Источник рода. - Елена Северная Страница 13

– Обещаю больше сегодня не умирать, – торжественно провозгласила я. – Дайте попить.

Свон испарился и через пару минут перед глазами сверкал стакан с шипучим напитком.

– Пей! Не бойся, я сам делал! – Свон пытался меня напоить.

– Братец у меня студент-зельевар, отличник! – вставил Март и приподнял меня за плечи.

От касания его руки к моей обнаженной спине стало неловко.

– Я знаю, – вырвалось у меня. Зря я это ляпнула. Свон не обратил внимания, а вот Март прищурился. Чувствую, разговор у нас предстоит тяжелый и прямо сейчас.

Свон влил в меня целый стакан шипучки. Это оказалось действительно чудесным восстанавливающим. В голове прояснилось даже возник небольшой прилив сил.

– Свон – ты волшебник! – с улыбкой поблагодарила парня.

Он поцеловал мне руку.

– Через час ещё принесу. К вечеру будешь как новенькая.

– А почему тогда вы лекаря вызывали, когда с ногой у меня проблемы были? – мне стало интересно. Свон – зельевар, мог бы и сам мне тогда помочь.

– Я только учусь, зелья я знаю, а вот определять болезни ещё не научился, – он явно смутился.

Март положил меня обратно на подушку и повернулся к брату.

– Спасибо, иди отдохни. Нам с моей НЕВЕСТОЙ поговорить нужно.

– Если что – я за дверью, – это Свон меня успокаивал.

– Не волнуйся, всё будет хорошо, – пообещала я. – Не съест же он собственную НЕВЕСТУ, – вот не хотела язвить, а все равно вырвалось.

Когда за Своном закрылась дверь, Март мягко, по-кошачьи, сел ко мне на кровать и осторожно взял за руку и вкрадчиво спросил:

– Откуда ты знаешь, что Свон учиться на зельевара? Мы не обсуждали это.

Я помолчала и ответила вопросом.

– Скажи, когда ты назвал меня «крылатой» – ты кого имел в виду?

Март задумчиво поглаживал мои пальцы.

– Что так сильно головой приложилась, что не помнишь даже свою расу?

– Почему твой отец так хотел оставить «крылатую» в семье? – не унималась я.

– Леары – крылатые – живут высоко в горах и очень редко спускаются в долину. Они обладают чудесной магией исцеления. Арсы – воины, мы защищаем границы этого мира от проникновения тьмы. Раны, нанесенные порождениями Тьмы, очень болезненны и долго заживают. У нас очень давно был лекарь-леара. Мы на него молились. Редко от брака с леарой рождаются девочки леары. И только девочки наследуют целительскую магию. Мальчики рождаются оборотнями. Прости, но отец думал не о себе или о нас с братом, Леара в роду – это благословение Богов, это чудо, это наша надежда на возрождение лекарей-магов.

Вот это да-а-а, как же мне больно стало! Придется же всё на корню обрубить! Арсы надеялись, что я принесу потомство в их род, которое будет обладать магическими лекарскими способностями! Только я – не леара!!!

И – стоп. Какая граница с Хаосом? А не драконы ли стоят на разломе?

Видно, последнюю мысль я высказала вслух.

– Драконы на другой стороне мира. На этой – мы. Здесь тоже есть драконы, род Туманных. Это дивные белые крылатые ящеры. Их огонь завораживает. И потом – разломы с Хаосом закрыты ещё полгода назад. – поправил он меня. – Мы защищаем наш мир от Тьмы. Это разные проявления силы. Хаос – разрушающая внешняя сила, тьма соседствует с нашим миром в параллельной реальности и иногда прорывается и выкачивает магию. Вот мы и не позволяем этому происходить.

На другой стороне? Как же я далеко от Рагнара?

Слезы непроизвольно выступили на глазах. Как сказать правду? А сказать придется. Мне нужен помощник, самой не справиться. Одинокая женщина в этом мире нонсенс. Женщин всегда сопровождают мужчины. Без сопровождения я буду привлекать внимание, да и общаться с такой не станут. Лучше помощника, чем Март,не найти. Надо постараться как можно меньше ранить его своей «правдой».

– Скажи, а много у вас истинных пар?

Март задумался. Надолго. Встал, нервно заходил по комнате, подошел к окну, раздвинул шторы и открыл створки, впуская утреннюю прохладу. По полу нерешительно поползли солнечные лучики.

– Нет. Я не помню, чтобы за всю мою жизнь браком сочетались истинные пары. Хотя… Надо спросить у отца.

Он решительно направился к двери.

– Не надо, Март! – остановила я. – Нет у вас истинных пар на протяжении последних 50 лет.

Уже схватившись за дверную ручку, арс запнулся и медленно повернулся. В его глазах начало появляться пугающее осмысление нашего разговора.

– Ты не леара, – хрипло выдохнул он.

– Верно, не леара.

Вставать с кровати было ещё тяжело, да и кроме простыни на мне ничего не наблюдалось. Но пересилить свою временную немощь и стыд от собственной наготы я считала необходимым. В конце концов, что значит моя стыдливость в размере интима всех родов арсов? Медленно спустила ноги на лежащую у кровати шкуру, медленно поднялась, сделала несколько шагов к Марту и раскрыла выпущенные огромные белоснежные крылья. Тело опутала золотистая вязь. Под солнечными лучами она вспыхивала ярким золотом, переливаясь и искрясь. По перьям потекли огненные всполохи и золотыми каплями стекали вниз, растворяясь в воздухе не доходя до пола.

– Ты не леара, – повторил Март и подошел ко мне вплотную.

С нежностью он провел пальцем по вязи на щеке, спустился по шее к груди, зарылся обеими руками в перья крыльев. В золотистых глазах вспыхивал огонь. Шокированный увиденным арс не мог сообразить, кто же находится в его руках. Он перебрал все расы какие знал, но никто, кроме леар, не подходил, кроме…

– Феникс? – выдохнул он.

– Феникс, – повторила я.

Все ещё не веря, Март обеими ладонями взял мое лицо и припал к моим губам. Поцелуй был мягким и нежным.

– Разве фениксы не птицы? – прошептал он мне в губы.

– Ну вот такой я неправильный феникс, – Я попыталась отстраниться, но не тут то было. – Можно сказать, экспериментальный экземпляр.

Оборотень нахмурился.

– Ты говоришь о себе как о предмете.

– Так оно и есть. Я возрождаюсь, мне дают задачу. Я выполняю – и сгораю. Так было раньше и так будет теперь. Так что не надо ко мне привязываться, будет очень больно, когда