Последняя из забытого рода - Ирина Властная Страница 20

да и то в виде крылатых чудовищ, которые жрут всех кого видят, а кого не жрут, в того огнем плюются! Ну никак, слышишь, никак не превращаются в привлекательных голых мужиков! Или ты думаешь я нормально воспринимаю наличие у меня магии? Да я просто охренеть в каком шоке! Я не знаю, что с ней делать! Я ничего не знаю! Ещё и замок в ужасном состоянии, запасов нет, денег нет! И что с этим делать я тоже пока не знаю! — я почти орала на Хранителя, до боли сжимая кулаки, чтобы не разрыдаться. — Да я вообще с призраком ругаюсь! Это нормально, как думаешь? Впрочем, мне всё равно, что ты там думаешь, я сама тебе скажу — это ненормально! Я варю какую-то волшебную фигню в средневековой лаборатории и мне это нравится! Я собираюсь всерьез изучать расы о которых только читала и искренне считала их выдуманными. Да, у нас полно книг о людях, которые попадают в другие миры, но им там, почему-то сразу перепадает наследство, сильнейший или редчайший дар и, обязательно, слышишь, обязательно, безумно влюбленный наследный принц или герцог, ну, на худой конец, ректор магической академии.

Я опустилась на стул, меня потряхивало. Стало неловко. Посмотреть на Хранителя было стыдно. Вот чего, спрашивается, сорвалась на нём? Он, вообще, ни в чем не виноват. Такой же заложник ситуации, как и я.

Устало помассировала виски и, спрятав лицо в ладонях, тихо выдохнула:

— Извини меня, Родерик, не знаю, что на меня нашло.

Ответа не последовало и я, вынужденно вскинув голову, посмотрела на Хранителя. Дождавшись этого момента, он не спеша приблизился ко мне, присел на корточки, оказавшись на уровне моего лица.

— Милая Аэрита, тебе незачем извиняться. — я вскинулась, собираясь ему возразить, но он поднял руку, не давая не сказать. — Мне сложно понять твои чувства и твое состояние, но уверен, что тебе не легко. Некоторые моменты из твоей пламенной речи мне были не совсем понятны, но потом ты мне объяснишь, если захочешь. — я согласно кивнула, почему бы и нет. Уверена, он от души похохочет над моими рассказами. — Я тоже признаю свою вину, я… скажем так, немного упустил тот момент, что для тебя здесь все ново. Ты настолько хорошо и естественно держалась, что… я просто забыл про это.

Тяжело вздохнула, чувствуя какой-то упадок сил.

— Ну, и тебе нельзя пить бодрящий отвар, — серьезно заметил Родерик, стараясь пригасить вспыхнувшие озорные искорки, — он на тебя неправильно действует.

— Думаешь? — с надеждой спросила я.

— Уверен. — последовал утвердительный ответ. — Понимаешь, есть личная невосприимчивость некоторых трав, зелий, отваров… когда какой-то элемент выпадает из состава, то и отвар действует не так, как нужно. Было немало подобных случаев, даже парочка довольно забавных. У графа Френни была жуткая аллергия на грифонов, вот так сложилось, он напрочь позабыл об этом, когда выпив зелье очарования решил на одном приеме соблазнить юную баронессу. Естественно, леди не могла противится такому соблазну и они уединились в одной из комнат. Каково же было разочарование графа, когда вместо удовольствия в объятиях девы, он начал жутко чесаться, чихать и задыхаться. Просто в это зелье входил такой ингредиент, как измельчённой перо золотого грифона, довольно редкий вид, между прочим. Несчастного графа еле откачали. Чтобы нейтрализовать последствия нужно было знать причину, вот ему и пришлось всё рассказать. Этот случай потом долго ещё обсуждали в королевстве. А вот у барона Мито была невосприимчивость к обычному солнечному листовику. Очень распространенное растение, являющееся основой для многих зелий. Сонный отвар, который был ему прописан целителем, без составляющий в виде солнечного листовика действовал на барона, как возбуждающий страсть и желание. Сначала была довольна столь неожиданным эффектом баронесса, потом стала недовольна прислуга, ибо страсть Мито была неутомима, а потом этим случаем заинтересовались и начали исследовать. Так что я почти уверен, что у тебя похожая ситуация и обычный бодрящий отвар, вместо того, чтобы придать тебе сил, снёс твой контроль. Мы обязательного выясним, что именно не принимает твой организм, дабы избежать подобных случаев.

Я окончательно успокоилась. Раз такой мудрый и знающий дух так логично объясняет, значит так оно и есть.

— Теперь хватит расстраиваться. Идём, если упустим время, ничего не получиться.

Мне не оставалось ничего другого, как послушаться и покорно пойти за Хранителем, куда бы он меня не вёл. А вёл он меня снова на нижние этажи, да что ж его так под землю то постоянно тянет? Мы спускались по бесчисленному множеству лестниц, уходя все ниже и ниже, единственным источником света служил мой светлячок, привязанным чудом послушно двигающийся впереди. Чем дольше мы шли, тем холоднее и мрачнее становилось. Да мне банально было страшно. Темные каменные стены давили своей мощью и замораживали исходящим от них холодом. За спиной что-то шуршало, скрипело и вызывало бессознательный страх, от которого поднимались дыбом волосы и дрожали колени. На чистом упрямстве я продолжала спускаться за Хранителем, кожей ощущая взгляды из окружающей нас тьмы, липнущие ко мне, исследующие, оценивающие. Сам воздух, казалось давил, пугал и пытался сломить. Каждый шаг давался с трудом. Было тяжело не только физически, но и морально. Когда, казалось, я больше не выдержу, не смогу сделать ни единого шага вперёд, а просто развернуть и брошусь наверх с дикими криками «Спасите», «Помогите», мы вышли к огромной каменной арке, украшенной причудливыми узорами. Искусный мастер вложил немало сил и времени, кропотливо обрабатывая миллиметр за миллиметром твердую породу. Арка выглядела величественно и мрачно. Я застыла, опасаясь перешагнуть вполне видимую черту. Подсознательно чувствовала, что всё не так просто. Точно вторя моим словам, по узору пробежали быстрые серебристые всполохи, с каждой секундой становясь чётче и сильнее, пока не засияли ровным и чистым светом. Узор вился не только по боковым колоннам, но и по вверху и даже по полу, создавая сияющий контур, через который мне следовало пройти.

— Не бойся, защитный контур не причинит вреда истинной Эйшар. — торжественно возвестил Хранитель.

Если он хотел успокоить меня этой фразой, то добился прямо противоположного эффекта. Откуда я знаю, истинная я Эйшар, или так, рядом проходила? По каким критериям этот защитный контур оценивает «истинность»? Родерик застыл в шаге от контура, ожидая моих дальнейших действий. Меня же терзали сомнения. Если это контур не признает меня, что будет? Уничтожит или просто не