Невинная помощница для альфы - Алиса Линд Страница 32

одну. Лениво переодеваюсь в новую пижаму с короткими шортами и рюшной нежной майкой. Забираюсь под одеяло. День меня вымотал, хочется спать, хотя для сна еще рано. Рассматриваю вид за окном. Солнце плавно ползет к закату, обагряя красноватыми лучами зеркальные стекла стоящих вокруг небоскребов. По проспекту проносятся автомобили, по тротуарам снуют прохожие. Город все так же украшен к рождеству, а у меня совсем не праздничное настроение.

Я не слышала, чтобы Эван меня запирал, но выходить из комнаты не хочется. Желудок жалобно урчит. Остросюжетные приключения закончились, и я почувствовала сильный голод. Лежу под одеялом, не зная, сказать своему няню об этом или все же подождать. От мысли о том, что я выйду в коридор и столкнусь нос к носу с каким-нибудь белым волком, по коже пробегает судорога. Без покровительства альфы мне жутковато находиться в его стае.

Вдруг раздается стук в дверь. Вяло отзываюсь: «Войдите!» На пороге показывается Эван с двумя бумажными пакетами.

— Я еды заказал. Ты, наверное, голодна! — произносит азартным тоном, будто настроение у него вдруг выровнялось. — Идем в столовую!

От пакетов распространяется манящий аромат жареной курицы и свежих овощей… Не могу устоять. Встаю, сбросив одеяло, и вспоминаю, что переоделась в откровенную пижаму. Запах еды перебивается острым ароматом возбуждения. Эван смотрит на меня голодными глазами, и мне становится дико неловко.

— Дай мне несколько минут переодеться, пожалуйста, — краснею, теребя пальцами краешек шортов. — Я не думала, что придется выходить.

Нянь кивает и притворяет дверь за собой. Поспешно открываю чемодан, выуживаю оттуда джинсы с майкой, в которых прибыла в Лос-Анджелес — единственную одежду кэжуал — и быстро надеваю. Напяливаю лодочки и выхожу из комнаты. Где тут столовая — не знаю, иду на запах еды.

Вскоре нахожу искомую секцию. Просторная, в четыре моих комнаты, с несколькими большими столиками и кухней по одной стороне. Эван ужинает один. Больше волков в столовой нет.

С облегчением выдыхаю, усаживаюсь на соседний стул. Тянусь к бумажному пакету с вожделенной едой и слышу за спиной голос Трэя. Настолько внезапно, что вздрагиваю. Как ему удалось так тихо подкрасться?

— Не начинай есть, Шона, — он говорит ровно, а у меня по коже все равно пробегает волна мурашек, как будто меня поймали с поличным.

Трэй подходит ближе и встает так, чтобы я могла его видеть. Вот теперь я ощущаю запах гнева и… ревности?! Что за идиотизм? Как можно ревновать меня к телохранителю? Я же не самоубийца крутить шашни с обычными волками, когда на меня претендует сам альфа!

— Мы сейчас начнем беседовать с Ником, — голос Трэя скрипит холодным металлом, — ты понадобишься.

С досадой сминаю плотную желтую бумагу, откладывая на край стола. Неужели и поесть нельзя?! Может, зрелище снова будет не из приятных, и альфа беспокоится, чтобы меня не стошнило? Ага! Бред. Он злится, что я провожу время в обществе Эвана. И доказать, что я вошла сюда за пару минут до его появления, я не смогу. Какая нелепая ситуация!

18. Марионетки

Трэй

Самому становится тоскливо, когда Эван увозит Шону. Я уже привык, что она рядом. Радует глаз миловидным личиком, дарит порой очень приятные эмоции и залезает к окружающим в голову, когда требуется. Но я решил ее пожалеть. К тому же, от нее сейчас не будет толку. Свен уже договорился с мексиканским упырем Тьяго, а беседы с его собственными подручными я смогу проконтролировать и без участия Шоны. Пусть девочка отдохнет и развеется. Вечером ей предстоит наблюдать разговор с Ником, который не будет отличаться нежностью.

Когда приехал Спарк с отрядом и пленными, мы распихали их по отключенным от охлаждения боксам для вскрытий и мумификации на минус втором этаже. Крематорий не предназначен для содержания заключенных, но пару суток Медные тут проведут, не сломаются.

Как я и предполагал, Свен упирался, пока Спарк не поцарапал его волчице шкуру. Слегка. К утру на ней и шрама не останется, но увидев кровь, альфа Медных волков быстро смекнул, что я не шучу. Дальнейшее было делом техники. Он достоверно и щепетильно раздал указания. Отправка груза ожидается завтра вечером, ее будут сопровождать только Медные бойцы. Велел брату, который там заправляет, отправить тридцать волков. Интересно, каково ему отдавать приказ, за которым последует убийство тридцати верных тебе ребят? Вероломство в высшей степени. Повезет, если его брат не вздумает лично возглавить операцию.

Оставляю Свена взаперти и с тягостным ощущением вспоминаю о Нике. Мне придется казнить одного из своих. Я могу простить любые проделки, но не предательство. За такое мытьем туалетов не отделаешься. Будь я альфой поменьше, отправил бы на суд Бартоломею. Снял бы с себя ответственность. Но мое положение обязывает самостоятельно решать такие вопросы. Что говорить, альфы подопечных мне кланов приводят своих предателей ко мне на суд, и я выношу приговор их волкам. Но одно дело присуждать казнь кому-то левому, а тут свой волк, белый. Чей-то сын. Чей-то брат. Может, уже муж и отец. Для нас, белых волков, вид, порода, клан, стая — неприходящие ценности. Мда… Именно по этой причине Ника и нужно казнить — он предал все, что должен был свято чтить.

Мы с Томом и Диком выходим из Крематория около восьми вечера. Велю ехать сразу в штаб. Сейчас не до Лючии, некогда отдыхать. В конце концов, я и ради ее блага сейчас тружусь. Хотя кого я обманываю? Не хочется признаваться, но Шона все это время нет-нет да всплывала в памяти. Конечно, я вспоминал о ней с точки зрения ее пригодности для общения со Свеном. Но тем не менее, думал не о своей Лючии, а о черной омеге. Интересно, она скучала обо мне?

Ближе к девяти отправляю телохранителей перекусить и один поднимаюсь на десятый этаж офисного здания. Здесь комнаты для моих заместителей и командного состава клана. Я нарочно велел Эвану поселить Шону именно тут, чтобы подчеркнуть ее исключительную важность и особое положение, на котором она находится.

Есть хочется. Черт! Я ж и сам не обедал, и Шону не покормил. Она наверняка голодная. Внутри начинает погано копошиться совесть. Девчонка не заслужила жить в таких спартанских условиях. Тут же одергиваю себя — попав ко мне в стаю, она будет жить по моим законам. И все же перед разговором с Ником следует выйти с ней в ресторан неподалеку. Там вкусные горячие закуски или, что она там любит? Точно! Яичница со шпинатом…

Выхожу из лифта на десятом этаже и