Ловушка для Единственной - Сильвия Лим Страница 30

Толчок. Его рука сжала сильно мою грудь. Толчок. Язык прошелся по соску прикусывая до боли и звездочек из глаз. Толчок. Его дыхание переместилось на ключицу и выше… выше… Толчок…

— А-А-А… — я закричала от резкой боли в шее. Будто кусок плоти оторвали заживо.

И всё.

Жизнь уходила из меня с каждой секундой.

Я слышала, как он со стонами глотает мою кровь. Чувствовала, как его движения во мне ускорились и перешли в бешеный темп, разрывая меня изнутри. Ощущала, что теряю связь с реальностью, уходя за грань. Возможно… именно там моё спасение.

Еще несколько грубых и мерзких движений, несколько долгих глотков и… всё закончилось.

Завещание не несите. Я бы всё равно не успела. Сожгите тело и приготовьте из меня кексик. Скормите его бывшему, Вольтозару и этому уроду. Пусть катятся в ад. Считайте, что это моя последняя воля.

Только Саймона жалко. Наверняка прольет слезу по мне. Если узнает, конечно.

24. Это… я?

Не поняла…

Э, уважаемые Ангелы, а где рай? Да и адом что-то тут не пахнет. Меня кто-нибудь встречать будет, нет? Или тут по талончикам, как в МФЦ?

Стою с закрытыми глазами, жду хоть чего-нибудь, на своих двоих, между прочим, и судя по ощущениям, прижимаю к своей груди… мой мешочек? В смысле? Я ведь его выронила внизу.

С опаской открыла сначала один глаз, потом второй… и знаете… что?

Я нахожусь в тот же самом месте, то есть в гостиной, в полотенце, с мокрыми волосами и прижатым мешком к груди. А еще на мне эти ужасные тапки. Которые, к слову, я потеряла, когда неслась наверх, как угорелая.

— Что за чертовщина? — опустила взгляд вниз и зачем-то пошевелила ногами. Может хотела удостовериться, что я действительно в этих меховых недоразумениях до сих пор? Ну, удостоверилась, а дальше что?

О, может это временная петля? Я такое в фильмах видела. Когда героиня умирает и возвращается в ту точку, когда можно что-то изменить. Только что именно? Вы меня извините, конечно, но я, в данный момент, вообще в полном ахере от происходящего. Так что… мозги у меня не работают.

Он сейчас меня должен обнять, а потом его тело начнет меняться, затем мой «кросс нации» до комнаты, а потом… не хочу. Не хо-чу я больше это испытывать! Ни за какие деньги и всё золото мира.

— Не ожидал от тебя такого… — вздрогнула от задумчивого голоса вампира, что был позади меня.

Медленно обернулась, выставив мешок перед собою, как щит. Драгон так же вальяжно сидел на своем месте, с тем же стаканом «крови» в руке.

Будто ничего и не было. Ну не приснилось ведь мне всё это! Я не сумасшедшая, а значит, это он во всем виноват!

— Ты… — выдохнула, разозлившись. — Что это было? Это твоих рук дело? — почти прошипела в его сторону. Еще немного и ядом буду брызгать. Жаль, что я не змеюка какая-нибудь нереально огромная.

Так бы… ам… и нет белобрысой головы.

— Моих. — сказал спокойно, не скрывая от меня. И как только наглости хватает? — Хотел узнать, действительно ли ты ничего не боишься? Но всё оказалось куда интереснее, чем я мог себе приставить. Не ожидал такого в твоей миленькой головке.

Всё. Тащите гранату. Сейчас взорву его.

— И что же ты там увидел? Надеюсь удовлетворился моими эмоциями вдоволь? Или еще по одному кругу пройдемся? — еле смогла проговорить из-за сжатой от злости челюсти.

Он покачал головой.

— Всё просто, Ариана. Ты боишься, что я причиню тебе боль. Как насильственного характера, так и душевную. — у меня рот открылся, что бы послать его нахрен, но захлопнула обратно, прижимая мешочек снова к груди. Не дам больше ему «тортика». Перебьется. — Было много твоего настоящего страха, очень много. — он облизнулся, медленно поднял стакан, сделал неторопливый глоток, смакуя жидкость на языке и продолжил. — Но ты не знаешь про наш мир почти ничего. Не знаешь, или же прослушала всё, что тебе говорил Вольтозар. Не знаешь ничего обо мне. — посмотрел в мои глаза очень странно, а я сглотнула. Хоть и старалась держаться «Молодцом». Он же не собирается мне сейчас ничего доказывать, да? Не надо, не хочу. Ну его в задницу. У меня от него мороз по коже вечно галопом бежит. — Я бы не убил тебя. Никогда. Кровь бы попробовал, с удовольствием, но… несколько капель было бы достаточно и только после твоего согласия. Я не убийца и не беру женщин без спросу. А что касается интима, тут уж я не такой «дикарь», как ты меня себе представила. — по моему выражению лица было видно, что я ему не верю. — В твоем подсознании я настоящий монстр, который обладает многими эмоциями. Но в реальности… это не так. Не могу я таким быть. Я бы не причинил тебе вреда, можешь мне поверить.

Типа он «лед» в постели? Никакой? Как бревно? Скорострел? Как мне его, блин, сейчас понимать нужно?

— Выражаться более подробнее ты тоже не можешь, я смотрю? Так же, как и испытывать подобные эмоции? Зачем ты меня погрузил в… мое подсознание? Ты вообще в курсе, что я испытывала реальную боль, блять? Нравится издеваться над беззащитными? Любишь пожестче? — я распылялась больше и больше, даже не стараясь подавить в себе гнев. Остановиться уже не могла, да и не хотела. Всё, достали, сил моих больше нет это терпеть. Во мне кипела ярость и злость к этому бесчувственному вампиру. Так и хотелось преподать ему урок.

Судя по тому, что он тяжело задышал и прикрыл глаза, сразу стало понятно, что мужик-то кайфует от моих эмоций. Гляди и совсем нариком станет.

Не заметила, как в моей руке появилась чугунная большая сковорода. Видимо я вытащила ее из мешка, чисто интуитивно. Такая у моей бабушки была дома, вот вроде привезем ей всего самого лучшего, а она нам: «на моей старушке самые лучшие блюда получаются, так что заберите ваше барахло обратно в свой магазин для белоручек.»

А дальше… что-то пошло не так. Сковорода в моих руках раскалилась, будто на плите стояла очень долго, а края стали острее. И сама же, честное пионерское, зуб даю, нацелилась на голову и тело ненавистного мною блондина.

Я что-то кричала, угрожала, обзывала его, но очнулась лишь тогда, когда меня прижали к сильной и могучей груди, успокаивали, гладили по волосам и что-то шептали на ухо. Так обычно малышей пытаются угомонить, когда те в стрессе. Вот только