Истинная темного дракона. Наследник для бывшего - Юлия Марлин Страница 10

— Лекарь вполне способен ухаживать за госпожой самостоятельно. Сделайте одолжение, уходите.

По спальне простерлось недовольное грудное рычание.

— Я твой муж. Не смей меня прогонять.

— Консуммации брака не было, — я облизнула пересохшие губы и покосилась на стакан воды на прикроватном столике. — Мы друг другу никто.

— Как только поправишься, я консуммирую брак. Даю слово. — Настойчиво, будто урожая, рявкнул дракон и тряхнул свободными волосами. — Если бы не демонов запрет, сделал бы это прямо сейчас…

— Никогда!

Думает, после того унижения и боли приму его как законного супруга? И всё прощу?

Пристальный драконий взор в темноте блеснул серебристым металлом.

— Что ты сказала?

— Вы слышали, — до мушек в глазах вглядываясь в холодный сумрак, я отчаянно пыталась рассмотреть внешность Неймана, и не могла. — Не вздумайте ко мне прикасаться. Как только появится возможность, я буду просить у Императора развод.

От взбешенного драконьего рыка по этажу прокатилось пугающее эхо. Портьеры на окнах вздернул невидимый ветер, над ковром свистнул магический смерч из темной магии.

— Вы не любите меня, я не смогу полюбить вас, — поспешила объясниться. — Прекратим эту бессмысленную, выматывающую пытку. Оставим друг друга в покое.

Муж с минуту сидел в кресле неподвижно, а потом выпрямился во весь огромный рост.

— Никакого развода, Иоланта! Ты — моя.

— Не ваша! У вас есть другая.

— С Амайрин я сам разберусь. Не думай об этой женщине.

— И о вашем совместном ребенке тоже не думать?

Повисла пауза, и затем злобное:

— Да!

Время безжалостно остановилось.

Я — в постели, беспомощная, раненная, с ужасом вглядываюсь в темный широкоплечий силуэт у стены и гадаю, что у него на уме. В поместье царит предрассветная тишина. Звать на помощь бесполезно. И только тихое потрескивание углей в камине не даёт окончательно сорваться в бездну мрака, куда, не раздумывая, меня бросили и люди, и народ темных драконов.

— Отдыхай, — вырвал из ступора рокочущий, неимоверно усталый голос. — Позже поговорим.

Послышалась тяжелая поступь, и через мгновение массивная входная дверь гулко захлопнулась.

Глава 6

Выдохнув, несколько утомительных минут сверлила исподлобья запертые массивные створки и в крайне измотанном состоянии откинулась на постель.

В итоге, в кровати провалялась до самого вечера.

Большая потеря крови и эмоциональный упадок не пошли мне на пользу. В течение дня дважды заглядывал лекарь, коего удалось внимательно рассмотреть, но ничего примечательного во внешности мужчины я не заметила. Еще покои посетили три разных горничных. Девушки принесли на серебряных подносах сытную еду, свежие фрукты, горячее питье, а на сладости — мармелад, орехи и мёд.

Одна по моей просьбе распахнула настежь окно, впуская в спальню летний ветерок, смешанный с ароматами цветочных лугов, раскинувшихся у подножий зеленых холмов. Вторая помогла сменить пропитанное кровью домашнее платье на чистую ночную сорочку: тонкую, нежную и кружевную, как паутинка.

Горничные были на удивление вежливы, немногословны и боялись поднять на хозяйку взгляд. Это часом не Демиан приструнил говорливых девиц, что еще пару дней назад открыто проявляли к его жене пренебрежение, обсуждали и хихикали, обзывая последними словами?

— Что-то еще миазель? — Смиренно потупив глазки, спросила служанка.

Покачала головой.

— Нет, спасибо.

Она исполнила реверанс и убежала.

Наказ лекаря — был суров. Минимум трое суток в постели. Я послушно исполняла его волю до наступления теплых сумерек, а потом не выдержала, откинула покрывало и, превозмогая острую боль в проткнутом гвоздем плече, поднялась, забрала с подноса чашку с чаем и неторопливыми шажками приблизилась к открытому окну.

Муж после резкой беседы, из-за которой всё внутри переворачивалось и горело огнем, за весь день так и не заглянул. Радуясь этому обстоятельству, подставила разгоряченное лицо южному ветру. Небо мрачнело. Массивную цепочку горных хребтов обливали закатные всполохи.

Делая мелкие глотки ароматного напитка и ощущая во рту послевкусие земляники и мяты, я лениво разглядывала двор поместья, хозяйственные постройки и пышный сад, раскинувшийся прямо под окнами. Неожиданно из зеленых, аккуратно постриженных насаждений, донесся приглушенный женский всхлип.

Вслед за этим раздался низкий мужской упрёк:

— Рин, ты там?

Вдоль спины побежали холодные мурашки. Голос принадлежал барону Виктору Фету, лучшему другу генерала Неймана.

— Какое тебе дело? — С обидой выплюнула Амайрин, скрытая пышным цветом яблочных крон.

— Рин, прекрати. Глупо прятаться от мужчины, которому недавно призналась, что ждешь ребенка.

— Да, призналась. И знаешь, что Демиан ответил: «я не уверен, что ребенок от меня!» Слышишь, брат? Он сомневается! Сомневается в моей верности и любви! А ведь до этого жить без меня не мог. Клялся в чувствах и обещал жениться, как только конфликт с народом троллей будет улажен.

— Терпеть не могу говорить на расстоянии. Иди сюда.

— Нет.

— Рин, Демиану сейчас очень непросто! Ты могла всё неправильно понять.

— Дело в ней! Он изменился сразу же, как притащил эту девку в наш замок.

— Ты говоришь о Иоланте?

— О, как мило. Уже зовешь её по имени.

— Глупости. Демиан остался собой. И любит тебя, как прежде.

— Если б любил, не сомневался бы — чей это ребенок, — шипела из зарослей Амайрин. — Она на него плохо влияет. Да, Вик. И плечо распорола гвоздем специально. Прикинулась несчастной и умирающей, чтобы привлечь его внимание. Ненавижу ее. Если бы могла, то убила!

Сердце сжалось в тревожном предчувствии, по спине скользнул холодок. Но осмыслить угрозу любовницы моего мужа в полную меру — не удалось.

— Тише, — послышался хруст ломаемых веток и шелест атласа. Видимо, Виктор разыскал дамочку среди цветущих клумб и сцапал за локоть. — Что ты мелешь? Если Демиан услышит, нам обоим не поздоровится.

— Нам и так не поздоровится, Вик. Сразу после обеда я предложила Демиану отослать эту дрянь в горное аббатство. Подальше от глаз. И знаешь, что?

— Что?

— Он отказался. Она, видите ли, его жена! А я тогда, кто? Я скрашивала его ночи четыре последних года. Была рядом, жду от него ребенка… а он сомневается в моей любви? — Пауза и тяжелое шипение: — Если бы не эта человеческая герцогиня, мы бы уже стали мужем и женой. А совсем скоро и любящими родителями.

— Ты вся на нервах, сестра. Тебе надо успокоиться. Идем в поместье.

— Я успокоюсь только, когда мерзкая человечка исчезнет из замка.

—