Веди меня через бури горы Химицу - Мицуно Вацу Страница 11

На самом деле свой ум я считала вполне острым, но граф мог счесть такое признание неуместным или эгоистичным и сделать выговор миссис Тисл за моё поведение. А подставлять в этот вечер гувернантку мне уж точно не хотелось.

– Умна, умна, – кивнул сам себе граф. – Скажи мне, ты уже прочла те богословские книги, которые я присылал?

Я опустила взгляд на стынущего в тарелке кролика и постаралась придать лицу выражение раскаяния.

– Нет, ваше сиятельство, не прочла. Простите меня, просто… Теология даётся мне нелегко.

– Наверное, тебе проще понять веру твоей матери?

– Если мне сложно понять веру в одного бога, то количество высших сил – небесных, природных и демонических, – о которых мне рассказывала ока-сан, вообще кажется невозможным для познания.

– Значит, ты ни во что не веришь?

– Верю, ваше сиятельство. Верю, что на свете есть некие силы, превосходящие то, что может осознать человеческий разум. Но что это за силы, мне неведомо.

– Ты говоришь как философ. – Впервые за ужин искренне усмехнулся граф. – Будь ты мужчиной, тебе были бы рады в дискуссионном клубе Научного общества.

– Жаль, что я не мужчина, – тихо ответила я.

А мой отец, не успев себя остановить, кивнул.

– Прости, – быстро сказал он, поняв, что я заметила его согласие. – Думаю, вы понимаете, что я прибыл раньше положенного не просто так.

– И мы благодарны за ваше тепло и свет, – почтительно сложив руки, сказала Сатоко-Сара.

Ничего не ответив ей, граф продолжил:

– У меня есть кое-какие соображения по поводу вашего будущего, которые я бы хотел, чтобы вы приняли… – Он прочистил горло и исправился. – По крайней мере, обдумали. В Шотландии есть одно место – очень уютное, спокойное и безопасное. Там можно наслаждаться жизнью вблизи природы, ни в чём не нуждаясь, и даже найти просвещение. Я бы хотел предложить вам подумать о переезде туда…

К моим щекам прилил жар, а по спине пробежали мурашки. Ни то, ни другое не имело никакого отношения к удовольствию или смущению, но было вызвано страхом.

– Это… закрытое место? – осторожно уточнила я, надеясь, что ошибаюсь.

– Безопасное, – вымученно повторил граф. – Я ведь так редко могу посещать вас здесь, и вы сами по себе большую часть времени, так что бандиты могут воспользоваться этим. А там вы будете под защитой надёжных каменных стен и веры.

«Надёжные каменные стены и вера», – мысленно повторила я. Сомнений не оставалось: граф говорил о монастыре.

– Мы должны переехать туда на время или?..

– Думаю, это место может стать для вас хорошим новым домом.

– Значит, навсегда, – протянула я, чувствуя, как спокойствие и вежливость покидают мой тон.

– Мусумэ[10], – тихо прервала меня мама. – Поблагодари благодетеля за милость и иди собирать вещи.

– Что? – спросили мы с графом одновременно.

Я замолчала, а он продолжил:

– Вам не нужно отправляться прямо сейчас, вы можете всё хорошенько обдумать, пока я подготовлю для вас там место. К тому же, вам наверняка может прийти в голову какая-нибудь альтернатива…

– Например, побег? – холодно уточнила я, игнорируя умоляющий взгляд матери. – Ваша жена хочет избавиться от нас, отправив в монастырь, не так ли? Но побег и безвестная погибель одиноких женщин, не приспособленных к самостоятельной жизни, её тоже устроит, я правильно понимаю?

– Мина, нет, всё совсем не так… – граф нахмурился, пытаясь придать голосу твёрдости, но я видела, как его щёки покраснели то ли от стыда, то ли от переживаний.

– А как, ваше сиятельство? Что мешает вам оставить нас здесь и никогда не приезжать? Забыть о нас? Вы не нуждаетесь в деньгах – я вижу это по вашему сюртуку и даже по одежде вашего камердинера. Вас не стеснит содержание двух женщин, ведущих скромный образ жизни в отдалённом коттедже. Так что заставляет вас сделать нас монахинями? При том, что ни я, ни моя мать даже не разделяем вашу веру?

– Я дал вам время подумать, – выдохнул Картер.

– И мы можем решить просто остаться в Сакуре?

– Нет, – тихо сказал он, одним словом подтверждая всё, что я произнесла ранее.

– В таком случае мы, конечно, подчинимся вам, ваше сиятельство. А то, мало ли, графине Картер придёт в голову приехать сюда без вас и обвинить нас в воровстве или в чём похуже, чтобы монастырь заменила тюрьма.

Граф резко встал, роняя стул и с бессильным гневом глядя на меня.

– Ты забываешься, Мина. Без меня у вас не было бы ничего! Я желаю вам только лучшего!

– Премного благодарна вам, граф, – я тоже встала и с издёвкой отвесила графу поклон. – Мне только интересно, зачем было давать мне образование и иллюзию надежды на свободную жизнь, если в конце концов мне придётся говорить на французском только с надёжными монастырскими стенами?

Обеденная комната погрузилась в тишину, прерываемую только тяжёлым дыханием графа.

– Пусть твоя дочь извинится, – процедил он.

Мама поспешно встала из-за стола, сгибаясь в поклоне и в таком же положении семеня ко мне.

– Мусумэ, склонись и моли Арчибальда-сама о прощении, – прошептала она, надавливая мне на поясницу.

Я увернулась от прикосновения и схватила мать за плечи, заставляя посмотреть мне в глаза.

– Разве ты не видишь? Он выбрасывает нас как старые игрушки! Он взял на себя ответственность за тебя и за меня. Это было его решение! А теперь он отказывается от него как последний трус!

К моему ужасу, на лице Сатоко-Сары не было никаких эмоций. Ни печали, ни злости на меня, ни обиды на графа. Оно было таким же спокойным, как и всегда.

Отвернувшись от меня, мама упала на колени, причитая:

– Простите, солнце наше, простите, что не привила дочери должного уважения к вам и вашим дарам, коими мы живём… – Она прижалась лбом к холодному полу. – Я накажу себя за пренебрежение материнским долгом, и небо накажет меня, и духи предков моих… Мы сделаем всё, как вы скажете, всё, как вы пожелаете. Велите умереть – умрём…

Это было слишком.

Я отвернулась, силясь сдержать слёзы обиды и жалости к матери, унижавшейся перед графом. Он многое сделал для нас, но то, чего не сделал, перекрывало всё хорошее, что я о нём думала.

«Я тоже ваша дочь! Почему вы готовы лишить меня шанса на счастливую жизнь, которую можете дать? Я бы поняла, будь вы бедняком, неспособным прокормить нас, поняла бы, доставляй мы вам проблемы или неудобства, но ведь мы не просили ничего и никогда ничего от вас не ждали! Забудьте о нас, уезжайте… Оставьте нам дом или