Дуэт с герцогом сирен - Элис Кова Страница 32

Неужели Ильрит находился там?

Да нет, это совсем другая кружка. Просто меня снедает тоска по дому.

Покачав головой, плыву дальше.

Здесь попадаются и другие причудливые вещицы, к примеру, серебряная трость. Мой взгляд вдруг притягивает витраж, на котором двое кружатся в танце. Провожу пальцами по переплетам между осколками цветного стекла.

– Это одно из моих любимых сокровищ, – замечает Ильрит.

Я и не слышала, как он вернулся. Однако герцог здесь, с сундучком в руках. С каждой минутой этот сирен кажется мне все более необычным. Трудно предугадать, что уже в следующий момент может прийти ему на ум. Или каковы его мотивы.

– Полагаю, эта вещица проделала очень долгий путь, чтобы оказаться в ваших водах.

– Правда? – уточняет он с искренним любопытством, и я решаю ему подыграть.

– Подобные стекла изготавливают к юго-западу от Денноу, очень далеко от того места, где ты меня забрал. Это искусство появилось еще в давние времена, но в наши дни по большей части утрачено. Есть лишь несколько мастеров, еще занимающихся этим ремеслом. – Слегка постукиваю пальцем по стеклу. – У меня в каюте была одна из таких картин. – На корабле, который теперь покоится на дне Серого протока.

– Изначально искусство создания картин из стекла зародилось в землях фейри. Вполне логично, учитывая их стеклянную корону, – сообщает Ильрит таким тоном, будто рассказывает общеизвестные факты. – Я немного представляю карту вашего мира. Кажется, те земли, о которых ты говоришь, как раз примыкают к территориям фейри.

Ну да, я плыла по реке через таинственные леса, в которых, по слухам, обитали фейри.

– Шил сказал, что люди когда-то жили в…

– Срединном Мире, – заканчивает он. – Людей создали дриады, любимые дети леди Леллии, больше всех походившие на нее. Она лично присматривала за их работой и направляла по необходимости. Невзирая на магическое происхождение, люди не обладали собственными способностями – возможно, потому что стали творением смертных, а не бессмертной, как все прочие народы Срединного Мира.

– Леди Леллия создала всех прочих, кто здесь живет?

– Похоже, тебя это удивляет. Она ведь, в конце концов, богиня жизни. – Ильрит изгибает губы в легкой усмешке. – Если верить легендам, фейри пытались научить ваших предков ритуальной магии, а некоторые люди отправились на запад, к вампирам, надеясь, что те помогут им пробудить живущую в крови силу. Но, полагаю, из этого ничего не вышло. Как бы то ни было, вскоре после этого создали Грань, и люди навсегда потеряли возможность овладеть магией.

– А для чего создали Грань?

– Ее установил король эльфов – прямой потомок первого эльфийского правителя, воздвигшего Завесу между нашим миром и Запредельем, – чтобы защитить людей от тех, кто из-за отсутствия магии захотел бы ими воспользоваться. В те времена в нашем мире было очень неспокойно.

– Магия, способная разделять миры… внушительное умение. Ты не думал попросить этого короля эльфов помочь с лордом Кроканом?

Ильрит качает головой.

– Когда в морях начала разрастаться гниль, мы затопили сухопутный мост, соединявший Вечноморе с остальной частью Срединного Мира, чтобы сдержать ее распространение. Стали внимательно следить за путевыми бассейнами, стараясь пользоваться ими как можно меньше, и закрыли сирен в наших морях. Теперь никто не может ни войти, ни выйти.

– Ты пришел за мной, – напоминаю я.

Ильрит поджимает губы.

– Это другое дело.

Не желая спорить на эту тему, сосредотачиваюсь на том, что в данный момент представляется более важным.

– Ты даже не попробовал выяснить, не смогут ли могущественные короли и королевы других земель вам помочь?

– Ни король эльфов, ни людская королева почти тысячу лет не появлялись в наших краях, чтобы выразить почтение лорду Крокану или леди Леллии. Подозреваю, что они позабыли о клятвах своих предков. – Трудно сказать, ранит его этот факт или оскорбляет. Или же герцог просто воспринимает его как данность? Возможно, все сразу. Мне ли не знать, как легко боль может превратиться в горькое принятие.

– Понимаю.

– Я думал, человек не сможет вот так сразу примириться с правдой о существующем порядке вещей. – Ильрит опускает сундучок на песок в центре комнаты.

– Я свалилась в океан; подверглась нападению, как мне теперь известно, одержимых духами сирен. Меня спас герцог сирен и нанес на руку странные узоры, наделившие некоей магией, смысл которой я так до конца и не смогла понять, теперь же выяснила, что она как-то связана с грядущим жертвоприношением, – перечисляю я, загибая пальцы. – Морское чудище потопило мой корабль; я пошла ко дну, но осталась жива; увидела еще одного морского монстра; побывала в воспоминаниях другого существа, не говоря уж о том, что до сих пор как-то существую под водой… Считай, что я готова поверить в невозможное. – Не хватает пальцев на обеих руках, чтобы сосчитать все необычное, что со мной произошло.

– После твоей версии случившегося кажется еще более невероятным, что ты мне веришь.

– Не для меня, – качаю головой. – Я всю жизнь стремилась к приключениям, хотя искала их совсем не в тех местах… – Боясь, что эти мысли заведут слишком далеко, быстро заговариваю о другом. – Я много лет, раздвигая границы карт, изучала все доступные уголки мира. Древние боги и сирены – по-моему, отличное приключение.

Ильрит не сводит с меня взгляда, но сейчас в его глазах появляется какое-то новое, невиданное прежде выражение: спокойное, с проблесками теплоты, возможно, с нотками понимания и признательности. Когда момент становится почти неловким, Ильрит отворачивается и указывает на сундук.

– Ладно, теперь, когда мы все выяснили, давай займемся делом. Что сюда положить?

– Прости?

– Чтобы оплатить долг твоей семьи. Я же обещал помочь. Бери все что нужно.

Я медленно двигаюсь по комнате. Несколько неловко копаться в его «сокровищах». К сожалению, выбирать особо не из чего, но я не решаюсь прямо сказать, что почти все здесь – обычный хлам. Не хочу оскорблять Ильрита, ведь он пытается помочь мне и моим родным. А еще, судя по всему, его искренне интересуют люди. Иначе зачем бы ему собирать все это и называть сокровищами? Непростительно низко насмехаться над невежеством того, кто горит неподдельным любопытством и желанием учиться.

– Давай посмотрим…

Все, что я сложу в сундук, должно иметь ко мне хоть какое-то отношение, чтобы люди не стали задаваться вопросом, откуда у моей семьи взялись такие вещи. Меньше всего мне хочется навлечь на них обвинение в воровстве.

Кроме того, нужно брать то, что мои родные смогут быстро превратить в деньги. Предметы искусства, навигационные приборы и прочие реликвии, без сомнения, могут стоить довольно много, однако маме придется потрудиться, чтобы найти подходящих покупателей. Не хотелось бы, чтобы они теряли время.

Теоретически у них есть год, но, зная Чарльза, не сомневаюсь, что он обратится в Совет сразу же, как услышит весть