Главная проблема дракона - Надежда Николаевна Мамаева Страница 10

Обернулась: мой преследователь, на которого дракон накинул стазис, старательно изображал статую самого себя, отброшенный к стене мужик также был в беспамятстве, а вот третий, удравший, вернулся. Да еще и с подкреплением! И где только эта сволочь еще семерых слуг лорда так быстро откопала?

Впрочем, это был второстепенный вопрос. А насущный – как смыться?

Я украдкой бросила взгляд на запряженную карету без кучера, на которую и нацеливалась изначально, выбегая из таверны. И тут раздался гнусавый голос того самого беглеца за подмогой:

– Эй ты, патлатый, отдавай девку по-хорошему, пока цел, а то…

Так и захотелось вопросить у пепельного: «А теперь-то наконец веришь?», но меня опередили:

– А то что?.. – невозмутимо уточнил вышедший на крыльцо брюнет – тот самый приятель моего пепельного, с которым они сидели за столом.

– А то все – хана вам, – информативно ответил гнусавый, впрочем, не торопясь атаковать. Видимо, сказался предыдущий опыт, когда решили напасть без переговоров. Потому что, переступив с ноги на ногу и перехватив меч на манер дубины, мужик добавил: – Нам за нее десять злотых каждому хозяин обещал, если вернем живой… Можем по полсребра тебе скинуться, если ты нам ее свяжешь.

«М-да… Мало того, что меня так дешево оценили, так еще и скидку предлагают. Если так, скоро и до распродажи дойдет…» – промелькнула мысль и тут же пропала. А все потому, что мне сейчас было не до размышлений: я действовала! Если точнее: тихо-тихо отступала к карете.

Вот только не успела я пройти и половины пути, как мой побег… точнее поползновение, заметили и, наплевав на переговоры с пепельным, ломанулись за мной.

Но поздно. Я в мгновение ока вскочила на козлы, схватила вожжи и вдарила.

Лошади, как будто только того и ждавшие, рванули с места и помчались. А в спину мне неслись крики, ругань и даже пара арбалетных болтов. Те воткнулись в стенку кареты. Видимо, кто-то из людей лорда решил: раз за живую дают десять, то за мертвую, может, хотя бы половину заплатят…

Я же судорожно вцепилась в вожжи: все же ни разу в своей жизни угоном не занималась. Тем более карет. Хорошо хоть не дракона. Им я точно не смогла бы управлять. Хотя и с четверкой лошадей возникли большие проблемы: они неслись, как сумасшедшие. Так что до ближайшей рощи я долетела словно ветер. А там не сбавила скорости, понеслась вперед, стараясь уйти как можно дальше: пока погоня оседлает взмыленных лошадей, пока помчится следом…

Так что к утру добралась до небольшого городка. Там по выгодному курсу (все же отцовские гены пальцем не раздавишь) поменяла карету с породистыми лошадьми на невзрачную одежду и внешность, превратившись в тощего паренька с конопушками. За последнее спасибо искажающему внешность амулету.

– Только личина держится не дольше пары часов, – предупредила хозяйка чародейской лавки. – Потом подзаряжать надо. И, бывает, сбоит иногда – мерцать начинает, да стекает точно водица, когда энергии мало остается…

После этих слов я начала понимать, почему дракон предпочел маску. Та, если упадет, – ты хотя бы будешь об этом знать. Но взять амулет – все же взяла. Правда, активировать не стала. Замотала лицо тряпицей: остались видны лишь глаза. И отправилась на местную станцию – покупать билет на общественный дилижанс до столицы.

Добраться до Ригора, как оказалось, – удовольствие не из дешевых. Мне пришлось отдать все оставшиеся монеты, вырученные за карету: вот так я перешла тонкую финансовую черту между «деньги не пахнут» и «ими не пахнет».

Правда, когда протянула требуемые золотые ушлой тетке-меняльщице, торговавшей теми самыми билетами в столичную жизнь, все же душок навоза и конского пота от угнанных коней мне почудился. Не иначе как это разыгралось воображение. Хотя воспаленным было не только оно: ссаженные ладони буквально горели. С непривычки вожжи натерли руки, и теперь я опасалась, как бы не вздулись волдыри. Да и предыдущая скачка верхом дала о себе знать.

Вот почему, когда я писала книгу, о таких мелочах не задумывалась? Одри просто приехала в столицу и все. И ничегошеньки ей за это не было. Ну, кроме новых проблем. А поскольку героиня была не второстепенной, а главной, то и проблемы ее были самыми что ни на есть главными: поступление в академию, спасение жизни… А не какие-то вульгарные мозоли и отбитая седлом ж… жажда приключений.

Впрочем, как автор, я ход событий романа знала отлично, так что избежать покушений, думаю, труда не составит. Вот только не привлеку ли я на свою голову новые проблемы с моим-то нынешним характером? Ведь мало быть решительной и активной. Нужно успевать еще и следы после этого заметать. Ну или хотя бы удирать.

Последним-то я сейчас и занималась, и мне это, мягко говоря, не сильно и нравилось… Так что, может быть, в дальнейшем стоит вести себя понеприметнее? Глядишь, если сидеть тише воды, ниже радаров – неприятности меня не заметят и мимо пройдут.

В общем, в моем случае скромность будет не столько украшать, сколько спасать… Только вот мне застенчивость и кротость нужно тренировать. Этим-то я и занималась всю дорогу до столицы.

Для начала решила посмотреть, как ведут себя местные девицы, а то в погоне за описанием чувств и взглядов героев я как-то не особо уделяла внимания местным нравам и нормам поведения. Вот сейчас и наверстывала упущенное. Да так, что юная барышня напротив зарделась. Не иначе решила, что юноша, в коего я маскировалась, оказывает ей знаки внимания. Заерзала, расправила складки на юбке, стряхнула невидимую пылинку с плеча и… начала стрелять глазками, словно собиралась подбить меня на взлете, а потом влепить контрольным в голову.

От греха подальше я уставилась в окно. Через отражение в стекле продолжила анализ дамского населения салона дилижанса. И вот спустя двое суток, когда мы прибыли в столицу, у меня уже имелось кое-какое представление о том, как правильно себя вести, чтобы слиться и с толпой, и с сюжетом.

Только, несмотря на то что я по приезде в город сменила осточертевшие грязные порты на платье, применение новых знаний пришлось отложить. Потому как торг за съем жилья и смущение оказались плохо совместимы. Но когда на дворе вот-вот наступит ночь, а у тебя в кошеле всего пара сребров, то выбор очевиден. И с хозяйкой маленькой комнаты в полуподвале я торговалась отчаянно. За что удостоилась званий стервы и кровопийцы, а еще скидки в треть первоначально озвученной стоимости!

Вселение было быстрым: я переступила порог и поставила на кровать сумку. Все. Въехала.

Помещение было небольшим – несколько шагов в ширину и столько же в длину. Окно под потолком. В нем мелькали ноги прохожих. Хорошо еще, хоть с грязным, но стеклом, а не сквозная дыра.

– Мужиков сюда не таскать, не колдовать, не пить, не бузить, позже часа яхонта не приходить… – меж тем озвучивала запреты домовладелица.

Я в такт кивала, дожидаясь, когда она закончит. И как только эта дородная тетка замолчала, поинтересовалась насущным:

– А есть что перекусить? Я доплачу…

– Нету, – отрезала тетка.

– Так и сдохнуть от голода можно, – поворачиваясь к окну, тихо выдохнула я себе под нос.

Думала, домовладелица не услышит. А она, мало того что услышала, так еще и ответила:

– Домовины тоже нет! – отрезала она и, подбоченясь, добавила: – Так что умирать не советую. Некуда.

Говорить о том, что в поместье то ли опекуна, то ли жениха меня ждет личный не то что гроб, а целый склеп, не стала. Тетка была таких внушительных размеров, что казалось: в любой момент она может лопнуть. И даже не от зависти. Так что я не стала лишний раз искушать судьбу и лишь пожелала квартирной хозяйке всего доброго.

Та фыркнула и, развернувшись с величественностью дирижабля, поплыла к лестнице, что вела наверх. Я же закрыла дверь и, прислонившись к створке спиной, выдохнула.

Уф. Кажется, удалось выбраться. С такими мыслями я, спустя совсем немного времени, и легла в постель. Думала – отрублюсь безо всяких сновидений до утра, и все… Увы. Хотя, поначалу, так и было.

А затем чернота превратилась в туман. Я бежала сквозь него, пропитанного холодом и едва уловимым страхом. Каждый шаг отдавался эхом в моем сознании, будто я пыталась скрыться