Экзамен для дракона - Анастасия Алмазова Страница 17

Ещё совсем недавно он казался мне типичным весельчаком — немного легкомысленным, слишком громким, почти беспечным. Но сейчас, когда он говорил спокойно, размеренно, так серьёзно и искренне… я увидела в нём совсем другого человека. Заботливого. Ответственного. Он не просто выполнял долг — он хотел помочь. И это чувствовалось в каждом его слове, в тоне, в лёгком наклоне головы, когда он смотрел на меня.

— Да, спасибо большое, — произнесла я с тихой, но глубокой благодарностью. Я правда это чувствовала, всем сердцем. Может, я и не могла пока как-то отблагодарить его, но в мыслях уже пообещала себе: если однажды он окажется в трудной ситуации — я буду рядом. Обязательно. Потому что на добро нужно отвечать добром, особенно в этом мире, полном неизвестности.

Я почти погрузилась в свои философские размышления, когда вдруг раздался голос Лео — мягкий, но уверенный, как всегда:

— Уже поздно. Тебе нужно отдохнуть и собрать вещи. Завтра рано выезжаем. Хоть карета и будет удобной, но это всё равно не заменит нормальной кровати.

Я едва заметно кивнула, снова возвращаясь в реальность.

— Обязательно поговори с родственницей, — продолжил Лео, вставая из-за стола. — Предупреди её, пусть не волнуется. Сбор на рассвете, около шести утра. Подходи сюда. А сейчас я тебя провожу — не стоит тебе одной бродить в темноте. Место тихое, но мало ли…

Он говорил спокойно, но в его голосе была забота, и мне это отчаянно нравилось. Было что-то очень тёплое в этой простоте, в его внимании, будто он на самом деле не хотел, чтобы я чувствовала себя одинокой или потерянной.

Когда мы подошли к двери, Лео вдруг остановился, что-то вспомнив. Он молча снял с крючка мягкий кардиган — на пару размеров больше, чем мне было нужно — и накинул его мне на плечи. Он пах чем-то очень приятным: нотками дубовой древесины, сухой травы, и, наверное, самим Лео.

— Возьми, — негромко сказал он. — Прохладно уже.

Я прижала ткань к груди и ощутила, как сердце вдруг забилось так сильно, будто готово вырваться наружу.

Помня о его длинных ногах и привычке идти быстро, поспешила за ним. Но, к моему удивлению, он не ушёл вперёд. Стоял прямо возле крыльца и ждал, пока я выйду. Когда я подошла ближе, он просто кивнул в сторону тропинки — мол, пойдём — и мы вместе шагнули в прохладную, вечернюю темноту.

Я всё собиралась что-нибудь сказать. В голове крутились вопросы, пустяковые фразы, даже глупости, лишь бы услышать его голос. Но каждый раз, когда я открывала рот, слова как будто рассыпались внутри. Молчание, которое между нами возникло, почему-то не тяготило. Оно было уютным. Только мои уши, кажется, предательски покраснели.

Когда показался дом Марты, он остановился, повернулся ко мне, и в его глазах мелькнуло что-то неуловимое.

— Спокойной ночи, — тихо сказал он, и его голос вдруг показался особенно глубоким.

— Спокойной… — ответила я, слегка смутившись. С каждым мгновением он нравился мне всё больше, и я всё больше чувствовала себя ужасно неловкой и какой-то наивной.

Я шагнула за калитку, а он остался стоять, пока я не скрылась за дверью.

Когда я вошла в дом, меня тут же встретила встревоженная Марта.

— Ария! Где ты так долго была? Я уже начала беспокоиться, — воскликнула она, тут же подойдя ко мне.

— Прости, — прошептала я, чувствуя лёгкую вину. — Я… проверяла магию…

— Магию? Ох, дитя, ну ты и даёшь… — Марта всплеснула руками. — Пошли, пошли, на кухню. У меня там чай настоялся. За чаем расскажешь всё. Только по порядку.

Мы направились в кухню, и уже в полутьме я заметила, как Марта хитро прищурилась.

— А это что за кардиганчик на тебе? Не твой, точно.

Только сейчас я осознала, что до сих пор закутана в его вещь. Он не попросил ее обратно. Не напомнил. Просто… оставил мне.

Кардиган все еще пах им. И почему-то казалось, что теперь я буду спать гораздо спокойнее.

Глава 18

Начало пути

Проснулась я ещё до рассвета, за окном только начинало светлеть, небо медленно переходило от ночной тьмы к серому утру. Спать больше не хотелось.

Когда я вчера вернулась домой, мы с Мартой долго не ложились спать. Сидели на кухне с чашками горячего чая, и болтали обо всем. Марта оказалась невероятной — тёплой, настоящей. Она искренне радовалась за меня, будто это её собственный дар вдруг раскрылся. В её глазах не было ни капли зависти, только гордость и материнская забота.

Я пообещала навещать её, когда смогу. Она стала для меня первым по-настоящему дорогим человеком в этом новом, странном мире.

Было немного страшно покидать деревню. Здесь всё стало привычным: старые каменные дорожки, запах травяного мыла, звуки петухов и даже скрипучая калитка у дома. Этот уголок казался почти волшебным в своей тишине и покое, как будто время здесь шло иначе. Но я знала, что пора. Пора выходить из своего укрытия и сделать шаг вперёд — к себе настоящей, к тому, кем я могла стать. Найти своё место. Или, по крайней мере, начать искать.

Собирать было особенно нечего. Марта заранее купила для меня немного одежды — простые, удобные вещи, которые я аккуратно уложила в холщовую сумку. На шею, как всегда, повесила свои амулеты — я уже не представляла себя без них.

Так как времени ещё оставалось достаточно, я не стала сразу выходить. Я просто сидела на кровати, завернувшись в одеяло, и смотрела в окно. За стеклом просыпался новый день — не спеша, плавно. Это было странное, почти чарующее ощущение — быть частью этого пробуждения.

Я не заметила, как в комнату вошла Марта. Скрипнула дверь, и я вздрогнула — едва заметно, но она всё же уловила. Я обернулась, а она улыбалась, мягко, по-доброму. Похоже, моя чувствительность к звукам больше её не пугала, а вызывала только понимание.

— Ария, уже не спишь? Доброе утро, — бодро произнесла она, подходя ближе. — Как спалось? Всё собрала?

В её голосе чувствовалась легкая, почти нарочитая жизнерадостность. Словно она пыталась отвлечь меня