Кровавое забытье - Вела Рот Страница 15

Наконец, он дал ей отдышаться. Она пыталась дышать, голова кружилась. Он заправил прядь волос, выбившуюся из ее венца. Она, должно быть, выглядела, как только что развращенная невеста. Она определенно чувствовала себя так.

Он смотрел на нее, его глаза полыхающим золотом.

— Если кто-то усомнится в нашей уловке, я заставлю их поверить.

Он уже почти заставил поверить ее саму, хотя она и знала правду. Все это, конечно, ради плана. Ради убийства.

У ворот поместья Трои окутал себя и Селандин заклятиями вуали, которые скроют их от смертных глаз. Он почувствовал желание крепко обвить ее руками и унести в направлении, противоположном их врагам.

Почему сегодня вечером его защитные инстинкты так бушуют? Она может позаботиться о себе, и все, о чем он должен думать, это как он убьет Риксора и Кайона.

Они остановились у границы защитных чар Святилища. Он уставился на адское кольцо огня, которое держало его связанным здесь последние сто лет. Несколькими вращениями веретена Селандин огонь угас.

Он был свободен. Ее рукой.

Он переступил порог и шагнул в нынешний мир.

Человеческие эмоции прокатились через него и заставили его пошатнуться назад. Чары все это время ограждали его от жизни города, и теперь ему казалось, будто он проглотил все возбуждение, всю жадность и все желания Короны.

Селандин схватила его за руку.

— Трои?

— Я в порядке. Просто… привыкаю. — Он резко выпрямился и, собрав волю в кулак, попытался обуздать свои силы Гесперина — те немногие, что у него были.

Историческая улица родовых поместий была в основном узнаваема, по крайней мере. Но гуляющие празднующие или проезжающие в своих паланкинах были одеты в головокружительное разнообразие стилей, которые он не мог представить себе при жизни.

Он проводил взглядом обнаженную шею женщины.

— Какие откровенные моды в наши дни. Почему ты носишь высокий воротник до самого подбородка?

Она посмотрела на него из-под ресниц.

— Один принц сказал мне, что приличие усиливает азарт погони.

Он провел пальцем по ее воротнику, касаясь через ткань места своего укуса.

— Тебе нравится погоня?

Цвет на ее щеках углубился.

— Ты не исказил свои навыки.

Скрытые его магией, они покинули район Тауруса. Широкий бульвар, усаженный апельсиновыми деревьями, был единственной границей, разделявшей городские резиденции двух враждующих династий, но это была непроходимая пропасть на протяжении поколений. Под руку с Селандин Трои вошел на вражескую территорию.

Она провела его по задней улице, где суетилась прислуга, затем вдоль оштукатуренной стены, усеянной защитными заклинаниями. Остановившись в тени, она снова достала свое веретено.

Ее глаза сверкнули, и брови нахмурились от усилия.

— Риксор усилил защитные чары с моих времен, но недостаточно.

Прямо перед ними в заклинаниях расползлась дыра.

— Скорее, — сказала Селандин. — Помоги мне перелезть.

Он притянул ее к себе и левитировал их через стену. Она издала тихий звук удивления.

— Ты думала, я просто подброшу тебя и буду ждать, пока ты заберешься, когда мы можем делать все по-Гесперински? — спросил он.

— Ты полезный, когда нужно проникнуть в мой собственный дом.

Ее поместье представляло собой обширный комплекс округлых арок и широких портиков, окруженных роскошными садами. Павлины бродили между высокими каменными фонтанами и топиариями16. Вся знать, связанная с Паво, высаживалась из своих паланкинов у парадного входа, где стражи в цветах морской волны, зеленого и черного впускали их по одному.

Трои и Селандин избежали передних ворот и вопросов стражников. Он ослабил свои вуали, оставив на месте только заклинание, которое защищало ее личность. Они растворились среди гостей, уже бездельничавших в садах, словно были там все время.

Он боролся с желанием ослабить воротник. Эмоции присутствующих были накалены и будут литься еще свободнее вместе с алкоголем. Он задыхался от смертных страстей и горестей. Не в последнюю очередь от бурлящих чувств, бушующих в Селандин, возвращающейся в свой украденный дом.

Она изнывала от предательства, хотя ее тон был холодным и надменным.

— Что ж, все мои бывшие друзья здесь, танцуют на струнах Риксора и пьют его вино, словно меня здесь никогда и не было. Надеюсь, они все отравят друг друга.

— Мне жаль, Селандин.

Она посмотрела на него, нахмурив брови.

— Ты уверен, что все в порядке? Тебе не хватило напитка перед уходом?

— Мне не нужна кровь, — заверил он ее. — Просто… ну, я не был среди такого количества людей сто лет.

Она прикрыла рукой смех.

— Как я рад, что вас это забавляет, Ваше Высочество, — проворчал он. — Я бы посмотрел на тебя, если бы отчаяние, тоска и гнев каждого ощущались как постоянный океан, в котором ты тонешь.

— Будь я вынуждена вынести эту Кровавую Связь, о которой ты мне рассказывал, я боюсь, что совершила бы убийство задолго до сегодняшнего вечера.

— Где будут Риксор и Кайон?

— Кайон не станет посещать что-то столь мирское, как бал. Нам придется ждать пира, чтобы добраться до него. Риксор будет общаться с гостями, а затем присоединится к танцам. Он любитель грандиозных входов, сволочь.

— Тогда давай сначала продемонстрируем наш грандиозный вход.

Трои прислушался к паузе в музыке. В тишине между двумя песнями он проводил Селандин через широкие распахнутые двери в освещенное свечами великолепие большого зала.

Первые шепотки с края толпы достигли его ушей, приближаясь все ближе и ближе, пока сплетни не стали шепчущим лесным пожаром вокруг них.

— Все жаждут узнать, кто эта принцесса в пурпуре, — сказал он.

— Разве им не любопытен принц в черном и золотом? — спросила она.

— О, они думают, что ничего интересного во мне нет. Но ты пленительна.

Она скептически посмотрела на него.

— Я знаю, ты любишь правду, — сказал он ей.

Он остановился, чтобы назвать герольду17 их вымышленные имена, и тот объявил их залу.

— Его Высочество Магнус VIII, Принц Клементии, и его супруга, Принцесса Аврелия.

Любопытство всплеснулось в аурах вокруг них. Мужчины и женщины заняли свои позиции для следующего танца, делясь дикими предположениями. Когда Трои встал в пару с Селандин, головы повернулись.

Менестрели18 на галерее заиграли Танец Вдовы, и Трои должен был признать, что рад урокам танцев Селандин. Когда они начали двигаться вместе, каждое око в зале было устремлено на них.

Он проходил через шаги, которым она его научила, следя за каждым сигналом, который подавали ее тело и аура. Тепло ее ладони сквозь перчатку, то, как она наклонялась к его прикосновению, когда он клал руку на ее талию. Шипение тревоги внутри нее.

— Принцесса Мести нервничает? — тихо спросил он, когда танец сблизил их.

Она подняла подбородок.

— Конечно нет.