Александр Бромов - Игры богов Страница 31

Она очень боялась, что Ласайента сейчас уйдет, и останется пустота, еще более страшная. Лучше бы он не приходил. Но вредный демон и не думал оставлять ее. Вместо этого, он вытащил планшет и, критически оглядевшись вокруг, пристроился на подоконнике. Эджен немного поломалась, но присоединилась. Вдруг он выберет то, что ей не понравится. Конечно, так она и думала.

— Ае, — призналась девушка, — У меня денег на нее не хватит. Вернее хватит, но они быстро кончатся, а я еще работу не нашла.

— Ищи, — рассеянно разрешил Лас, просматривая фотографии обстановки, — Кто торопит?

Через полтора часа они уже распаковывали чемодан в уютной трехкомнатной квартире с видом на скверик. Противный демон, пока она осматривалась, заплатил за несколько месяцев вперед и сделал невинно детские глаза, когда она возмутилась произволом. Потом потащил ее в какой-то магазин выбирать компьютер и новый телефон. Тоньес никогда бы так не стал делать, с горечью думала Эджен, а вот Санти — да. Они оба похожи, и Ласти и брат, две половинки одного целого. Как у него хватило ума сломать все это?

В отличие от растерявшейся из-за ухода мужа демонессы, йёвалли подошел ко всему практически: новый пустой дом, утром кофе захочется? Захочется. И где оно?

— По квартире на шпильках будешь ходить? — иронично поинтересовался он, и после этого девушка сдалась.

Хорошо, что есть круглосуточные магазины для таких вот случаев. Чтобы она сейчас делала одна в старой облезлой комнате? Без кофе со сливками.

Демон ушел почти под утро, когда у Эджен уже слипались глаза, предварительно написав ей огромный список дел на завтра и послезавтра. На следующий день он сообщил, что нашел ей работу, раз уж она так уперлась в нее. На И'не Кей-Лайн кому-то из людей срочно понадобился дизайнер.

Йёвалли заглянул через несколько дней рано утром, поворошил разбросанные по столу наброски и пошел на кухню ставить чайник. Эджен проснулась от запаха блинов.

— Почти получается, — с неподражаемой гордостью сообщил ей принц, когда лохматая сонная девушка в одной длинной футболке нарисовалась в дверном проеме, — Как думаешь, может быть, бросить все и уйти в повара? — он облизал пальцы и весело посмотрел на озадаченную демонессу.

— Рано, — категорично заявила она, попробовав стряпню, — Толстые.

— Чтоб ты понимала, глупая, — йёвалли обошел слово «женщина», — Они и должны быть упитанные. Смотри, какая прелесть, так и просится, чтобы его съели.

Демон двумя пальцами поднял блин, но тот предсказуемо порвался и шлепнулся на стол. Эджен решительно забрала у него сковородку и допекла оставшееся. А осталось там мало, потому как старался Лас от всей души.

Они пили кофе на уютной кухне, заедая его упитанными блинами, болтали и смеялись. В окно светило солнце, ворковали голуби, а в скверике кричали дети, и играла музыка. Хорошее утро. «Не дай боги, кто-нибудь испортит, — подумала Эджен, — Убью на месте!».

Разговор незаметно свернул на Сантилли.

— Он не жил до тебя, — тихо говорила демонесса, — У него же не было радости в жизни. Все забрал дракон и война.

— А теперь Чарти добивает его, — задумчиво продолжил Лас.

Эджен вздохнула:

— Ты не представляешь, как Санти его ждал! Ничего не понимаю, что с ним творится?

— Зависть, Жени, — по-взрослому усмехнулся принц, — Обычная зависть. Представь, ты возвращаешься в свой дом, а там все по-другому: ты уже не первый, и даже не второй, а младший братишка, которого ты носил на руках, уже мужчина. И потом…, - йёвалли замолчал и стал смотреть в окно.

— Ае, он начал жить заново, когда появился ты, — Эджен потянулась к нему через стол и осторожно положила свою ладонь на его сжавшиеся в кулак пальцы, — Он погибнет без тебя.

Но демон аккуратно высвободился и возразил:

— Жени, он не хочет меня видеть.

— Он лжет, — горячо возразила она, снова беря его за руки и встряхивая их, — Он просто запутался, заблудился. Привык, что ты всегда рядом. Привык к твоей любви. Привык к твоему послушанию. Ласти, — Эджен не заметила, что назвала йёвалли женским именем, — ему тяжело и больно одному. Он же не жил до тебя! Ты не представляешь, как он разговаривал со всеми. Скажет слово, как отмахнется. Всегда равнодушный, и этот взгляд в никуда. Особенно после гибели жены.

Она перевела дыхание. Это было действительно страшно, смотреть в безжизненные глаза брата, после того, как он вернулся после сорокалетнего безумного отсутствия.

— Скиале и ее смерть. Это запредельно. Он мог молчать неделями. Ты представляешь молчащего Тилли? Потом он начал оживать, но стали доходить слухи, что он путается с Таамиром. Почти в открытую. Я думала, отец убьет его, — в глазах Эджен заблестели слезы, она выпустила руки Ласайенты и зябко обхватила себя за плечи, — Начинаешь с ним говорить, а он смотрит сквозь тебя и уводит разговор в сторону. Некоторое время все спокойно, потом опять начинается сначала.

Принц оторвался от окна и внимательно поглядел на нее.

— Потом он начал спать с женщинами. Со всеми без разбора. Как до шлюх не докатился, не знаю. А потом появился ты, — Эджен снова взяла его за руку и с надеждой заглянула ему в глаза, — Ласти, ты — его жизнь. Ты — его солнечный свет. Он не сможет без тебя и ты без него. Вы две половинки одного целого. Хотя бы просто будь рядом. Будьте друзьями. Ведь что-то можно сделать?

— Алентис передал, что он вчера появился на заводе. Я попробую с ним поговорить. Оттуда порталом не сбежать, — демон пожал плечами, — Может, что-то и получится.

Сантилли переехал из общей мастерской в небольшое помещение с окном во всю стену, из которого было видно поточную линию и лестницу, ведущую к нему наверх. Когда Лас зашел, ашурт не оборачиваясь, продолжал заниматься своими делами, хотя прекрасно знал, кто пожаловал к нему в гости. Принц немного постоял в дверях, мысленно ругая себя, но все-таки прошел к столу.

— Санти, давай поговорим, — он хотел положить руку на плечо друга, но в последний момент передумал, и так ясно, что стряхнет и сразу взорвется.

— О чем? — резко ответил тот, не отрываясь от чертежа, — Мы уже все выяснили.

— Но ты же можешь сказать хотя бы, почему? Я имею право знать.

— Я, по-моему, ясно выразился, что освобождаю место, — не оборачиваясь, холодно отрезал герцог.

И тогда Лас впервые попытался прочитать его и наткнулся на то, что никак не ожидал почувствовать: презрение и ненависть. Ненависть и презрение. Черные. Страшные. Нет, была одна мысль, которая непрестанно билась в мозгу герцога: предатель.

Он — предатель. Он предал их любовь и дружбу. Но Лас никого не предавал! Никогда! Выдавал иногда в запале чушь. Да, это было, дурацкие выходки. Но попробуй объяснить все это упрямому ашурту, не желающему его слушать. Йёвалли стало душно, и он потянулся к воротнику. Предатель. Как же так?