Кольца Мирты. Книга 2 - Ольга Вадимовна Горовая Страница 32

сознании подобную ненависть матери к своим детям и фанатичное желание их уничтожить. Он слабо помнил собственную родительницу, та умерла, когда они с братом были слишком малы. Но он преданно и искренне любил младшего брата, единственного родного человека, и его гибель оставила глубокую рану в душе Ройса. Катализа же посягала на то, что теперь было для него бесценным.

— Тебе не стоило приходить, сияние мое, — ощутив, как она вновь вздрогнула и метнулась взглядом, будто непроизвольно посмотрев вглубь камеры, заметил Ройс.

— Ты… — она замолчала, посмотрела в пол им под ноги, словно слова подбирая. — Хочу быть с тобой и разделить то, что ты берешь на себя… И так слишком много.

Его как пронзило разрядом молнии от этих тихих, явно непросто давшихся ей слов и решения. Разве не за это Ройс и был когда-то покорен принцессой? Безотчетно полюбил за эту преданность, за само то, кем являлась Инди.

А ведь могла оставаться в покоях, наслаждаясь комфортом, спокойствием и тем умиротворением, которое должна была бы получить с возвращением своей силы, разве нет? И страх… Его не было. Ни толики ужаса или дрожи перед тем, кем Ройс теперь был. Только принятие.

И, с другой стороны, он был только счастлив, когда она рядом. И спокойней, вот уж точно! Даже оставив с ней самых верных своих людей, Ройс до конца не избавился от сомнений в эффективности любой защиты для Инди. Когда-то и он не сумел…

— Ты не обязана, Инди. Достаточно того, что я теперь нуждаюсь в подобном. И я понимал, на что шел, — твердо ответил Ройс, отметая этот довод. — Замерзла? — ощутил ее дрожь и какую-то скованную попытку передернуть плечами.

— Здесь не жарко, — было заметно, как она принуждает себя улыбаться. — Но с тобой все равно теплее.

— Пошли наверх, тебе стоит согреться. Да и время обеда. Марти часто устраивает их многолюдными, потакая придворным. Но сегодня я запретил, пусть сидят по своим покоям. Не потому что я не люблю такое, хоть и это правда, — хмыкнул он. — Но, после всего, сегодня так лучше. Пока не проверим всех. Однако тебе необходимо поесть, — решил за жену.

Ройс переплел их пальцы, все еще до миллиметра контролируя усилие, с которым держал руку любимой, хоть, казалось, теперь ей легче выносить его касания, и вышел в коридор, ведя за собой и Инди, уже не позволив ей ни увидеть, ни услышать, как эта тьма душит пленника, впитывая последние крохи мучительной боли. Он действительно выяснил все, что мог здесь узнать вообще. Теперь было необходимо как можно скорее проверить сведения, что Катализа прячется рядом.

Это было НЕприятно, несмотря на то, что Инди вернула свои воспоминания и силу; независимо от того, что, будучи принцессой, прекрасно понимала необходимость подобных… жестоких мер. Даже уже имеющийся опыт столкновения с насилием и собственной смертью, гибелью близких не облегчал какого-то ужасного ощущения беспомощности и бессилия, когда холодеют все члены, и противная дрожь собственной слабости внутри.

Она так вот и чувствовала себя на той стене, еще не понимая, почему настолько тянется к Ройсу, и потом, на площади, когда он казнь проводил… Сейчас Инди понимала больше. Но неприкрытая тьма словно и из нее вытягивала силы. А еще боль от того, что любимому теперь необходимо.

Она не спорила, когда Ройс вывел ее в проход. Не обратила внимания на целый отряд охранников и гвардейцев, считай. Инди сейчас интересовал только собственный муж. И бездна вопросов, каким образом это все… уравновесить, что ли? Тьму, которую видела в его взгляде, ощущала в мыслях, в самой сущности любимого мужчины.

Чего она точно не собиралась делать, так это слушаться и оставлять его один на один с Мортом! Непроизвольно крепче сжала руку Ройса, возможно надеялась этим удержать. Да и тепло… Как ни странно, Инди до сих пор катастрофично мерзла, если его не было рядом. Даже интересно, ведь ранее она такого пронизывающего холода не ощущала. А возле Ройса — потрясающе тепло и хорошо. Она будто впитывала его какой-то внутренний жар. Сейчас даже пальцами…

Посмотрела на их руки: ее сияла, его… Да, теперь Инди помнила, как было ранее, сейчас кожа Ройса не отсвечивала таким же мягким золотистым свечением, как у нее. Но… на его руке тускло-зеленым светом мерцал свадебный узор в виде трех переплетающихся зубчатых колец Мирты…

Инди подняла взгляд, они как раз вышли в холл, рассматривая потолок, где эти кольца повторялись бесконечно, кажется. И вновь посмотрела на руку Ройса. Даже приподняла их сплетенные пальцы.

— Инди? — явно заметив ее заинтересованность, отозвался муж с вопросом.

— Пытаюсь понять, что это… — она нахмурилась, не уверенная, что может верно описать вспыхнувшие в голове мысли.

— Твоя кровь, немного митлина и недюжий талант Марена к рисованию? — чуть кривовато, но с потрясающей мягкостью улыбнулся вдруг Ройс, притянув Инди ближе к себе. Легким касанием обнял за пояс. — Должность Верховного Жреца пожизненная? Никогда не задумывался как-то, — словно размышляя, уточнил он. — Или нам можно попробовать переманить Марена на место придворного художника? Он вписался бы в канву ваших прошлых искусствоведов, как считаешь? — и Ройс, однозначно, забавляясь, взмахом другой руки указал на те самые узоры на потолке, что и Инди рассматривала только что.

Смех сам вырвался, какой-то удивленный, очищающий разум и душу от всего, что осталось за их спиной в той камере, что так и не обговорили вслух. Казалось невероятным, что этот, такой вот Ройс, может шутить так же, как когда-то, оказывается. И ушел тот ужасающий душу осадок, будто бы Морт навсегда завладел ее любимым. Тьма была, и Ройс стал куда более жестким и жестоким, хоть и не в отношении Инди, однако, осталась и его светлая сторона. И это давало Инди надежду, что они как-то сумеют если не избавиться от мрака, то хотя бы сдерживать его…

Обед Ройс велел накрыть в одной из небольших гостиных около их покоев. Он уже попробовал все блюда, и теперь они ожидали, пока пройдет время, наслаждаясь горячим камишем.

— Тебе не кажется, что эта процедура утратила смысл? Есть большой шанс, что на тебя отныне ни один яд не подействует, — с интересом заметила Инди, поглядывая на накрытый стол.

Сказать по правде, она прилично проголодалась, что было неожиданно. Возможно, волнения и переживания от возвращения памяти, а после и покушения, сказались?