История зимы, что окрасила снег алым - Марина Лаврук Страница 18

Таро дернулся, собираясь прикрыть, но Акио резко скомандовал:

– Не вмешивайся! – Он повторил движения брата, и поток воды столкнулся с ветром, создав ледяную стену между братьями.

– Что, по-твоему, я должен понять: твою слабость или нежелание мстить? – Акио яростно ударил правой ногой по земле, и вода стремительным потоком расколола пространство под ним.

Иошихиро ловко оттолкнулся от созданной им воздушной ступени и, перепрыгнув ледяную стену, замахнулся правой ногой. На безумной скорости он ударил младшего брата в челюсть, от чего тот потерял равновесие и рухнул на землю. Иошихиро навис над ним, всматриваясь в пустые глаза.

– Да, я слаб. Слаб настолько, что не выдерживаю всего, что на меня навесили по праву рождения. В отличие от вас, у меня никогда не было выбора! Никогда! Хотел ли я беспокоиться о процветании этого клана? Я плевать на них всех хотел, я лишь… – Иошихиро почувствовал, что в легких закончился воздух. – Я лишь хотел, чтобы моя семья была счастлива. Но я потерял всех. – Безумная улыбка все больше искажала его лицо. – Я так же, как и ты, потерял одного за другим. А все из-за собственной слабости, понимаешь? – Он говорил быстро, словно то, что годами копилось внутри, сейчас вырывалось безумным потоком. – У меня остался только ты, но цепи на моей шее не дали защитить даже тебя. Хочешь сказать, я пес императора? Да, я буду псом! Думай что хочешь, но ты никогда не был на моем месте! – Иошихиро оттолкнул Акио, болезненно закусив нижнюю губу.

Ужасная боль в челюсти и полное разочарование в себе – вот что Акио испытывал сейчас. Собственная злоба настолько застелила глаза, что он напрочь забыл о мире, чудовищном мире, в котором существует его старший брат. Мире, который был создан не без его участия.

Глава 6

Пес на золотой цепи

Когда Акио был еще жив, ему пришлось внимательно изучить записи о событиях шестисотлетней давности, событиях, которые создали цепи на шее Иошихиро.

Около шестисот лет назад нынешняя процветающая и мирная империя была охвачена бесчисленными войнами между кланами, а также бесконечными вторжениями соседних государств. Крупный остров посреди бушующих морей считался лакомым куском для всего мира, и противостоять внешней агрессии было практически невозможно. Границы постоянно менялись, а количество человеческих жертв перевалило за сотни тысяч. На фоне бесконечных смертей и нищеты демоны окрепли, как никогда, граница между миром живых и нижними чертогами становилась тонкой гранью, но все еще сдерживала зло, скрывающееся под землей.

Пока один глава не пошел на крайний шаг и не заключил сделку с верховным демоном гордыни – Химицу. Верховные демоны обладали неслыханной силой, известно их было всего семь, но, в отличие от мелких бесов, они не могли покинуть преисподнюю самостоятельно, без призыва человека – таков был последний дар людям от богов перед уходом.

Ходят легенды, что каждый из верховных, да и низших демонов ранее и сам был человеком, бесконечно погрязшим в грехе, и после тысячелетий в муках они все так же ищут себе тело среди живых, чтобы полностью раскрыть свою мощь.

Демон Химицу отличался исключительной любовью к людям – его крайне интересовали их души, а излюбленным лакомством были чистые и неоскверненные. Стоило Химицу прикоснуться к душе, как человек погружался в грех, который доставлял ему невероятное удовольствие, и не мог остановиться.

Верховный демон без особых условий согласился помочь отчаявшемуся главе клана, но взамен полностью уничтожил его и стал править единолично. Под командованием Химицу армия завоевала земли пяти противостоявших кланов. Они не щадили ни детей, ни стариков, уничтожая все начисто, восхваляя самопровозглашенного императора, который наслаждался возможностью запечатлеть собственное имя в сердцах людей. Вот только власть на земле показалась Химицу недостаточной, он всегда стремился стать владыкой преисподней, и сейчас, заручившись таким количеством искалеченных душ, он был готов бросить вызов всем братьям и сестрам.

Большинство демонов не стали сопротивляться, вот только демон гнева Аурараси не сдался просто так. Он явился на совет великих кланов в виде миража и выдвинул предложение оказать главам помощь в противостоянии Химицу. Условия Аурараси были простыми: он уничтожит душу того, в чье тело вселится, и разгромит возгордившийся клан, установит мир на земле, навсегда запечатав Химицу под землей.

Главы кланов долгое время раздумывали, никто не был готов принести себя в жертву. Лишь глава семьи Ясуда, пожилой, но крепкий мужчина, все тело которого покрывали бесчисленные шрамы от сражений, вызвался отдать себя демону. Перед этим он выдвинул требования: он принимает Аурараси в свое тело и обрекает свой род на вечные страдания, взамен Аурараси обязуется поддерживать мир в империи. Клан Ясуда возглавит страну, а другие кланы подпишут кровное соглашение о полном повиновении: никто не имеет права выступить против императорской власти, а императорская семья не имеет права причинять вред кланам.

Таким образом глава клана Ясуда связывал всем руки и не допускал новых конфликтов, а взамен обрекал свой род на проклятье.

Главы кланов приняли условия и с помощью Аурараси, безумнейшего среди демонов, одержали кровавую, но долгожданную победу.

Войны прекратились, земли честно поделили. Глава клана Ясуда позаботился об обмене ресурсами между провинциями и восстановлении разрушенных территорий. Долгие годы ушли на установление перемирия с соседними странами. Не все были готовы мириться со столь могущественным соседом, но после подписания не одной сотни торговых договоров жизнь наладилась. Все же страх оказался сильнее жажды наживы. Дела наладились и внутри империи.

Но одна из семей, заключивших «Великое соглашение тринадцати», не собиралась мириться с абсолютной властью Ясуда и объявила войну.

В тот же день территория клана вместе со всеми жителями была выжжена дотла. Так Аурараси подтвердил свое присутствие в мире живых. Так клан Ясуда утвердил свою безграничную власть. Империя потеряла свободу, но обрела абсолютный мир, заключенный кровью между людьми и демоном. А еще через несколько десятков лет другие страны окончательно оставили попытки завоевания. Империя не стремилась расширять свои границы, и это внушало им малую толику доверия, которое только сильнее укрепилось за шесть столетий.

Поэтому любое решение Иошихиро, противоречащее стремлениям императора, могло восприниматься как угроза власти Ясуда. Семь лет назад их клан испытал на себе лишь десятую часть ярости императора, потеряв семью и тысячи последователей. Иошихиро добровольно позволил заковать себя в цепи. Огромный груз ответственности давил на него, сопровождая каждый вдох, он не испытывал ничего, кроме чувства вины и ненависти к себе. Он