Истинные (не) изменяют в марте (СИ) - Мария Самтенко Страница 24

Все приличные взрослые люди занимаются этим ночью!

Но у нас, конечно, ситуация особенная. Грабить нашего соседа-хлыща под покровом ночи не получится, потому что берег крутой, а октябрь дождливый, и ночью мы элементарно можем оттуда не выбраться. А нам еще ведра таскать!

Поэтому обычно мы устраиваем засады, дожидаясь, пока он куда-нибудь не уедет – благо дорога всего одна – и только потом идем «на дело» с лопатами.

Кстати, Кор Кейндагель, разумеется, уже выяснил, что свадьба сорвана, и с семейством Аурусов я не породнюсь. Он дважды притаскивался требовать приют, и оба раза я с улыбочкой отправляла его судиться. Ну а что? Он правда думает, что после того, как я посидела в клетке для подсудимых, меня можно напугать судом по какому-то земельному делу? Не меня же там будут судить!

Но до суда соседушка еще не дошел. У него новая придумка – уговорить меня подписать соглашение о том, что Кейндагель разрешает приюту находиться на его земле до конца следующего года. Якобы тогда хлыщ отстанет.

Вот с одной стороны вроде и тянет отделаться от этого типа хотя бы на год, а с другой, зачем-то же ему нужно такое подписывать! Как бы потом не оказалось, что я таким соглашением случайно признала законность его абсурдных претензий!

В общем, это еще один повод жалеть, что у меня нет знакомых юристов. Ну, если не считать семейство Аурусов, конечно. Но что-то я сомневаюсь, что Реналь с дядей побегут помогать нам с приютом.

Так что Кора Кейндагеля с его соглашением я просто посылаю подальше.

Но песок нужен приюту до зарезу, поэтому приходится все-таки отправляться «на дело».

Мы дожидаемся, когда соседушка уедет по своим делам в центр Моривилля. Слежкой обычно занимается Джади. Отследить это несложно – дорога проходит так, что наш приют соседу не миновать, вот помощник сидит и караулит, а потом зовет нас с Лиской.

Я как-то пробовала засылать на пост нашу юную некромантку, но поняла, что это просто потеря времени. Она очень много делает для приюта, так что во время ожидания «фронт» хозяйственных забот оголяется.

А вот для бездельника Джади естественно пинать воду, изображая страшную занятость, так что пусть сидит, караулит. А потом ведра таскает, у него все равно грузоподъемность лучше нашей. Точнее, моей, потому что мы запрещаем Лиске поднимать тяжелые ведра с песком. Она просто за компанию ходит.

И сегодня она первая замечает опасность.

Мы с Джади только начинаем наполнять ведра, а она уже кричит:

– Сосед вернулся, назад!..

Скотина! Проклятый Кейдагель все же приехал пораньше! Зачем? Забыл что-то? Или у него в усадьбе есть неверная жена, которую он все пытается застукать с поличным, для чего сначала куда-то демонстративно уезжает, а потом возвращается на полпути?!

Спешно хватаю ведро… и слышу вопль соседа:

– Чем это вы тут занимаетесь?!

Оборачиваюсь и вижу повозку соседушки с открытым верхом. Знаю, что это самая модная и дорогая модель. Так и что ж в ней по песку-то разъезжать?!

Дальше все происходит за считанные минуты.

Раз – и мы бросаемся в разные стороны.

Два – из повозки вылезает Кор Кейндагель.

Три – кучер соскакивает с козел.

Четыре – эти двое бросаются ко мне, хватают за руки и затаскивают в повозку!

Пять – отбиваюсь от Кора Кейндагеля и пытаюсь выскочить из повозки, а он хватает меня за руки и что-то кричит вознице.

Шесть – повозка трогается, от неожиданности я падаю на соседушку, и мы оба валимся на пол.

Следующие несколько минут мы барахтаемся на полу, а повозка скачет по кочкам, выезжая с бережка на дорогу. Я безуспешно пытаюсь вырваться из лап соседушки и выскочить, пока повозка не набрала скорость, а хлыщ хватает меня и запихивает обратно.

За время нашей борьбы руки Кейндагеля успевают побывать у меня и на платье, и в декольте. Но я не остаюсь в долгу! Мои пальцы впиваются ему в нос, а коленка вонзается в другое труднодоступное место.

В какой-то момент мы оказываемся на противоположных сиденьях: взлохмаченные, красные, тяжело дышащие. У меня в кулаке зажата прядь соседских волос, а в руках у Кейндагеля – папочка с документами.

– Подпиши соглашение, милочка, и я не буду на тебя доносить! – шипит сосед. – Или пеняй на себя!

– Разбежалась! Вы что себе позволяете!

И мы снова начинаем перепалку! Я отказываюсь, сосед настаивает, а повозка несется с ужасающей скоростью!

– Куда вы меня везете?! – кричу я, когда разговор в очередной раз заходит в тупик.

– Не подпишешь – узнаешь! – продолжает хлыщ, прижимая руку ко рту. Там, кажется, наметилась какая-то ассиметрия, но мне некогда рассматривать соседа – я то ругаюсь, то пытаюсь оглядеться в поисках обходного пути.

Пока повозка не останавливается рядом… с особняком Аурусов!

А на мерзкой роже соседа не появляется глумливая улыбочка:

– Представь, как обрадуется моривилльский судья такому подарочку! – и он машет папкой с документами. – Подписывай, или он узнает, что ты воровка! И ты окажешься в камере!

Соседушка что, думает, что сможет запугать меня Гейденом Аурусом?!

В каком-то смысле он прав, мне страшно...

Но я не собираюсь ничего подписывать!

– Вы не скажете ему! – кричу я, пытаясь дотянуться до папки и растерзать ее. – Вы блефуете! Выпустите меня! Это незаконно!

Кажется, мерзкий сосед немного теряется, отпускает, и мне удается выскочить из повозки...

Едва ли не под колеса другой! Такой подозрительно-знакомой!

Демон! И принесло же судью! И хуже того, он без кучера, правит лошадью сам, то есть не может нас не увидеть!

Нервно хихикаю, понимая, что принесло-то судью как раз к себе домой. Имеет право, зараза.

– Что здесь происходит?

Гейден Аурус слезает с места кучера и холодно рассматривает нас с Кором Кейдагелем. Под его взглядом начинаю дрожать от страха.

Сосед мгновенно прячет документы.

А я облизываю губы и пытаюсь объяснить судье внятно: не планировала ничего дурного, но готова понести наказание, только прошу предупредить близких о том, что меня вот-вот отправят в каталажку! Лиску, Джади и еще матушку-настоятельницу. Но осекаюсь, замолкаю под его взглядом.

– Кто вы такой? – холодно спрашивает судья у нашего соседушки.

– Господин Кор Кейндагель, – горделиво выпрямляется усатый… нет, кажется, уже не усатый хлыщ.

Ой.

Кажется, его усы сейчас у меня в кулаке. Украдкой разжимаю пальцы и тут же сжимаю обратно. Точно, усы.

–