Секреты прошлого - Анна Солейн Страница 24

уже достаточно округлым, хоть и незаметным под широким платьем — хорошо, что в этом мире необязательны были корсеты и вообще мода была достаточно щадящей. А беременные виры и драконицы, как объяснила мне служанка, обязаны были носить широкие наряды: демонстрировать беременность считалось стыдным и опасным для ребенка.

В этот вечер, впервые за долгое время не чувствуя слабости, я почти успела забыть о том, что беременна. Вспомнила только сейчас, внезапно до дрожи испугавшись прикосновений короля к животу, как будто он даже так мог навредить моему нерожденному сыну или дочке.

— Отпустите! — воскликнула я, и руки короля разжались.

Он как ни в чем не бывало шагнул назад, возобновляя танец и легко обнимая меня за талию. Бросив взгляд в сторону, я увидела Перса, который крепко держал вскочившего Сорина за плечо и что-то шептал ему на ухо. Рука Сорина лежала на рукояти меча — правда, привычного рубина там теперь не было.

— Птичка нашептала мне, — легкомысленно улыбнулся король, глядя на меня холодными глазами, — что твое платье сегодня порвалось.

— Правда? — онемевшими губами спросила я.

— Да, — засмеялся он, как будто рассказывал шутку. Притворяется перед придворными? Или ему в самом деле смешно? Я уже ничего не понимала. — Говорят, подол нижней юбки порвался. Как будто на него кто-то наступил.

— Я споткнулась, — ответила я, стараясь не отводить взгляда от холодных глаз короля. — Голова закружилась.

— Одной пуговицы на платье не хватало, — мирно откликнулся король, резко вращая нас в танце. От этого меня замутило, лица придворных, огни и столы слились в размытое пятно. — Наверное, ты очень неудачно упала. Не ушиблась?

Раз-два-три, раз-два-три, танцевали мы под совершенно не подходящую для этого музыку, но у короля, кажется, существовал внутренний метроном, который позволял ему не сбиваться шага.

Как и всегда, когда я пугалась, мир вдруг стал очень четким: я могла рассмотреть каждую ресницу на веках черных глаз короля, темную щетину не его впалых щеках, острый угол челюсти, побелевший участок кожи на лбу — там, куда давила тяжелая корона.

— Нет, — наконец сказала я. — Ковер, на который я упала, был мягким.

— Вот как, — проговорил король, и я наблюдала за движением его губ как будто в замедленной съемке. — Ковер в комнате, подготовленной для твоих фрейлин?

— Моих фрейлин?

— Ты получишь титул принцессы, когда выйдешь за меня замуж. Принцессе положены фрейлины.

— Вот как, — повторила за ним я.

Рука короля, лежащая у меня на талии, двинулась вверх по спине, прячась под распущенной копной волос. Когда ледяные пальцы коснулись шеи, я вздрогнула. Король вцепился в волосы на моем затылке и заставил запрокинуть голову.

— Я убью Сорина раньше, чем он к тебе прикоснется еще раз, ты поняла меня? — проговорил он, почти касаясь моего уха губами. — Если мне еще раз донесут, что видели вас вместе, — о, я получу огромное удовольствие, придумывая, как отправить его прямиком в объятья Огненного. Я и так слишком долго позволял ему портить мне жизнь. Он не первый, и закончит свою жизнь точно так же — бесславно и быстро. Я готов был терпеть его хамство, но тебя — тебя я ему не отдам. Ты моя.

— Что вы такое…

— В твоих интересах, Кэтэлина, держаться от него подальше, — сказал он и вдруг отпустил меня. — Пир окончен! — объявил король, глядя мне в глаза. — Перс! Проводи Кэтэлину в ее покои, она устала за день. Проследи, чтобы у нее было все, в чем она нуждается.

Глава 25

Я не помнила, как в сопровождении Перса добралась до своих покоев, помнила только, что король подошел к Сорину и принялся о чем-то с ним разговаривать. Голова от испуга закружилась, горло сдавило, но я упрямо вздернула подбородок.

Со мной нельзя так обращаться! Нельзя — и все! Будь этот Ариан хоть трижды король! И бояться я его не собиралась (ладно, я просто очень старалась его не бояться). А Сорин… Перед глазами встал презрительный взгляд черных глаз и спокойное: “Это был самый быстрый и простой способ поделиться с тобой силами”.

А Сорин пускай сам разбирается! Не буду мешать королю, даже если он захочет Сорину голову отрубить!

Хоть бы не захотел…

— Перс, когда ты увидишь Сорина? — спросила я, и он скосил на меня удивленный взгляд. Прядь серых волос упала на лицо.

— После того, как провожу тебя до покоев, — помедлив, ответил он, а потом бросил быстрый взгляд по сторонам. — Король ничего с ним не сделает, — в голосе Перса была такая непоколебимая уверенность, что это заставило насторожиться: как будто он пытался меня убедить в чем-то, в чем сам сомневается. — По крайней мере, не убьет, — добавил он.

Я молча шагала рядом. Убьет-не убьет… Как сложно ничего не знать о королевстве, где я оказалась! Что я знаю точно? Давай, Катя, ты же умная! Была, по крайней мере, пока не попала в другой мир, не забеременела, не влюбилась в, черт бы все побрал, дракона и не получила второго дракона с матримониальными планами в нагрузку. Ладно, отставить истерики. Думаем.

Я точно знаю, что положение короля непрочно, а Сорин — второй дракон в королевстве после него. Очевидное подчинение Сорина сыграло королю на руку, но открытое противостояние с ним… слишком рискованно. Я была уверена, что двор, точно так же, как и любой коллектив, — это змеиный клубок, а любой раскол сейчас работает не в пользу короля.

Что ж. Пожалуй, можно поверить Персу на слово.

— Отлично, — бросила я, глядя прямо перед собой. — Передай Сорину, что он упрямый баран.

Мы в молчании дошли до золоченой двери, ведущей в мои покои. Витой узор вызвал ненужную ассоциацию с золотой клеткой. Нет, ну подумать только! Служанки, эти угодливые молчаливые драконицы, которые подозревают меня в наличии чешуи, еще и стучат на меня королю! Вот же… вороны!

Хотелось разнести тут все по камешку.

И я не сомневалась в том, что разнесу.

По телу пробежали искры, и я остановилась, ожидая, пока Перс уберется по своим делам и оставит меня наконец одну.

— Завтра день помолвки, — сказал он и замолчал. — Будь осторожна.

— Если кому и надо быть осторожным, то…

— Кэтэлина, — прервал Перс. — Это не шутки. Просто… веди себя нормально. Его величество не прощает оскорблений, насмешек и непослушания. Ты сама в это ввязалась, выбор сделан. Того, что было сегодня днем… — Он опустил взгляд. — Это не должно повториться.

— Ничего не было!

Взгляд Перса стал очень красноречивым на секунду, а потом он отвернулся и пошел прочь по коридору. Я долго смотрела