Навязанная жена короля драконов - Дана Кор Страница 20

— Шашлык так шашлык, — обреченно вздыхаю я и забираю мясо из его рук. Беру сучья, нанизываю на них, пока Кайрос удивленно смотрит.

— Если я отравлюсь, клянусь, вернусь призраком и буду тебя преследовать до конца твоих дней.

Он фыркает, но в уголках его губ мелькает тень улыбки.

— Не припомню, чтобы ты готовила раньше.

Мы переглядываемся. Ну, Лиарель может и не повар, да и не по статусу ей подобное увлечение, наверняка, а я неплохо управляюсь с едой и сковородкой.

— Теперь будешь знать.

Запах, к моему удивлению, оказывается не таким уж отвратительным — что-то вроде жареной курицы, только… ну, с привкусом пещеры.

Мы садимся у костра, и я, преодолевая брезгливость, откусываю кусок. На вкус… терпимо. Даже, чёрт возьми, аппетитно, если закрыть глаза и притвориться, что это шашлык. Кайрос ест молча, но я замечаю, как он украдкой наблюдает за мной.

— Что? — бурчу я, проглотив кусок. — Ждёшь, что я сейчас начну плеваться и бегать кругами?

— Не исключено, — отвечает он, и в его голосе проскальзывает что-то похожее на саркастический юмор. — Ты же всегда полна сюрпризов.

— Ха, это ты ещё не видел, как я танцую под дождём, — шучу я, пытаясь разрядить обстановку, хотя внутри всё ещё нервничаю. — Может, устрою тебе шоу, если выберемся отсюда, под какой-нибудь хит из «Тик-Тока».

Кайрос хмыкает, но не отвечает.

Мы продолжаем есть, и в какой-то момент молчание становится почти уютным. Я бросаю на него взгляд и вдруг понимаю, что он выглядит… не таким уж неприступным. Усталый, раненый, но всё ещё здесь, рядом со мной. И, чёрт возьми, я в теле его жены, которую он ненавидит, но он до сих пор не знает, что я — не Лиарель.

Это странное чувство — быть так близко к нему и в то же время чувствовать пропасть между нами. Между ним и ней .

— Кайрос, — начинаю я, глядя в огонь. — А что, если… ну, если бы я была другой? Не той, за кого ты меня принимаешь? Стал бы ты… ну, относиться ко мне иначе?

Он замирает, и его взгляд становится острым как лезвие.

— Не говори ерунды.

— Почему ты… меня так ненавидишь? — слетают слова бесконтрольно.

— Ты и сама прекрасно знаешь почему.

— Нет, не знаю, — пожалуй, слишком быстро отвечаю я.

— Знаешь, — раздражается Кайрос. — Если бы ты не решила стать моей женой, возможно, наши отношения сложились бы иначе.

Я хочу возразить, сказать что-то, но не могу. Не нахожу банально слов, да и непонятно мне толком ничего из их прошлого. Эх… как сложно.

Доедаем мы в молчании, и я стараюсь не думать о том, как сильно мне хочется домой. Кайрос ложится на валун, я устраиваюсь рядом, накрывшись его плащом. Холод всё ещё пробирает, но его присутствие рядом делает его чуть более терпимым.

Я закрываю глаза, пытаясь уснуть, но мысли о нём, о Лиарель, о том, что он сказал про воздушного змея, не дают покоя.

Ночью меня будит странный звук. Низкий, скрежещущий, словно кто-то царапает когтями по камню. Я резко сажусь, сердце колотится. Кайрос тоже просыпается, его рука моментально сжимает мою, будто защищая. В тусклом свете сапфиров я вижу, как он напряжённо вглядывается в темноту туннеля.

— Что это? — шепчу я, чувствуя, как страх сковывает горло.

Он не отвечает, но его глаза сужаются, а рука тянется к кинжалу на поясе. Звук становится громче, ближе, и вдруг из темноты выступает оно — огромное, покрытое чёрной чешуёй существо с горящими красными глазами. Монстр. Его когти скребут по полу, а пасть, полная острых зубов, издаёт низкий рык.

Мамочки… только этого нам для полного счастья не хватает.

21

— Оставайся на месте, Лиарель, и постарайся не делать резких движений, — тихо цедит Кайрос едва ли не сквозь зубы.

Судя по его тону: дела плохи.

Сам Кайрос при этом бесстрашно поднимается с нашего импровизированного ложа, вставая между мной и чудовищем, видимо, собираясь бороться с тем едва ли не врукопашную.

Но это же безумие! Чистое, неприкрытое безумие!

Монстр, чем-то смутно напоминающий древнего ящера из забытых времён, слишком огромен и мощен. Его шкура переливается в темноте, когти длиннее моего предплечья, и каждый вдох этого зверя похож на гул кузнечных мехов. А Кайрос… он же ранен и истощён!

Он же сгинет, и что я буду делать одна в этой дыре?

Паника захлёстывает, но я не могу просто смотреть, как он жертвует собой. Не снова.

— Нет, Кайрос… — выдыхаю я жалобным писком, в отчаянии хватаясь за его здоровую руку, будто одно это способно удержать его рядом и защитить меня от неминуемой гибели.

И тут же вздрагиваю: гулкий, утробный рык рассекает тьму. Я не сразу понимаю, кто его издаёт — сам монстр или… Кайрос? Он тоже рычит, иногда, когда злится, но сейчас это звучит слишком низко, слишком нечеловечески.

— Дура! — рывком отдёргивает он меня в сторону, уводя из-под траектории прыжка твари, что уже метнулась вперёд, учуяв добычу.

Я спотыкаюсь и едва не падаю, но его хватка удерживает. Я не свожу глаз со зверя.

У монстра по краям пасти тянутся тонкие нити слюны, густые как смола. Он скалится. Радуется. Ему приятно, что жертва дергается и боится.

— Господи… какая жесть, — лепечу я.

Мерзость. Сейчас меня точно вывернет прямо на месте.

— Он нас услышал! — срывается Кайрос. — Кому я сказал «молчать»⁈

— Ты сказал не делать резких движений! — почти кричу в ответ.

— Ну и? Надо было меня хватать?

Я прикусываю губу, не отвечаю. Слов всё равно не найти. Медленно отступаю, но не дальше чем на шаг: стены давят, а ноги словно вросли в камень. Кажется, если я попытаюсь бежать, они просто подкосятся. Кожа спины липнет к холодному основанию стены, сердце колотится где-то в горле. Мозг лихорадочно ищет выход, но тело подчиняется только страху.

Я — бесполезный балласт.

Монстр снова бросается вперёд. Его гулкое рычание сотрясает шахту, и от этого звук идёт прямо под кожу, будто всё пространство стало одним огромным барабаном.

Кайрос закрывает