Там, где нас нет - Альвин Де Лорени Страница 10

— «В общем ты вырубился, так?», — продолжил я допрос.

— «Да…»

— «А потом, что потом было?»

— «Попал в темноту какую-то. Висел долго…»

— «Дальше…»

— «Дальше? Вот, знаете, мой господин… такое чувство… Вот, как будто посмотрел на меня кто. Кто-то огромный и взгляд такой пристальный. Я его не вижу, а он смотрит. А потом раз… и я вас почувствовал. Я тогда не знал, что это вы. Но вот чувствую — в темноте есть кто-то. И этот кто-то хороший, добрый, тёплый такой… А это вы… оказалось. А потом вы пришли… и мы встретились. И правда, оказалось — теплый и хороший.»

«Да-а» — подумал я. «Это я-то тёплый и хороший? Хотя, хрен его знает, не помню ведь ничего. Мож, и правда, тёплый и хороший.»

— «Ладно, понял я тебя, мой золотой. Давай вот о чём поразмыслим. Смотри, тело наше с тобой в сознание приведут рано или поздно? Приведут. Значит, что? Значит, я туда в большой мир попаду. Так? Так. А я там, такой тёплый и хороший, никого не знаю. И что мне делать? Давай рассказывай, что и кого помнишь. В подробностях. Какие у вас обычаи. Кто как выглядит, как кого зовут, кто во что одевается. Как ходят, как едят, что пьют. Всё рассказывай».

* * *

Мастер Тилорн по праву считал лечение оме Ульриха вызовом себе как искуснику-целителю. Обширные повреждения организма оме поставили его на грань выживания. И благодаря искусству мастера Тилорна жизнь оме удалось отодвинуть от этой грани.

В течение нескольких часов мастер Тилорн с помощью мастера Абрахаса и помощников провели операцию по восстановлению организма оме Ульриха. Насколько это было возможно, провели восстановление кожных покровов на спине пациента. Вскрыв брюшную полость, произвели ушивание разорванного кишечника. Гнойное расплавление глубоко прòникло в матку и яичники, что повлекло их удаление, повреждённые затёкшей флегмоной простату и семенные пузырьки тоже удалили. Произвели санацию мочевого пузыря и подстегнули его регенерацию. Ликвидировали последствия ушиба почек. Провели дренаж лёгких — откачали скопившиеся гной и кровь. Печень, перегруженная очисткой заражённой крови, находилась на грани. У оме началось развитие признаков острой печеночной недостаточности — его печень утратила свою функциональность на 90 %. Оздоровление печени заняло значительное время от общего времени операции. Отмершие части печени пришлось иссекать. С трудом удалось сохранить желчный пузырь и ушить его разрывы. Находившийся в стазисе оме несколько раз выходил из этого состояния, впрочем, не приходя в сознание. Мастер Абрахас, поддерживавший стазис, только дивился — Великое Искусство имело ограниченное воздействие на пациента, что не могло не вызывать удивления. В завершение операции мастер Тилорн приступил к удалению глаза — запущенный панофтальмит не оставил ему никаких шансов.

На этом искусники-целители решили пока остановиться — истощённый заключением и издевательствами организм оме не выдерживал пожирающей его регенерации.

Перенесённый из процедурной в светлую просторную комнату в одном из зданий замка — загородной резиденции короля Арлена Торпатинна оме Ульрих после магического воздействия мастера Тилорна пришёл в себя.

— Оме, слышите ли вы меня? — задал мне вопрос невысокий благообразный старичок, одетый в широкую черную бархатную куртку (камзол?), — кивните если слышите.

Я послушно кивнул.

— Я мастер Тилорн, искусник-целитель, это мастер Абрахас тоже искусник-целитель, — показал старичок на такого же невысокого мужчину в возрасте, — мы лечим вас в настоящее время. Как ваше самочувствие? Есть ли какие-то боли? Кивните, если боли есть.

Я прислушался к организму. Болей не было. Только острое сосущее чувство голода.

— Выпейте это, — предложил мне мастер Тилорн, поднося ко рту носик кружки-поилки.

Густой ароматный коктейль полился мне в рот. Измученные жаждой горло и ротовая полость впитывали божественный нектар, до желудка, по-моему, не добралось ничего!

Ещё! Я вытянул губы и подбородок и кивнул несколько раз, выпрашивая такой понравившийся мне напиток.

— Нет, оме, масалу нельзя употреблять чаще одного раза в день. Сейчас ваши слуги покормят вас.

Повернувшись ко входу в комнату он прикрикнул: Эй, кто там, войдите сюда!

Из неприметной двери в правой стене комнаты вышли двое. Поклонились в пояс. Пожилой дяденька и молодой пацан. Оба одного роста, коротко стрижены, одеты в белые рубашки, заправленные в короткие штаны чуть ниже колен, на ногах белые же чулки и коричневые башмаки. Поверх рубашек одеты коричневые жилеты. Пацан довольно симпатичен, субтильный, лицо чуть вытянутое, подбородок заострён, курносый, чуть вздёрнутый нос, волосы тёмные, густые, подстрижен под каре длиной до мочек ушей с чёлкой, губы чуть пухлые, серые весёлые глаза, когда улыбается на щеках ямочки — похоже настоящий бес! Пожилой с седыми волосами, телом покрепче пацана, подстижен чуть ли не под горшок, смотрит спокойно, крепкие натруженные руки.

— Это Фридрих, — указал на пожилого мастер Тилорн, а этот вьюнош — Янка. Они ваши слуги. Оба слабого пола. Комендант замка господин Харальд Юалд приказал им прислуживать вам, оме.

Я согласно прикрыл глаз.

Мастер Тилорн подошёл к столику на колёсах, на котором накрытые белой салфеткой стояли чашки, тарелки, небольшой котелок, исходящий паром.

Сделав несколько замысловатых движений пальцами над котелком мастер произнёс: Magna Potentia, hic cibus est available ad patiens. Servo, torcularia, carbohydrates reddet corpus consumens eos. (Великая Сила, эта еда доступна больному. Белки, жиры, углеводы восстановят организм употребляющего их лат.)

От рук мастера отделилось синеватое сияние, собралось перед котелком в полупрозрачный круг и этот круг впитался в котелок.

Янка с восхищением таращился на манипуляции искусника.

— Пойдёмте, мастер Абрахас, — пригласил коллегу мастер Тилорн и они вышли.

— Оме, позвольте покормить вас, — обратился ко мне Фридрих. Я кивнул.

Фридрих поправил подушку, за моей спиной и пристроил меня полусидя. Затем ловким движением повязал салфетку.

Так как мои пальцы пока не были приспособлены для совершения каких-либо действий, то кормили меня с ложки. Никогда не ел такой вкусной каши! Поев, напился и, отдуваясь, отвалился на подушки.

Потребности функционирующего организма никуда не делись и Янке пришлось выбегать в неприметную дверь в левой стене комнаты с керамической ночной вазой. Осмотрев себя я обнаружил, что лежу на довольно высокой постели. Справление малой нужды показало, что на мне одета длинная белая сорочка, которую пришлось для этого высоко задирать и Фридрих оказал помощь в решении названной проблемы.

Голова моя оказалась начисто выбритой, видимо волосы были в таком состоянии, что их оказалось проще удалить. Ладно, новые отрастут.

Полежав какое-то время без движения, я решил осмотреть комнату, в которой я находился. Квадратная комната размером метров 20. Потолок высотой метра 4. Два сравнительно узких окна закрытых кисейными полупрозрачными шторами. В простенке между окнами ногами ко