Сибирь - Настя Полос Страница 12

Айзек смотрел на меня красными, воспаленными глазами. Грудь тяжело опускалась, на лбу крупные капли пота. Я взяла кусок ткани и вытерла его.

— Я видел, как ты бежала. Смутно. Но видел. Ты бежала… ко мне?

Айзек выглядел моложе Дмитрия. А сейчас и вовсе походил на ребенка с большими вопрошающими глазами.

— В «Пути» готовят кофе получше. Молоко добавляют. Редко. Но его можно купить. Я хотела, — сглотнула, но не отвела взгляда, — тебя угостить.

Айзек предпринял попытку улыбнуться.

— Осторожно, я ведь так и влюбиться могу.

— Не нужно, ты не в моем вкусе.

Теперь уже Айзек хохотнул.

— Ну точно.

Я приготовила укол, который положила здесь ранее.

— Это антибиотик. Он… единственный. Но сильный. Еще наложу лонгету.

— Я смогу идти? — резко перебил меня он.

— Что?

— Я смогу идти сам?

— Первое время точно нет. Но потом…

Губы Айзека задрожали, и он отвернул голову.

— Если мы поставим лонгету и найдем обезболивающие, то ты сможешь передвигаться с опорой и…

— Ты не понимаешь! — рявкнул он, но, пожалев, закрыл глаза и продолжил мягче: — Если я не смогу сам идти, я обуза! Никто не понесет меня, не будет тащить, если нападут! Меня нужно оставить.

Последнее слово прозвучало так обреченно и зло, что у меня перехватило дыхание. Воспоминания затмили взгляд, путая образы. На языке появилась горечь. Я опустила глаза на руки.

Не дрожат.

— Айзек! — я схватила его за подбородок и грубо повернула к себе. — Тебя никто не оставит!

— Я сам не пойду.

— Пойдешь!

— Нет!

— Да, черт возьми! — прорычала я. Мне захотелось ударить его, расцарапать лицо и кричать, кричать, кричать. Но вместо этого я процедила четко каждое слово: — Ты должен мне жизнь. Ты пойдешь. Я найду обезболивающие и придумаю что-то еще. Смерти не будет.

Больше не будет.

Айзек уснул после того, как я наложила лонгету. Одевшись, я вышла на мороз, сразу задрожав. Вокруг костерка на бревнах сидели Янис, Леон и Макс. Язычки пламени бросали на их лица мрачные тени, подчеркивая усталость. Они ели что-то из маленьких мисочек. Дмитрия не было.

— Я оставил тебе.

Леон указал на банку, стоявшую рядом с костром. Но поняв, что я никак не реагирую, внимательно присмотрелся.

— Он там, — сказал после минутного раздумья. — Позови его есть.

Ничего не отвечая, я двинулась в нужную сторону.

Дмитрий сидел, прислонившись к широкому стволу дерева. Это была величественная ель, крона которой уходила ввысь, скрываясь в ночи. Ветви широкой крышей укрывали его от снега.

Я подошла к нему и опустилась рядом. Повернула голову в ту же сторону и застала яркие звезды. Молчаливыми спутниками они наблюдали за нами, даже не догадываясь, насколько прекрасны. Глядя на них, так просто забыть кто ты и где. Какая катастрофа вокруг. Лишь мягкое белое сияние ночи, окутывающее душу.

— С ним все хорошо, но…

— Он не может идти, — закончил за меня Дмитрий.

— Да.

— Мы не бросим его, если ты об этом. Знаю, что тебе нужно быстрее добраться, но я не могу его бросить.

Слова потерялись. Настолько ужасным человеком я ему казалась? Так и есть. Дмитрий думал, что я буду настаивать не брать Айзека дальше. Стало горько. От само́й себя.

— Я пришла сказать, что не дам его оставить.

Дмитрий повернулся ко мне. Встретил непоколебимый взгляд. Рядом с ним легко потеряться, ощутить себя крошечной. Но я не могла отступить и сдаться. Я должна бороться!

Только вот с ним? Или с собой?

— Мы должны найти лекарства. Нам нужны антибиотики и обезболивающие. Ты говорил, здесь есть деревня. Конечно, ее могли обшарить, но, может, нам повезет?

— Говорил, — Дмитрий не сводил пытливого взгляда. С каждой секундой мне становилось все неуютней.

— Мы должны пойти туда.

— Мы?

— Да.

— Хорошо, — согласился он.

— Так просто? — Я не знала, почему просто не ушла, услышав то, что хотела. — Ты был готов бросить его там. Так почему же сейчас согласен рисковать?

— Все не так, Елена.

Теперь уже Дмитрий не выдержал моего взгляда.

— Наша жизнь… Нам нигде нет места, — зло начал он. — Мы для всех просто инструмент! Но нас не пускают пожить, не дают просто так ресурсов. Если мы не доставляем груз целым или вовремя, нам урезают оплату. Когда Янис, — Дмитрий хотел договорить, но вдруг стушевался.

— Я знаю, она рассказала мне.

Брови Дмитрия удивленно поднялись. Он оглядел мое лицо, что-то ища. Кивнул и продолжил:

— В общем. Мы пришли. Ей нужны были лекарства. Но нам их не дали. Только за плату. Дороже, чем обещали за посылку. Елена, — вновь поднял взгляд, — каждый раз мы обещаем друг другу, что в таких ситуациях не будем рисковать. Потому что знаем, что провал задания — смерть для других. Но поверь мне, каждый шаг от него в тот момент был хуже… хуже всего. Они моя семья.

Даже в темноте я могла разглядеть его потерянность. Взгляд, что молил. Дмитрий раскрыл свою душу, обнажая главный страх и собственный стыд.

Внутренний порыв. Я не сдержалась. Взяла его руку и сжала.

— Мы не бросим его. Я обещаю, что сделаю все. Обещаю.

Что же ты делаешь, Елена?

Глава 7

Мы вышли, не дожидаясь рассвета.

Эту ночь мне пришлось провести в палатке с Айзеком, постоянно проверяя его состояние. Я вздрагивала от каждого чересчур громкого вздоха, от шевеления и бормотания. Температура возвращалась, и приходилось несколько раз остужать его холодными тряпками. Под утро стало легче, и я смогла поручить заботу о нем Янис.

Леон хотел пойти с нами, но мы решили, что лучше им остаться вместе. Если придется бежать, сам Айзек справиться не сможет.

Проверив рации, которые могли и не сработать на дальнем расстоянии, Дмитрий указал на карте наш маршрут.

— Елена, я могу позвать тебя на пару слов? — попросил Леон перед самым отходом.

Я кивнула, и мы удалились дальше от лагеря, скрываясь за стволами деревьев. Он остановился чуть впереди, разминая шею.

— Зачем тебе это? — не поворачиваясь ко мне, спросил Леон.

— Это моя работа.

Я прекрасно знала, о чем он говорил и зачем, но в этот раз не собиралась отступать.

— Мы должны были дойти до места. Без геройств, Елена. Что на тебя нашло?

Леон, наконец, повернулся. Черный зрачок расширился, впиваясь в меня. Дыхание учащенное. Он злился.

— Мы? Ты сам решил идти со мной.

— Ответь на вопрос!

Леон приблизился. Я оставалась на месте.

— Что произошло сейчас, что ты решила спасать? Замолить грехи? Не выйдет. — Леон покачал головой. — Нам уже не отмыться, Елена. Ты знаешь это не хуже меня.