Вечная Спутница Ночи - Инга Дмитриевна Ольховская Страница 11

— Черт – успела подумать я – я же еще ни разу не пела будучи в этом теле. Может у меня и голоса нету ни фига.

Но было поздно отступать и я запела:

«Дождь за окном

Тусклый отблеск клинка

Сон о тебе

Память близка

Мне не забыть

Горечь побед

Выпью до дна

Полыневый цвет

Лютня в огне

Свиток горит

В ножны клинок

Память простит

В битву вступить

Себя испытав

Упасть среди неба

И трав

Слишком велик

Долг этих сердец

Я не вернусь

К тебе, мой венец

Все позабудь,

Исчезнет мой след

Я ухожу,

Меня больше нет» (*)

Голос к счастью оказался удивительно чистым и сильным. Поняв, что вокруг стоит тишина, я оглянулась. Все люди вокруг застыли глядя на меня.

— Ну вот как-то так – сказала я протягивая лютню обалдевшему менестрелю.

Все вокруг зашумели и стали наперебой нахваливать меня, и посылать колкости в сторону своего музыканта. Я с удивлением заметила, что вовремя исполнения песни я, совершенно не произвольно, смогла войти в резонанс с окружающими меня людьми так, как это было написано в учебнике по магии разума. И самое странное, что это состояние до сих пор сохранялось. Я тут-же решила воспользоваться ситуацией и послала всем вокруг желание спать. Окружающие меня люди вдруг начали зевать и быстро разбредаться по своим местам. Не прошло и двух минут как вокруг меня все спали.

Я подошла к спящему купцу и не прикасаясь, внимательно изучила амулет от нежити у него на шее. Видимо купец все-таки решил сэкономить и купил амулет сделанный каким-то магом-студентом. Амулет был выполнен точно в соответствии с указаниями в учебнике по защитным заклинаниям. И естественно обезвредить его можно было способом описанном в этом учебнике. Я улыбнулась и замкнув пару силовых линий в плетении амулета мгновенно разрядила его.

Сигнальный амулет я просто стянула с шеи купца и защита поставленная им тут-же отключилась.

— Готово – тихо сказала я в темноту и меня услышали.

— Что это ты за концерт устроила? — недовольно проворчал Иргон приближаясь ко мне.

Я пожала плечами и ничего не сказала.

— Красиво поешь – шепнул мне на ухо проходящий мимо Хэм и подмигнул.

Остальные вампиры показали мне поднятый большой палец, что в этом мире значило тоже самое, что и на земле. Я улыбнулась и взвалила на плече менестреля.

— Больно ты приятель паршиво играешь и поешь – буркнула я – прости но это только ради искусства.

— Оставь его, — одернул меня голос Иргона, — я возьму этого а ты бери вон того – он указал пальцем на богато одетого мальчишку, судя по всему сына купца. — За одно одежду его себе возьмешь. — критически глянув на мои голые кленки хмыкнул Иргон. — тебе в пору должно быть.

— Но он еще совсем ребенок – заупрямилась я.

— Если ты еще не поняла, то это приказ – оскалился на меня Иргон.

Я схватила мальчишку глотая подкатывающий к горлу ком.

— И бандуру свою забери – поддел носком сапога лютню Иргон.

Я закинула мальчишку на плече, подняла лютню и бросилась в лес.

— Прости – шептала я раздевая мальчишку. — пока не знаю как, но когда ни будь я отомщу ему за тебя.

Раздев парня я напоила своего демона, а затем размазав текущие по щекам кровавые слезы подхватила одежду, лютню и побежала в гнездо.

— Что я за монстр – думала я – погубила сегодня несколько человек. Песенки им пела дура. Прям русалка какая-то или серена. Те тоже поют сладкими голосками, а потом хоп…

Костюм у парня был дорогой, коричневой, мягкой кожи тонкой выделки. На парня он был слегка великоват, а на меня налез еле, еле особенно в груди и на бедрах. Если Иргон и думал, что я в нем буду выглядеть более целомудренно то он сильно заблуждался. Костюм не только ничего не скрывал, а наоборот подчеркивал мою фигуру выставляя на показ мои формы, а между ног была видна характерная верблюжья лапка.

— Вот и получи что хотел – зло ухмыльнулась я рассматривая себя в зеркало.

Магией все-таки костюм пришлось доработать в районе груди, но в остальном все меня устроило.

Не смотря на то, что костюм обтягивал мое тело как вторая кожа, он не стеснял движений, не скрипел и не терся при ходьбе. Борин сказал мне, что вещь явно эльфийской работы и кожа эльфийской-же выделки.

Когда я вышла в обновке в общий зал все застыли как вкопанные и пялились на меня.

— Тебе еще пару сабель за спину и кинжалы, и вылитая разбойница – наконец хохотнул Хэм.

Потом вампиры дружно (естественно кроме Иргона) попросили меня спеть что ни будь для них. Пока я возилась с костюмом у меня в голове продолжала вертеться мысль, что сегодня на охоте я поступила как русалка или серена заманивающая своих жертв пением, и я перевела на местный язык еще одну песню. Пришлось заменить несколько слов, для того чтобы получилась рифма, но результат должен был быть неплохим.

Я села на пол по-турецки с лютней в руках, взяла пару аккордов и запела:

«Не знаю, что значит такое,

Что скорбью я смущен;

Давно не дает покою

Мне сказка старых времен.

Прохладой сумерки веют,

И Рейна тих простор;

В вечерних лучах алеют

Вершины далеких гор.

Над страшной высотою

Девушка дивной красы

Одеждой горит золотою,

Играет златом косы.

Златым убирает гребнем.

И песню поёт она:

В её чудесном пеньи

Тревога затаена.

Пловца на лодочке малой

Дикой тоской полонит;

Забывая подводные скалы,

Он только наверх глядит.

Пловец и лодочка, знаю,

Погибнут среди зыбей;

И всякий так погибает

От песни Лорелей.» (**)

— И кто такая эта Лорелей – спросил меня Хэм после длинной паузы.

— Ну она вроде как русалка – сказала я – заманивала своим чудесным пением корабли на скалы.

— Ну точно, как ты. — заржал Малыш – усыпила этих торгашей своими песенками, а мы их тепленькими взяли.

— Потому и спела вам эту песню – пожала я плечами.

— Ну все – раздался голос Иргона – хватит этих эльфийских воплей. Иди готовься. Парням расслабится