Дракон хочет жениться? Баба Тася против! - Наталия Журавликова Страница 12

Раздеться было непросто. Я гонялась за кнопочками на спине, силясь их расстегнуть.

Если бы рядом со мной в этот момент очутились мои ученицы, смогли бы существенно обогатить свой словарный запас.

Наконец, удалось наловчиться и снять платье.

К тому времени вода уже переливалась из ванны, а шапка душистой пены сползала на пол.

Да, кстати, отдельный жирный плюсище — наличие в волшебном лесу канализации. Как я поняла, локальной. У них тут не было разветвленной системы с сотнями труб, прокинутыми под землей из центра. Каждый домик подсоединен к своему бойлеру, куда каждый день заливают воду рабочие, которых я пока что не видела.

Пришлось чутка слить воду, чтобы не чувствовать себя Архимедом, открывающим закономерности вытеснения воды объемом тела. “Эврику” я и просто так могу покричать, без того чтобы тут потопы устраивать.

Добившись идеального наполнения, я с наслаждением погрузилась в ванну… и тут же чуть не поседела, поняв, что забыла про крылья, будь они неладны!

В ужасе вскочила, чуть не навернувшись, потому что мокрая и скользкая, да еще в воде стою.

С опаской попробовала пошевелить крылышками и поняла, что они слушаются. По сторонам полетели брызги.

Завернув шею так, как в своей пенсионерской жизни ни за что бы не смогла и скосив глаза чуть не на затылок, увидела, что кажись, крылья у меня водостойкие.

Водичка по ним спокойно стекала, вместе с кусочками пены. А никакая пыльца следом не сползала и сами крылышки не размякли, пузырями не пошли. Только окрасились в ровнехонький розовый.

Поняв, что тут обошлось, продолжила водные процедуры. Плескалась, покуда вода не остыла. Потом вспомнила, что я фея, а не русалочка и вылезла.

Завернулась в большую махровую простынь и залегла с альманахом, долистав до приложения с учебным планом. За ним и отрубилась, прямо так, на животе, уткнувшись носом между глянцевых страниц.

4.4

— Кто скажет мне, что мы сегодня будем проходить? — я обвела пристальным взглядом собравшихся.

Насколько я смогла разобраться в альманахе Тейселен, обучали тут в трех группах. В первую входили девочки от тринадцати до пятнадцати лет, во второй были воспитанницы пятнадцати — семнадцати, и наконец в третьей возрастной диапазон семнадцать — восемнадцать. То есть, в первых двух сидели по два года.

Сейчас передо мной были восемь девиц в возрасте около шестнадцати.

Одна из них — та самая Иридель, которая проштрафилась с волшебной пыльцой.

Она смотрела на меня с обожанием. То ли Тейселен уже была ее кумиром, то ли сделалась им вчера.

Может, она подскажет, что мы должны изучать?

Да, я нашла вчерась учебный план. Но увы, расписан он был не особо подробно, темы обозначены по неделям. И это не самая большая проблема. Хуже всего то, что я не разобралась в принципе, какая нынче у нас неделя. Потому что названия месяцев не совпадали с земными. Я могла только ориентироваться на времена года.

Меня вырвали из весны. А здесь, в зачарованном лесу все выглядело так, словно лето в разгаре.

Я могла подогнать примерно, какая неделя учебного плана сейчас идет. Но велик риск обмишуриться.

Поэтому я рассудила, что строгая Тейселен могла бы контролировать осознанность учениц, заставляя самих вспоминать, что они сейчас проходят.

— Чего молчим? — мои губы сами собой растянулись в улыбке. Надо полагать, такой же чарующей, как и мудрой.

— Неужто вы забыли, в какого сорта гранит впились ваши белые зубки?

Девчата неуверенно захихикали.

И то хлеб. Очень уже они зажатые. Не такими я представляла себе феюшек. В моих фантазиях это беззаботные существа, порхающие с цветка на цветок, подобно бабочкам или колибри.

А тут какие-то новобранцы в женскую армию.

Из восьми девочек крылышки были у двоих. Надо полагать, это чистокровные феечки, рожденные из волшебной энергии, как и Тейселен. У них как раз и лица самые серьезные. Уже с грузом ответственности сюда явились. Кто б знал, что добродетель так к земле-то тянет!

— А почему гранит? — пискнула одна из воспитанниц, рыженькая и очень кудрявая.

И до меня дошло, что местный фольклор с земным не совпадает.

— Видишь ли, Веснушка, — натянуто начала я.

“Миртайя” — подсказало эхо в моей голове.

— В одной из далеких стран, Миртайя, есть такое выражение: грызть гранит науки. Означает глубокое погружение в учебу. С зубами.

— Это похоже на каменоломню, — с сомнением произнесла другая ученица, брюнетка с крылышками, — я слышала, есть на Севере такие существа, которые добывают камень, вгрызаясь в него зубами. Но это не про науку.

— Кажется, меня кто-то отвлекает от темы, — пропела я, — итак, кто сейчас первым назовет предмет сегодняшнего занятия, получит дополнительную бабочку!

Бабочки тут вместо отметок. Они выглядят как обычные сушеные насекомые, только переливаются от густой волшебной посыпки. Но если подуть на такую бабочку, она оживает на какое-то время. У местных отличниц, должно быть, по целой ферме бабочек в комнатах.

Тут же вверх взмыли пять рук. Феечки оживились.

— Ты была первая, — я указала на брюнетку… кажется, ее зовут Керлен.

— Сегодня у нас практическое занятие, — выпалила девочка, — чтение мыслей цветов.

— А у них есть мысли? — обалдела я так, что выдала себя ненароком. Но к счастью, ученицы приняли это за очередную провокацию наставницы и наперебой загалдели.

— По одной! — шикнула я. Разумеется, ласково.

— Хоть растения по отдельности не обладают личным сознанием, — отчеканила Веснушка Миртайя, — но собираясь в группы, получают коллективное. И это можно использовать в травничестве, чтобы найти нужные скопления целебных цветов.

— Умничка, — похвалила я. И не хило так напряглась.

Это ведь получается, я сама должна уметь считывать послания групп растений!

Но вчера я ничего такого не почувствовала. Шибко оленю обрадовалась, видать.

— Что ж, идем в лес! — скомандовала я. — Будете мне показывать, как усвоили знания!

Пускай девчата себя проявят, а я буду к себе прислушиваться. Нормальный вариант, как по мне. Хорошо, что сейчас, судя по всему, окончание учебного года, время проверочных работ. И сегодня мне лекцию читать не надо, по крайней мере, в этой группе. Вторым у меня нынче идет выпускное отделение.

Воспитанницы шли чинненько, гуськом.

Но оказавшись на улице, слегка раскрепостились.

Мои крылатки расправили крылышки. Керлен не то шла, не то летела, едва касаясь травы носками туфелек. А вторая, Сиртен, смешно подпрыгивала, мотаясь вверх-вниз. Эту девчулю с каштановыми волосами отличали нефейские пропорции. Она довольно пухленькая. Я думала, таких и не бывает, но крылышки доказывали обратное.

Керлен смотрела на одноклассницу свысока, как на некое недоразумение. Это очень даже считывалось по ее взглядам, мимике и движениям. Сиртен