчать, но главное — вместе. Не хочу провести свою жизнь в одиночестве при живом-то муже.

— Ты никогда не будешь одна, Лисенок.

Прозвучало, как обещание. И мне сразу стало так хорошо и приятно.

— Знаешь, а ты ведь лучше мужа, — озвучила я свои мысли.

— Эм, интересный комплимент. Чем же я лучше?

— Как уже озвучила ранее, ты меня опекаешь и защищаешь. Учишь. Помогаешь построить бизнес. Обеспечил домом. Но при этом не требуешь исполнения супружеского долга. Идеально же!

Барсик промолчал. Я подождала секунду, две, а затем снова повернулась и покосилась на фамильяра с круглыми желтыми глазами.

— Что?

— А так можно было? — задал он не совсем понятный вопрос.

Я даже собралась уточнить, о чем речь, но в этот момент мы пошли на снижение. Внизу уже ждала вся наша чисть и нечисть, а еще рыдающие горючими слезами дриады. Один плюс — каждая такая слезинка превращалась в янтарную капельку со сверкающей эмоцией радости. Озолотимся!

Стоило нам приземлиться, и все пришло в движение. Нас с Барсиком подхватили под руки и развели в разные стороны. Меня потащили в дом — мыться и переодеваться. Фамильяра, наверное, за тем же, только к озеру. Попытка спросить, что происходит — успехом не увенчалась. На меня цыкнули, что нечего молоденькой девушке ходить в мокром и холодном, после чего в несколько рук искупали и высушили. Причем, моим мнением по данному вопросу вообще не интересовались!

Возмутиться бы, но мне понравилось. Особенно, когда кикиморы создали водные массажные потоки, помогая расслабить напряженное тело. Тетушка Белослава в это время отпаивала меня восстанавливающим отваром, ругаясь на бестолковость некоторых мелких ведьмочек и их нерациональное использование собственной силы. Когда я заикнулась, что без этой самой силы один конкретный демон имел все шансы загнуться, все притихли.

В итоге одевали меня с благоговейным придыханием, вызывая закономерное переживание за нервную систему кикимор и домовушки.

— Что не так? — не выдержала я, когда поверх изумрудного платья с ромашками мне повязали новый кружевной передник.

— Ты поделилась силой с высшим, — ответил домовой дух, сложив руки на груди и мечтательно жмурясь.

— И что? Это нормально — он же мой фамильяр.

— Он высший, милая! Там уж не важно, домашний питомец или обычный мужик. Если демонюка не захочет, ни за что силу в него не вольешь. А Барсик наш теперь. Со всем имуществом, хвостом и рогами!

— Ничего не поняла, — призналась честно.

— Попал мужик, — хмыкнула одна из кикимор, закатывая глаза.

— Сам виноват, — не согласилась другая.

— Поддерживаю. Это целиком и полностью его выбор, так что теперь пусть не жалуется, — закивала тетушка Белослава.

— Вы можете мне объяснить, что происходит? — начала нервничать одна недоумевающая ведьмочка.

— Ни за что! — ответили женщины хором.

— Почему?

— Испортить себе такое реалити-шоу? Да щас! — выдала еще одна кикимора, пристроила мне в волосы две заколки с ромашками и подтолкнула на выход.

Мою попытку возмутиться и потребовать ответ зарубили на корню одной фразой:

— А у тебя там фамильяр уставший и голодный. Да и остальных мужиков кормить надо!

Тут домовой дух был прав, так что пришлось отодвинуть на задний план свое любопытство и помочь накрыть на стол. А после того, как все расселись, уже и не до расспросов стало. Чисть и нечисть заинтересовалась, что произошло, как с этим жить и что делать дальше.

Рассказывать о случившемся взялся леший, как непосредственный участник событий. Я лишь изредка дополняла, отвлекая восторженных собравшихся от голодного Барсика. Только и успевала подкладывать ему то мяса, то пирожков.

— Значится, зло великое к нам пришло, — подвел итог разговора болотник. — Давно про гадость эту не слыхивал. Была раньше топь, да иссушили её. Поди, лет триста никто не слыхивал.

— А как такая топь появилась впервые? — с надеждой спросила я.

— Чего не ведаю, того не ведаю. Знаю, что была. Знаю, что извели. А что и как — это к вашим надо за ответами. Без ведьм не обошлось. Да и инквизиторы силушку свою вливали, жгли светлой магией.

— Ясно. Значит, первым делом придется наведаться в родовое гнездо. Если не найдем нужных книг, есть шанс застать кого-нибудь из родителей.

— А может, вы сразу в инквизицию донесете о беде? — спросила осторожно тётушка Белослава.

— Не поверят нам без доказательств, — вздохнула я.

— Так вот же, сидит доказательство. Горе свое запивает, — пухленькая рука указала на лешего.

— Не поверят паладины нечисти, — наконец произнес Барсик.

— А вам?

— Я отправлю письмо о кройсе, но топь…

— Мы ее не видели, а значит, не можем свидетельствовать, — пояснила я остальным.

— Что же это, будем ждать, пока зараза нас всех засосет? — возмутились домовые.

— Будем искать доказательства, — коротко ответил фамильяр, поднимаясь из-за стола. — И вас попросим о том же. Поговорите с другой чистью и нечистью. Расспросите, кто что знает и помнит. Мы вернемся завтра, после обеда.

— Да, хозяин! — дружно отозвались собравшиеся,