Песнь Сирены - Дана Мари Белл Страница 14

— Кэсси?

Она оглянулась на Шейна, который вышел из кухни вслед за ними.

— Да?

Шейн улыбнулся.

— Все будет хорошо.

— Думаешь? — она все еще сомневалась, что им стоило ехать к океану, но видения Шейна редко ошибались.

— Будет. Но… — Шейн посмотрел в сторону, где исчез Оберон с Эйлин. — Верь в свою связь.

— Обязательно. Но поверит ли он? — она последовала за Обероном, прекрасно понимая, что все ее надежды лежали на широких плечах Верховного Короля.

— Вот твоя комната, — Эйлин указала на дверь напротив той, в которую вошел Оберон. — Надеюсь, тебе понравится.

— Спасибо, миссис Данн.

— Просто Эйлин, пожалуйста.

— Хорошо. Эйлин, — Кэсси вошла в уютную спальню с двуспальной кроватью, покрытой стеганым одеялом цвета слоновой кости, и мебелью из клена.

— Приятного отдыха, — выходя, Эйлин закрыла дверь, оставив Кэсси одну.

Кэсси воспользовалась редким уединением, чтобы вытащить свою пудреницу.

— Дейтон Нерис.

Появилось изображение Дейтона. Брат был бледен и хмурился от беспокойства.

— Кэсси. Верховный Король пропал.

— Знаю.

— Робин Гудфеллоу захватил Серый Дворец, — Дейтон прикусил губу, явно напуганный зловещей репутацией Хоба.

— Робин является наследником Оберона.

Он удивленно моргнул.

— Да? — брат побледнел. — И ты обращаешься к нему просто по имени?

— Угу. Я пробыла в его доме пару месяцев, прячась от семьи.

Разум Дейтона, казалось, был взорван. Он разинул рот, как рыба.

Кэсси усмехнулась. Ее младший брат был очарователен.

— Закрой рот, а то заплывет креветка.

Рот Дейтона захлопнулся.

— Ты встречалась с ним?

— С Робином?

— С Об-бероном, — благоговейный трепет заставлял Дейтона заикаться.

— Ага, — Кэсси посмотрела в сторону двери. — На самом деле, Оберон в хороших руках.

Если бы его глаза стали еще больше, то выкатились бы из орбит.

— Вау.

— Ну да. И, возможно, у меня есть решение моей проблемы.

— Что же это? — Дейтон чуть не подпрыгнул.

— Я нашла свою истинную связь, — Кэсси не смогла удержаться от усмешки. — Хотя он… пока сопротивляется.

Дейтон сразу встрепенулся. Его ноздри раздулись, а глаза сузились.

— Любой идиот, который не сможет полюбить тебя, не стоит твоего внимания.

Кэсси села на край кровати.

— Дело не в этом. Раньше он обжегся в любви и теперь проявляет осторожность.

— Хм? — глаза Дейтона снова расширились. — Оу… Эм… поздравляю?

Кэсси усмехнулась.

— Спасибо?

Они обменялись быстрыми, нервными смешками.

— Что в планах?

— Помогу ему снова вернуться домой.

— Тебе нужно, чтобы я пришел? — забота Дейтона была трогательной, но он, как фейри, едва вышел из возраста, который люди сочли бы подростковым. — Я могу помочь защитить вас обоих.

Дейтон был ниже ростом и стройнее Кэсси, походя на миниатюрную мать.

— Я справлюсь, Дейтон. А ты продолжишь выполнять роль шпиона. Вроде, у меня все получается. Во всяком случае, пока.

— Хорошо, — он поморщился. — Когда мы услышали, что Оберон пропал, то родители лишь притворились опечаленными. На самом деле они были рады.

— Думаешь, они имеют к инциденту какое-нибудь отношение? — Кэсси прикусила губу. Родители были яростно преданы Белому Двору и Глорианне. Она не могла представить, чтобы они рискнули отравить Оберона, но стоило рассматривать все варианты.

— Нет, я так не думаю. Однако, они не побрезгуют продвижением собственных интересов в момент его отсутствия. Ходят слухи, что люди Черного Двора плавают в наших морях в поисках чего-то особенного, — Дейтон поежился. — Родители отправили вооруженных солдат, чтобы пресечь врагов, но если шпионы окажутся представителями Пасифики, то их, вероятно, пригласят на чай с пышками.

Вот это было похоже на ее родителей.

— Что-нибудь еще?

Брат задумчиво нахмурился.

— Черная Королева сделала какое-то объявление, но пока ничего не произошло.

Интересно.

— Хорошо. Держи меня в курсе. Я свяжусь с тобой, как только смогу. Сейчас я везу сам-знаешь-кого к морю, чтобы исцелить.

— Он ранен? — Дейтон нахмурился. Каким же заботливым и любящим мужчиной он был. — Ты уверена, что я не нужен?

— Уверена, — Кэсси улыбнулась. Из всей семьи Дейтон был единственным, кто заслуживал внимания. — Я люблю тебя, брат.

— Я тоже люблю тебя, сестренка. Держи свой хвост подальше от неприятностей, ладно?

— Договорились. Пока, — Кэсси захлопнула пудреницу, закрыв единственную частичку своей прежней жизни, за которую все еще держалась.

***

Оберон шагнул под горячие струи, ощущая, как тепло проникает в кости, которые, казалось, состояли изо льда. Он поежился, отмокая под водой и гадая, почувствует ли он когда-нибудь снова жар.

«Ты ощущаешь жар, когда к тебе прикасается Кэсси».

Он попытался заглушить внутренний голос, но тот отказывался замолкать. Что-то в сирене взывало к нему на инстинктивном уровне, с которым он потерял связь с тех пор…

С тех пор как на него смотрели карие глаза, наполненные радостью и любовью.

Оберон взъерошил волосы, страстно желая смыть всю грязь и снег. У него были более важные причины для беспокойства, нежели пара бирюзовых глаз, преследовавшая его повсюду. Более важные причины, нежели мысли, будет ли ее кожа такой же теплой на ощупь в человеческой личине, какой была в настоящим обличье… А может, чешуя окажется твердой и эластичной? Более важные причины, чем представление, как плавно Кэсси двигалась бы в воде и насколько чувственной стала бы ее естественная грация.

Более важные причины, по которым не стоило думать о мягкости ее волос. Или о полноте ее губ.

Нет. Он и раньше обжигался, доверившись женщине, которая в конечном счете предала.

Более важные причины, по которым не стоило думать о сексе с Кэсси. Как бы она извивалась при каждом проникновении. Как бы с закрытыми в экстазе удивительными глазами поднималась и опускалась на члене.

Оберон застонал и намылил тело, отчаянно пытаясь вспомнить, почему не должен был испытывать влечение к Кэсси.

К сожалению, единственные реальные воспоминания о прошлой истинной паре были теплыми. Оберон знал без тени сомнения, что Титания каким-то образом его предала, но память отказывалась выдавать подробности.

Черная Королева. Как любящая пара превратилась из смеющейся женщины с цветами в волосах во зло, которого многие боялись? Что стало причиной разлада между ними? Что заставило ее принять демона в свое сердце?

Оберон замер, когда на него нахлынули воспоминания.

Карие глаза, но вместо радости и смеха только гнев, ненависть и ревность. Светло-каштановые кудри спутались, некогда розовые щеки покрылись пятнами от слез ярости. Острые белые клыки заполнили некогда сладкий рот, извергающий проклятья в его адрес.

Он чуть не рухнул в обморок от наплыва образов. Любила ли она? Была ли привязана к нему только из-за истинной связи? Или их отношения все же