Город Тысячи Пещер - Анна Синнер Страница 26

– Расслабьтесь, Рейден, чувствуйте себя как дома. Друг моей внучки – мой друг. Кстати, Вы знаете, что у Вас сломаны ребра?

Герцог, если и удивился такой прозорливости, то виду не подал и просто кивнул. Целитель из Асты, видимо, так себе. Мог бы и сказать, она бы попробовала еще раз.

– Эфи, будь добр, отведи нашего дорого гостя к Кайре, а потом в гостевые покои, – Фейсса – хан вовсю строила планы. – Кайра Вас быстро подлатает, герцог. А вечером, надеюсь, Вы с нами отужинаете…

Асте пришлось вмешаться:

– Бабушка, мы на минутку… Нам надо вернуться в академию.

– Вот завтра утром и вернетесь… После завтрака, – тон Великой не терпел возражений.

– Ладно, я все равно соскучилась, – Аста сдалась. – Рейден, Вы не против?

– Разве я могу отказать в такой мелочи двум обворожительным дамам? – мурлыкнул Герцог. – Мы с Эфи, пожалуй, оставим вас наедине.

Это что вообще такое было? Куда делся хам из академии? Но спрашивать было не с кого. Эфи с герцогом ретировались, Аста осталась наедине с бабушкой. Та, меж тем, уселась на стул и налила вина из кувшина в бокалы:

– А он красив… Даже слишком.

– Кто? – Аста тоже села и сделала глоточек.

Чистое блаженство. Вино было сладкое, тягучее.Такое получалось только из кессарийского винограда, обласканного солнцем.

– Аста, не строй из себя дурочку, мы не в Килденгарде. Он тебе нравится?

– Нет.

Фейсса – хан хмыкнула:

– Ну и дура…

– Бабушка! Я вообще здесь не за этим. Я видела карту в кабинете Гордона Деналя. На ней наши катакомбы, но с пометками. Они хотят соединить тоннель под конюшнями с тоннелем, что ведет из города. Если уже не соединили.

– Соединили… – усмехнулась Фейсса – хан. – Шпионы Белирке еще месяц назад донесли, что люди Деналей развели там бурную деятельность.

– И что?

– И ничего. Пусть копают, мне лично не жалко.

– Я серьезно.

– И я серьезно, пусть Альберт думает, что они на шаг впереди нас.

Зря, значит, она сюда явилась. Не удивительно, что ее бабушка в курсе, хан Белирке спал и видел, как бы начать войну с Альбертом. Эркан Белирке вообще был крайне любопытным персонажем с темной биографией. Даже Аста, фактически выросшая в ханстве, мало что о нем знала, да и видела всего пару раз, мельком. Большую часть времени Белирке сидел в своем дворце, но в редкие моменты публичности непременно умудрялся поссориться с Фейссой – хан. Удивительно, как они еще не пошли друг на друга войной. На людях хан появлялся исключительно в своеобразном головном уборе, закрывающем лицо, c узкой прорезью для глаз. На эту тему ходило много слухов. Одни говорили, что Белирке переболел какой – то страшной болезнью, изуродовавшей его лицо, другие, что хан пострадал при пожаре и прятал ожоги. Третьи же считали, что хан попросту был уродлив. Но, как бы там ни было, Белирке обладал огромной властью и авторитетом.

– Как там принц? – смакуя вино, вдруг спросила Фейсса – хан.

Аста подавилась и полминуты пыталась откашляться. Даже слезы на глаза навернулись.

– Ты что, знала?

– Ну конечно. Я все знаю.

– Раньше не могла мне сказать? – Аста почти обиделась.

Фейсса – хан и бровью не повела:

– Не могла. Нельзя вмешиваться в естественный ход событий. Так что… Как он?

Аста налила себе еще вина, откинулась на спинку стула и уставилась на расписной потолок дворца:

– Никак. Это уже не Иллай. Злой, грубый. Только и делает, что ходит и угрожает всем вокруг. Он даже герцога ненавидит, хотя тот носится с ним, как с хрустальной вазой.

– Но он все равно тебе дорог…

Вот в этом Аста как раз сомневалась.

– Уже нет. Это в прошлом.

Дорог ей был прежний Иллай, а не то, во что он превратился. У Фейссы – хан, конечно же, на этот счет было свое мнение:

– Если бы ты могла спасти только одного, кого бы ты выбрала… Иллая или Винсента?

Аста аж подпрыгнула на стуле:

– Это что, очередное пророчество?

То, что Фейсса – хан была своего рода «провидицей» или чем – то вроде того, знали только члены семьи. Аста не была исключением.

– Ничуть. Винсенту ничего не угрожает, – Великая допила вино, встала и открыла портал. – Тебе стоит отдохнуть. Жду вас с герцогом к ужину. А я пройдусь по лавкам и прикуплю тебе вещичек, раз уж ты стиль сменила… Но халат красивый, я оценила.

– Подожди! Что значит Винсенту? А Иллай?

Перед тем как шагнуть в портал Фейсса – хан повернулась:

– А сказала, уже не дорог… Запомни, Астория, чтобы феникс восстал из пепла, он должен умереть.

Сказанное бабушкой Асте очень не понравилось. Феникс был изображен на гербе Шерганов. По легенде, прапрадед Иллая был магом такой силы, что мог парить в воздухе с помощью настоящих огненных крыльев, за что его и прозвали фениксом. Так диковинная птица стала символом рода. По коже пробежали мурашки, ведь Фейсса – хан фактически прямым текстом сказала, что принцу угрожает смертельная опасность.

ГЛАВА 20. КЕССАРИЙСКИЕ САДЫ

Рейден Омни.

Фейсса – хан оказалась весьма любопытной личностью и Рею сразу понравилась. Во – первых, кессарийская правительница выглядела раза в два моложе, чем он ее представлял, и была очень красива. А во – вторых, энергетика ее окружала поистине сумасшедшая. Не удивительно, что эта женщина смогла покорить сердца суровых кессарийских ханов и столько лет оставаться у власти. В голову вдруг пришла мысль, что Астория была очень на нее похожа. Когда была такой, как сейчас, настоящей, а не жеманной девицей из Килденгарда.

Еще в кабинете Гордона он окончательно убедился, что насчет девчонки он сильно ошибался. Светской «леди» она не была от слова «совсем». Какими глазами она смотрела на эту карту… Сразу поняла, что Гордон готовится к войне. А потом и вовсе разнервничалась настолько, что тряслась, как осиновый лист. Не успокоилась даже ночью и обнимала беса так сильно, что чуть не задушила. Пришлось часть восстановившихся крох резерва потратить на усыпляющее заклинание. Но Эфи был ему безмерно благодарен за то, что смог выбраться из тощих, но крайне цепких ручонок. С бесом они даже подружились. Сон не шел, и всю ночь, пока Астория спала, они просидели в ванной с бутылкой наливки и закусками. Пить с «котами» ему в этой жизни еще не приходилось, но бес, хоть и говорил о себе в третьем лице, оказался отличным собеседником. А еще был болтлив не в меру…