Эльфийская погибель (СИ) - Рау Александра Страница 26

— Информации всё же мало, — пробормотал король, и все едва отвлекшиеся взгляды вновь обратились к нему. — Лианна совершенно точно не станет помогать?

— Она не желает контактировать, — ответила Маэрэльд, и я спиной ощутил гримасу боли на лице Бэтиель.

— Нужен свой человек в замке, — предложил решение он. — Эльф. Однако я не могу позволить себе отправить кого-то из наших. Слишком давно нога горного эльфа не ступала на земли Греи, и появление такового станет новостью громкой, а гласность нашему делу — враг.

— Дети Аррума часто бывают в Грее, знают её земли и обычаи, — согласилась королева. — Полагаю, мы найдём подходящего кандидата. Нам важно знать, что мы единодушны, и при необходимости вы…

— У нас есть кандидат!

Голос Бэтиель, тонкий, дрожащий, приближался по мере произнесения фразы. Я замер, понимая, что она собирается сделать. Эльфийка проворно пробралась через толпы сородичей, взяла меня за руку и подняла ее, чтобы свидетеля, и без того привлекшего сегодня достаточно внимания, заметил каждый. Её привычка перебивать повлекла за собой осуждающие взгляды со стороны короля и королевы, и их сложно было обвинить в высокомерии в данном вопросе.

— У Териата есть определенное… преимущество, — продолжила Бэтиель окрепшим голосом, ни капли не смутившись своей бестактности. — Покажи им.

Замершие вокруг меня эльфы слегка расслабились, а с меня и вовсе скатилась лавина холодного пота. Я был уверен, что она расскажет им об Ариадне. Её бестолковая решительность, усиленная сказанными вчера словами, могла привести к неожиданным последствиям, но либо она в последний момент передумала, либо я был о ней слишком плохого мнения.

Финдир, очевидно испытавший схожее со мной облегчение, подбадривающе кивнул мне, дав добро на демонстрацию магии. Снятие бинтов с ладоней заняло некоторое время, и я физически ощущал сотни глаз, сверливших меня в нетерпении. Учитель жестом приказал всем, кто стоял рядом, отойти на несколько шагов, и я оказался в центре небольшого круга, будто на сцене; луч закатного солнца, раскрашенный витражами в причудливые цвета, вместе с легкими порывами ветра щекотали мне шею, беспокоя волосы на затылке. Для устойчивости я слегка расставил ноги, выпрямил спину и развел руки в стороны, обратив их тыльной стороной ладони к полу. Медленно пробираясь к источнику силы в своей груди, я ломал все те преграды, что устанавливал для её сдерживания, и выманивал её наружу, будто испугавшегося хозяина зверька. Постепенно она стала расходиться по телу, усиливая чувства и ускоряя реакции: я слышал, как снежинки приземляются на каменные ступени у входа во дворец, как дышит волк, лежащий в ногах у короля, как свистит ветер, соприкасаясь с заточенной сталью клинков стражи. Молнии стали покалывать кожу, всё ещё находясь под ней, в поисках наиболее удачного места для выхода наружу. Скромно выбираясь из ладоней, светящиеся змейки собирались в клубок, отбрасывая искры холодного света. Впервые я амбициозно попробовал выпустить их одновременно из двух рук, и это, на удивление, легко мне удалось. Удерживать их было сложно, и всё же, воодушевленный успешным экспериментом, я свел руки; шары молний объединились в один, став вдвое больше, и довольная улыбка невольно проскочила по моим губам. Рука Финдира опустилась на моё плечо, напоминая о необходимости соблюдать осторожность в полном эльфов зале, и я нежно обнял шар руками, поглощая его. Молнии пробежались под моей кожей, щекоча, прямиком к груди, где я тут же вновь их запер.

— Впечатляет, — заинтересованно прошептал Рингелан, наклоняясь и подпирая подбородок рукой. — Немногие могут похвастаться подобным.

— Это значит, что при необходимости он сможет за себя постоять, — аргументировала свою выходку стоящая в первом ряду зрителей Бэтиель. — А тот слуга поможет обустроиться в замке и чаще передавать информацию.

— Твои доводы разумны, юная эльфийка, — проговорил король, выпрямляясь. — Но нрав твой своеволен. Прими мой совет, как дар Богини, переданный через посланника: учись самоконтролю.

Бэтиель смиренно выслушала напутствие короля и сделала несколько шагов назад, прячась среди других эльфов. Строй нашего отряда восстановился, возник взволнованный шум. Некоторые восторженно шептали, впечатленные моим представлением, и я столь же восторженно им отвечал. Одна Маэрэльд, холодно и без эмоций, всё так же стояла напротив аирати, ожидая его решения.

— Только научи его лгать, Маэрэльд, — улыбнулся король одним уголком губ, тем самым одобряя мою кандидатуру. — И прочим придворным навыкам. Было больно смотреть, как он пытается не проговориться, кем на самом деле является его «слуга».

— Безусловно.

Азаани вновь почтила короля легким наклоном головы, напоминая остальным преклонить колено и оповещая всех о конце собрания. Атмосфера приобрела теплый, дружественный оттенок, а со стороны жителей гор вновь стали доноситься голоса; всё будто бы наконец ожило и встало на свои места.

Советники аирати долго уговаривали нас переночевать в Армазеле, но Маэрэльд упорно отказывала каждому из них. Мы провели в городе не более двух часов. Проделавшие долгий путь дети Аррума не успели рассмотреть и сотой части горных красот, и разочарование тех, кто не сумел побывать даже на приеме, помог скрасить лишь красочный рассказ об убранстве дворца короля.

— Постойте!

Наполовину вышедший за ворота отряд остановился, и все разом обернулись в сторону источника звука. Юная эльфийка с очаровательным, ещё детским румянцем на округлых щеках бежала в нашу сторону изо всех сил, с трудом удерживая равновесие. В её руках был крупный предмет — вероятно, именно он и смещал центр её тяжести, — обернутый светлой тканью и накрепко перевязанный толстой нитью. Она несла его осторожно, на слегка вытянутых руках, и сочувствие кольнуло меня острой иглой, когда я представил, как сильно ныли её мышцы.

— Аирати просил вручить вам подарок, — сбивчиво пробормотала она, обращаясь к замыкающему в строю. — В руки некому…мальчишке с молниями.

Очередное потрясающее прозвище. Все вокруг стали подталкивать меня локтями и подбадривать, будто меня вызвали получать величайшую награду из известных, и я таки спустился с повозки. Когда я подошёл и растерянно взглянул на посыльную, эльфийка уже успела отдышаться.

— Мне выпала честь вручить вам это от лица нашего короля, — произнесла она торжественно, придавая моменту излишнюю, как по мне, высокопарность. — Этот камзол прошит золотыми нитями, что не позволит ни одному магу проникнуть в ваш разум. Он пригодится вам во время пребывания в замке Греи. Люди любят играть нечестно.

— Но ведь и мы собираемся… — начал я с саркастичной ухмылкой, желая напомнить всем о многослойной лжи, что мне придётся по крупинкам закладывать в разумы всех придворных, но вовремя остановился, решив не сбивать вдохновленную верность с лица девушки. — Передайте королю, что я глубоко ему благодарен.

Столь щедрый подарок я оставил на хранение в повозке, что шла рядом с азаани, ибо ощущение её дороговизны меня несколько тяготило. Первый день пути был переполнен разговорами обо мне, моих силах и планах; настолько, что я мечтал упасть с повозки в сугроб на обочине тракта и закопаться в него с головой. Вместо этого я, искренне надеясь, что энтузиазм спадёт после первой же ночевки, доброжелательно, хоть и несколько устало, отвечал каждому интересующемуся; я знал, что их любопытство столь остро лишь потому, что жизнь их не привыкла к подобным потрясениям.

Раны на ладонях не заживали, но боли я уже не чувствовал; либо перестал обращать внимание, либо она действительно исчезла. Напоминать о кострах Финдиру больше не приходилось, и я едва ли видел его на протяжении всех дней пути. Он всегда был подле королевы, задумчивый и хмурый, но при этом активно жестикулирующий, и я надеялся, что сложные вопросы, решение которых возложено на его плечи, хотя бы в этот раз не касались меня. Единственное, что я получал от него, была вымученная, но гордая улыбка каждый раз, когда я без усилий и гримасы боли заставлял дрова светиться и трещать. Этого мне было, достаточно.