Королева Падали - Эйден Пирс Страница 33

— Ты уже думала о том, чтобы я трахнул тебя в этой форме, да?

— Нет, — сказала я, хотя мы оба знали, что это ложь.

Он рассмеялся темным, глубоким смехом. От этого звука волоски на моих руках встали дыбом, а из моего лона потекли капли возбуждения, стекая по ягодицам.

Он поймал одну из капель на палец и поднес ее ко рту. Я широко раскрыла глаза, наблюдая, как его язык разделился и дважды обхватил указательный палец.

Из его груди раздался рык.

— У тебя такое распутное выражение лица, когда ты видишь мой язык, — его пальцы погладили клитор, один из них скользнул внутрь меня, и он рассмеялся, увидев, как я застонала и сжалась вокруг него. — И ты становишься еще мокрее.

— Ты садистский ублюдок. О, блядь, — сказала я, подчеркнув свои слова протяжным стоном.

— Садистский? О, милая маленькая девочка. Ты еще ничего не видела…

Я рассмеялась.

— Говорит костяной демон, который убил моего парня, вырвав ему позвоночник, как нитку в чертовой праздничной хлопушке, сделал из него корону и сказал, что я стану его королевой, если не пройду через жуткий плотоядный лабиринт, заполненный частями тел и извращенными перевозчиками.

Он фыркнул, вытащил палец с постыдным влажным звуком и слез с кровати. Я поднялась на локтях, хмуро глядя на него, пока жар, который он разжег во мне, испарялся с его уходом.

— Эй!

Мое возмущение сменилось болезненным любопытством, когда он потянулся за веслом.

Что, черт возьми, он собирался с ним делать?

Он повернулся ко мне с опасным блеском в пылающих глазах.

— Раздвинь ноги, Рэйвен.

Я попыталась сжать их, но он снова опустился на колени на кровать, схватил мое бедро, он был таким огромным, что его рука полностью охватила его, и уверенно раздвинул мне ноги.

— Это твой новый скипетр, моя королева, украшенный головами твоих врагов.

Я открыла рот, но не смогла произнести ни слова. Он хотел трахнуть меня веслом, на которое нацепил сожженные головы Владыки Разврата.

Мой взгляд упал на шесть покрытых волдырями глазниц, большинство из которых теперь были пустыми, так как липкие глазные яблоки расплавились, образовав струйки желеобразных слез, покрывающих обугленные щеки Асмодея.

Я должна была быть в ужасе от этой идеи, но, глядя на гладкий конец весла, которое держал Белиал, не могла не почувствовать, как между моих бедер пробежала легкая дрожь.

Черт, что со мной не так? Я превращалась в какую-то извращенную… королеву. Может, садомазохистские наклонности Белиала передались мне.

Но все не так уж и плохо, в конце концов, это был сон. Были люди, которые видели во сне гораздо более извращенные вещи, чем я… правда?

После минутного раздумья я поняла. Почему я пыталась оправдать происходящее? Мне было все равно. Я собиралась стать королевой смерти, и, возможно, я буду чертовски хорошей королевой. Потому что такая хрень не только не беспокоила меня, но даже возбуждала.

Мои глаза загорелись, и я широко раздвинула ноги, позволяя им упасть на простыни Левиафана.

— Ладно. Тогда давай, трахни меня.

Даже с безэмоциональным черепом Белиал выглядел удивленным. Через мгновение он пришел в себя и хрипло промурлыкал.

— Какая же моя будущая королева, идеальная маленькая мазохистская шлюшка. Посмотри на себя. Такая влажная, так желающая, чтобы тебя трахнули, а самые печально известные инкубы, которые когда-либо существовали, наблюдали за тобой…

Он прикоснулся тонким концом весла к моей мокрой щели, скользя им вверх и вниз.

Каждый мускул моего тела напрягся, возбуждение нарастало, чем дольше он томил меня. Он играл со мной, наслаждаясь нашим маленьким мирком, где время и реальность, казалось, остановились.

Мой рот растянулся в букву «О», в беззвучном стоне, когда он медленно вставил кость в мою расплавленную сердцевину, погрузив ее всего на дюйм, прежде чем снова вытащить.

Он поднял ее, рассматривая слой смазки, который я оставила на ней, заставляя высохшую кровь Асмодея отслаиваться.

Если бы все было по-настоящему, я бы, наверное, сочла это отвратительным, но мы были во сне, в котором я могла дать волю своим самым темным желаниям. И Белиал был рядом, помогая мне сбрасывать слои запретов.

Я облизнула сухие губы, которые изогнулись в озорной улыбке.

— Соси.

Огоньки Белиала замигали, и я поняла, что это равносильно морганию в его форме. Его морда повернулась к концу весла, которое секунду назад было во мне, и я практически видела, как в его глазницах заработали шестеренки, когда он обдумывал сказанное.

— Давай. Твоя королева дала тебе приказ.

Он издал хриплое хихиканье, которое пронзило меня внизу живота, и моя рука опустилась на мой клитор. Мои пальцы ласкали его, вырисовывая круги, пока я смотрела, как он подносит весло ко рту и медленно обматывает языком.

Боже. Он обернул язык вокруг гладкой кости три раза, оставив достаточно места, чтобы кончиком языка облизывать смесь крови и смазки.

— Никогда не думал, что буду пробовать тебя и моего самого невыносимого брата одним и тем же языком… — проговорил он, слегка покачивая головой. — Я точно не ожидал, что этот вкус так возбудит меня.

Я снова поднялась на локтях, заинтригованная упоминанием о его члене. Я все еще не видела, что скрывает под штанами Владыки Костей.

— Покажи мне его.

— Ты хочешь его увидеть? — в его голосе слышалась высокомерная улыбка.

— Когда я еще думала, что Белиал и ты — разные люди, ты шутил и дразнил меня. Говорил, что твой член будет хорошей тренировкой перед Владыкой Костей. Так что да, мне интересно посмотреть, — я прикусила нижнюю губу, и дерзкий ответ обжег кончик моего языка. — Знаешь… С таким накалом страстей, может быть, ты не такой уж и большой, как утверждаешь. Может быть, в этой форме ты гладкий, как кукла Кен. Может быть, твоя дерзкая манера — это просто перебор с самоуверенностью.

Он уставился на меня с пустым выражением лица, которое говорило о том, что он понятия не имеет, о чем я говорю.

— Я не знаком с этим «Кеном», но если он похож на других мужчин на Земле, то могу тебя заверить…

Его свободная рука прижалась к рельефным мышцам живота и скользнула вниз, большой палец зацепился за пояс брюк и потянул их.

То чудовище, которое выпрыгнуло наружу, было способно перевернуть внутренний мир любой женщины. Оно было намного больше, чем в его другой форме. Как и его украшения на рогах, пирсинг тоже исчез, не было ни кольца, ни прокола принца Альберта.

Вместо разочарования из-за отсутствия его серебра, я почувствовала облегчение. С