Фронтовой дневник княжны-попаданки - Валентин Денисов Страница 13

— Ваши бы слова… — отмахивается Марфа Ивановна и тоже садится за стол.

Вскоре, подтягиваются и остальные девушки, и завтрак получается пусть и не очень сытным, но довольно веселым.

Позавтракав, тут же направляется к палатам с больными.

— Что же, девушки-красавицы, сегодня день не такой сложный, но легко все равно не будет, — с ходу спешит обрадовать нас Серафим Степанович.

Сегодня мужчина выглядит не таким суровым, каким казался мне прежде. То ли сегодня ночью он сумел отдохнуть, то ли я начинаю к нему привыкать.

— Сестра Аглая с Лизаветой Ивановной, вы направитесь к прооперированным. Марфа и Анна Ивановны — к больным тифом. А вы, Анастасия Павловна, со мной будете раны обрабатывать. Больно у вас руки хорошие, вместе мы скорее управимся, — распределяет нас врач и направляется к остальным сестрам милосердия.

— Понравились вы ему, Анастасия Павловна, — шепчет Марфа Ивановна и тычет меня локтем в бок. — Ой, понравились! Невооруженным глазом видно.

— Не говорите глупостей, Марфа Ивановна. Староват он для меня. Да и я для него слишком молода, — отнекиваюсь я, хотя помню из истории, что именно такие браки прежде в основном и заключались.

— Пусто вам будет не верить, — не успокаивается девушка. — Мужик-то вон, какой славный!

Спорить не продолжаю. Знаю, что все равно не переубедить мне ее. Да и смысла в этом нет никакого. Мне работать надо, а не о мужчинах думать. А то завтра болезнь окончательно скрутит меня и закончится мой сон.

Закончив распределение, Серафим Степанович сразу направляется в палату с ранеными. Лишь успевает с собой все необходимое для перевязки прихватить. И, судя по тому, что вдвоем все нести приходится, работы предстоит немало.

В первой же палате оказываются те, кто получил не очень серьезные ранения. И Серафим Степанович не забывает пояснить свое решение:

— С этими работы меньше, значит и устать меньше успеем, — заявляет он на входе в палату. — К тому же они для отчизны важнее сейчас. Подлатаем и обратно в бой. Сейчас там каждый солдат на счету.

— Захотят ли они в бой-то идти? — смотрю на лежащих на койках мужчин и не вижу в их взглядах особого желания снова рисковать своими жизнями.

— А как же? — хмыкает Серафим Степанович. — Его императорское величество приказ даст, каждый за честь его исполнить сочтет. А мне штык в руки взять накажет, так и я пойду.

— Буду надеяться, что не накажет, — вздыхаю я. Чего я точно не хочу, так это в бой идти. Ни со штыком, ни с ружьем.

Раны обрабатывать начинаем с правой стороны палаты, рассчитывая обойти по кругу и закончить слева от входа. Нарочито стараюсь к ранам не прикасаться. Не хочу, чтобы магия сработала у всех на глазах. Мало ли что тогда случиться может. Мало ли как кто отреагирует.

Но маленькие ссадины да царапины то и дело под руку попадают и от них не остается и следа.

— Золотые у тебя руки, красавица, — в один из таких случаев заявляет мужчина лет сорока, из-за густой длинной бороды больше похожий на старика. — Стоило тебе только дотронуться, сразу легче стало и боль ушла.

— Это тебе с голоду легче-то стало! — не упускает момент пошутить другой солдат, чуть помоложе.

— А ну, молчать! — раздается рядом командный голос, который кажется мне знакомым. — Что же вы, как нелюди-то себя ведете?

Оборачиваюсь и вижу князя Тукачева. Он стоит весь такой серьезный, красивый и гордый. Несмотря на раненую руку, он выглядит очень бодрым. В отличии от всех, кто здесь находится.

— А вот и Владимир Георгиевич, — удивительно, но в сравнении с голосом князя, голос Серафима Степановича теперь кажется мне совершенно не властным. — Как ваше самочувствие? Рука не беспокоит?

— Не беспокоит, — кивает тот в знак приветствия. — Вы о бойцах моих лучше беспокойтесь. А про меня можно и потом подумать.

— Разве ваша жизнь не так же важна? — возражаю я, но почему-то мой голос дрожит и возражение получается неубедительным.

— Сейчас важна каждая жизнь, — Владимир Георгиевич оценивающе смотрит на меня и уголки его губ искривляются в едва заметной улыбке. — Если ваши руки действительно способны унимать боль, помогите по-настоящему раненым. Во благо Империи.

— Если во благо Империи, тогда именно так я и поступлю, — улыбаюсь ему в ответ. — Но затем я обязательно займусь вами! И поверьте, на этот раз вы уже от меня не отвертитесь!

Глава 15 Вылечить любой ценой

Пока мы с Серафимом Степановичем занимаемся ранеными, князь Тукачев успевает куда-то уйти. То ли покидает палату для решения каких-то государственных дел, то ли удачно скрывается от меня среди множества кроватей с солдатами. Не успеваю заметить, выходил он или нет.

Но это не меняет мои планы.

— Анастасия Павловна, обработайте раны последнего пациента самостоятельно, — под конец врач все же доверяет мне и позволяет самостоятельно обрабатывать простейшие ранения. — Я пока что пойду в операционную и подготовлю инструменты.

— Хорошо, Серафим Степанович, — охотно берусь за работу, хотя и побаиваюсь, что моя новая способность проявит себя в самый неподходящий момент.

Стараюсь не прикасаться к ране. Одной рукой придерживаю кожу на таком расстоянии, что бы до раны оставалось не меньше пяти сантиметров. Второй рукой обрабатываю рану закрепленной на зажим салфеткой.

Получается неплохо, но работать не очень удобно. Зато никакая магия в дело не вступает и не создает мне ненужных проблем.

— Вот и все, — заматываю рану бинтом и осторожно подтыкаю край под плотный тугой слой. — Полежите немного и все пройдет.

— Неужто так сразу и пройдет? — улыбается мужчина.

— Не сразу, конечно же, — улыбаюсь ему в ответ. — Но ничего серьезного у вас нет. Скоро уже снова в строю будете.

— Оно-то и страшно, — вздыхает он. — Там ведь не смотрят, был ранен или нет. Знай, в бой посылают. А пуля, она же дура. Ей все равно куда бить.

— Дура, не дура, а не каждого ранит, — знаю, что он прав. Но в этом плане я ничем ему помочь не могу—