Плюс-один - Дженна Левин Страница 32

слышать

Амелия: всё нормально

у меня всегда бессонница после

встреч с семьёй

но я рада, что тебе понравилось

мне тоже

совсем не ожидала, но понравилось

Реджинальд: я так рад это слышать

Амелия: думаю, я больше никогда не

смогу смотреть на петунии по-прежнему

после той шутки, которую ты рассказал

после вечеринки

Реджинальд: это и правда была одна

из моих лучших шуток

если позволю себе так сказать

Амелия: я ещё не слышала достаточно твоих

шуток, чтобы сделать независимую оценку

правдивости этого утверждения

но шутка была хорошая

Реджинальд: ну, мне будет приятно

рассказать тебе больше шуток

если тебе интересно провести

независимую оценку

Амелия:

Реджинальд:

АМЕЛИЯ

В ту ночь я плохо спала. Наверное, потому что после того, как Реджи написал мне посреди ночи, я была так взволнована, что заснула только через час.

Зевая, я перевернулась и схватила телефон с тумбочки. Я пропустила несколько сообщений от мамы, отправленных вскоре после того, как я вернулась с ужина у тёти Сью. Я была так захвачена эмоциями, что даже не подумала проверить уведомления.

Мама: Так приятно было познакомиться с Реджинальдом вчера.

Он кажется очень милым молодым человеком.

И таким самобытным! Редкость в наши дни.

Мы с папой подумали, что было бы хорошо пригласить вас двоих к нам на ужин.

Просто чтобы мы могли получше узнать его.

Сердце громко ударилось о рёбра.

Ужин с моей семьёй никак не входил в планы.

Было всего половина седьмого утра, и мама, скорее всего, ещё спала. А значит, это идеальное время для ответа. Когда она проснётся и увидит мои сообщения, я уже буду на работе и не смогу вступить в долгий разговор о Реджи, которого она, наверное, очень хочет, а я — абсолютно нет.

Я решила ответить на первое сообщение мамы и проигнорировать часть про ужин. В конце концов, он всё равно вряд ли захочет прийти.

Амелия: Рада, что он тебе понравился, мам.

Ему тоже было приятно с вами познакомиться.

Это казалось правильным ответом, хотя я и не знала, правда ли это. Он не говорил, что моя семья ему не понравилась; просто после того поцелуя мы о них вообще не разговаривали. Впрочем, и до поцелуя мы тоже не особо о них говорили.

Почти всё время на вечеринке мы просидели в складных стульях в самом конце гостиной, в стороне от остальных, и Реджи изо всех сил старался меня рассмешить. У него это отлично получалось. Просто отлично.

Я смеялась на вечеринке у тёти Сью так, как не смеялась уже нн знаю сколько лет. Что иронично, учитывая, как сильно я изначально не хотела туда идти. Отправив маме сообщение, я направилась в ванную. Опёрлась руками по обе стороны раковины и посмотрела на своё отражение. Я выглядела так же взъерошенно и растерянно, как и чувствовала себя.

Тот поцелуй прошлой ночью…

Я не целовалась так основательно и умело уже много лет. И ведь это даже не было по-настоящему. Всего лишь акт, спектакль для публики. Что было бы, если бы мы с Реджи остались совсем одни? Был бы он более сдержанным без посторонних глаз — или наоборот, менее? Я закрыла глаза, и прежде чем успела запретить себе думать об этом, воображение само подсунуло картинки. Его сильные, уверенные руки держат моё лицо, прижимая меня к стене. Его язык, глубоко проникающий в мой рот, не оставляющий мне ни малейшего пространства, кроме него самого. Глаза распахнулись. Нет. Я не должна об этом думать.

— Нет, — сказала я отражению в зеркале. Щёки горели, сердце стучало так же сильно, как и прошлой ночью, когда его губы накрыли мои. — Мы не будем этого делать.

Это был всего лишь спектакль, напомнила я себе, включая воду в душе. Это ничего не значило. Реджи ни единым намёком не дал понять, что воспринимает наше соглашение иначе, чем как сделку. И последнее, что мне нужно, — забыть об этом.

День тянулся бесконечно. Было уже шесть вечера, а я безнадёжно отставала от всего, что собиралась сегодня сделать. После третьей безуспешной попытки прочитать хотя бы один финансовый отчёт мои глаза сами собой скользнули к окну. Стоял ещё один тёмный и холодный мартовский вечер, лёгкий дождь барабанил по стеклу. С тридцать второго этажа и смотреть-то особо было не на что, так что я просто следила за каждой каплей, медленно сползающей вниз по стеклу. Неужели Реджи сейчас где-то в этой мерзкой погоде? Какая у него жизнь, когда он не со мной? Боже. Я не могла вспомнить, когда в последний раз была настолько рассеянной. Надо было спать больше.

— Амелия?

Я подняла взгляд на голос своей ассистентки Эллен. Она стояла в открытой двери моего кабинета.

— Что такое?

Она посмотрела за спину, через плечо.

— Вы кого-то ждали сегодня вечером?

Я нахмурилась.

— Нет. А что?

— Сюда идёт какой-то мужчина, прямо к вам, — сказала она, обернувшись ко мне. — Я его не знаю.

— Что? — У нас редко бывали визитёры после рабочего дня. — Клиент? Курьер?

— Не знаю, — ответила Эллен. И затем, с хитрой улыбкой, почти шёпотом добавила: — Но он очень красивый.

Я даже не успела сообразить, что ответить, как рядом с ней появился Реджи.

У меня перехватило дыхание. Исчез тот слегка нелепый вид, который я привыкла видеть на нём. Никакой огромной чёрной фетровой шляпы и плаща, как в нашу первую встречу, никакой перевёрнутой книжицы Dungeons & Dragons в «Госсамере». И никакого Старого Пушистика. В дверях моего кабинета стоял Реджи в тёмно-сером костюме, который выглядел бы абсолютно уместно на любой встрече с клиентами в нашем конференц-зале. Обычно я была физиологически неспособна находить кого-то в костюме в этом здании привлекательным. Никогда. Но увидеть Реджи в костюме… Это было преступление, что он вообще носил что-то другое. Несмотря на то что Эллен стояла