Падшие Небеса. Последний Рубеж - Владислава «Калигула» Мека Страница 29

— Больше не делай так — поставила я условие.

— Обещаю!

Я успокоила сестру, как могла, а потом отправила спать. Она измучила себя. Из-за чувства вины. Я помнила насколько это чувство неприятно и мне бы не хотелось, чтобы сестра его испытывала. Но, я могу спасти Майю от всего, кроме ее чувств. И ее слезы, действительно, причиняют боль. Мне стыдно от осознания, что она винит себя в чем-то, что не является ее виной.

…Первый вертолет с протяжным скрипом завелся через час, после того, как я вернулась к работе. «Рубеж» заволновался от этого забытого за столько лет звука. Джонсон одним из первых поспешил к месту откуда исходил звук. Его глаза расширились, когда он увидел слегка поднявшийся над землей вертолет. Летать я не решилась. Знать теорию — это одно, а вот пробовать свои силы на практике — совсем другое. Да и если признаться, я так и не прочла инструкцию по посадке.

Проверив прочность, вертушку и работу приборной панели, я отключила двигатели и выпрыгнула из вертолета. Люди, что столпились здесь в огромную кучу, смотрели на меня с прежней настороженностью, но страх заменило восхищение. Они восхищались даже не мной, а моей работой, словно признавая, что не совершили ошибку подпустив меня к себе так близко.

— Готово — кивнула я генералу подходя ближе.

— Это невероятно! — его детская радость немного удивила меня.

— Пока еще осталось два сломанных — не разделяя такого веселья, посмотрела я на оставшуюся груду металла.

— Вибек, мы тут уже три года и за это время даже не пытались починить вертолеты, а ты за три дня…

— Генерал, все просто. Нам необходима поддержка с воздуха. Больше нельзя подпускать модифицированных так близко к «Рубежу» надо избавляться от них на подходах. Да и ньюмэны с их беспилотниками… Они могут в любой момент посчитать возможным уничтожить это место. При наличии вертолетов, появилась возможность сбить их ракеты.

— Спасибо — только и сказал Джонсон делая шаг к вертолету.

Я пожала плечами и решила, что самое время наведаться к доктору Шуйбэ. Из-за вчерашней бойни и моего интенсивного использования мозговых клеток, я ослабла — умственно. И заметила это только сейчас, толпа людей пробудила во мне часть Голода. Если кто-то из незнакомых людей дотронется до меня, я могу напасть. А это не есть хорошо.

Шуйбэ, как оказалось, сам меня искал. Аден, брат невзлюбившего меня Дарена, с утра почувствовал недомогания. И сейчас валялся пристегнутым к койке. Помимо Адена в лазарете было четверо ньюмэнов. Трое в критическом состоянии бредили и метались по кроватям, а их главный — Дрэйк сидел на покосившемся стуле, удивительно, как стул выдерживал такой вес.

Мое появление встретили… шумно. Дрэйк подскочил и схватился за пояс, на котором сейчас не было оружия. Генерал додумался забрать у него оружие. Вот только, как Дрэйк позволил ему это сделать? Аден тоже перестал изображать бревно и рванулся в веревках. Весьма успешно потому, что через пару секунд он уже ползал у моих ног. Шуйбэ громко охнул. Остальные никак не прореагировали на меня. Думаю, дело в том, что они были в отключке.

— Доктор, мне нужна подпитка и ему тоже — ткнула я пальцев в Адена.

— То есть, как? — округлил глаза за старыми очками Шуйбэ.

— Я тебе не говорила, но Аден чем-то стал похож на меня. Его рацион теперь приблизительно, как мой. Правда, в отличии от меня, ему такое количество еды не требуется. Хватит и половины пробирки, которую ты мне давал — просветила я доктора.

— Понял — кивнул Шуйбэ и полез в свой стол, что ютился в углу помещения.

На Дрэйка я показательно не обращала внимания. Ведь стоит мне посмотреть на него и за последствия я не ручаюсь. Этого человека мой внутренний мертвец жаждал порвать на клочки. Ньюмэн вызывал неконтролируемую агрессию. А его напряженная поза заставляла принять выжидающую стойку.

— Доктор Шуйбэ, Вы ничего странного не замечаете? — тихо поинтересовался Дрэйк.

— А что такое, капитан? — искренне удивился доктор и подошел ко мне с тремя пробирками, не знаю, как он угадал требуемую дозу, но как раз столько мне и могло понадобиться.

— У Вас в лазарете ходячий мертвец — какой он наблюдательный.

— Где? — Шуйбэ не на шутку всполошился, чуть не выронил пробирки и невольно попытался спрятаться за мою спину. Смешно… Наверное?

— Доктор, разве Вы стоите не за спиной мертвеца? — сузил глаза Дрэйк и краем глаза стал окидывать взглядом помещение, ищет чем бы защититься, напрасно. Я его убью раньше, чем найдет.

— Не пугайте меня так! — выдохнул Шуйбэ и сунул мне в руки еду — это Вибек и поверьте мне, она гораздо живее некоторых людей.

Шуйбэ меня выгораживает? Что-то новенькое. Дрэйк окинул меня профессиональным взглядом убийцы. Не сомневаюсь, от него не укрылось ничего. Ни мой странный вид, одеваться в похолодание в рубашку и просторные бриджи, действительно странно, ни мои рубцы на оголенных участках кожи, ни мои глаза, которые с большой натяжкой можно назвать человеческими. И конечно же, он помнил, кто перебил, как мух всех модифицированных.

— Капитан Дрэйк Бизарис — представился через минуту ньюмэн.

— Номер? — стараясь не смотреть на него, что удавалось плохо, оскалилась я, какая мне разница, как его звали при жизни, теперь он, как и все ньюмэны имеет только номерной знак.

— Какой номер? — сделал вид, что не понял Дрэйк.

— Твой идентификационный номер — включилась я в эту глупую игру.

— Я не понимаю о чем ты — покачал головой капитан.

— Еще скажи, что ты не ньюмэн — предложила я продолжая скалиться.

— Что это? — он меня за кого принимает?

— Доктор, что ты ему вколол? — вдруг Шуйбэ тут эксперименты неудачные ставил?

— Ничего — развел тот руками — капитан Дрэйк утверждает, что он не помнит ничего, кроме последних восьми лет.

— Что-то новенькое — откупоривая пробирку, прошипела я и влила в себя первую дозу личной отравы.

Дрэйк наблюдал за моим питанием настороженно, но за пояс не хватался. Его фосфоресцирующие глаза меня безмерно раздражали и оттого ела я с особым апетитом, словно Голод мстил мне за то, что я не выпускаю его против ньюмэна. Лживого ньюмэна, который делает вид, что он — человек.

Осенило меня только после третьей пробирки, которую я не допила и разжав челюсть не особо сопротивляющемуся Адену, влила в него остатки. Аден вздрогнул и сознание стало возвращаться к нему. Затравленный взгляд и вот полутруп уже отползает от меня. Отвращение и страх мечутся в его глазах. Но, эти чувства не обращены ко