Хозяйка разрушенной крепости - Любовь Оболенская Страница 10

Ждать пришлось недолго.

К водопою вышел мощный кабан и принялся жадно пить, чавкая и прихрюкивая от удовольствия.

Винс приподнялся, прицелился, и спустил стрелу, которая угодила животному точно под лопатку.

Кабан завизжал на весь лес, но убегать не стал. Заметался по берегу, выискивая обидчика, после чего, сообразив откуда прилетела боль, ринулся к дубу, на котором мы сидели.

Винс выпустил вторую стрелу, но в азарте охоты, рванув тетиву, не рассчитал баланс – и наше гнездо вместе с нами полетело на землю с трехметровой высоты.

Будь я в своем теле, думаю, тут бы мне и конец настал. Или шею б свернула, или инвалидом на всю жизнь осталась.

Но тело леди Элейн среагировало на падение интересно...

Приземлившись на ноги, я упала на бок, гася инерцию падения, кувырнулась – и вышла в положение на одном колене, не выпустив при этом копья из рук.

И этот неожиданный навык спас мне жизнь!

Разъяренный кабан бросился на меня, страшно и хрипло визжа, но я уперла древко копья в ствол дуба позади меня, и приняла на острие страшный удар массивной туши!

Кабан, приготовившийся вонзить клыки мне в лицо, насадился на копье раскрытой пастью. Дернулся раз, другой... И завалился на бок, суча ногами.

Прихрамывая, подошел Винс, который двумя ударами ножа прекратил мучения животного. После чего вытер окровавленный клинок об кабанью шкуру, спрятал нож в ножны, выдернул копье из пасти лесного зверя, уважительно положил рядом - похоже, ритуал какой-то. Типа, дань уважения клыкастому воину, павшему в битве...

После чего, разогнувшись, Винс с удивлением уставился на меня.

- Полагаю, вы только что спасли от смерти и себя, и меня, госпожа, - проговорил он. – Похоже, этот самый кабан весной убил двоих жителей деревни, когда они отправились в лес за валежником для очага. Люди нашли их растерзанные тела со следами кабаньих клыков. Я слышал, что покойный сэр Ламорак Уэльский одну из своих дочерей учил обращаться с оружием, но думал, что это была Хильда.

Какие-то чужие воспоминания присутствовали в моей голове, смешиваясь с моими собственными, потому я проговорила вполне уверенно:

- Хильде всегда больше нравились наряды и придворные интриги, чем работа с кинжалом и копьем. Потому отец часто брал меня на рыцарские тренировки и обучал кое-чему забавы ради. Мол, если небеса не дали ему сыновей, пусть хоть приемная дочь научится защищать себя в этом жестоком мире.

- Ваш отец был мудр, госпожа, - поклонился начальник охраны, причем в его взгляде читалось неподдельное восхищение. – Я непременно расскажу всем как хозяйка разрушенной крепости наколола на копье кабана-убийцу, словно жука на булавку. Уверен, что о вашем подвиге люди будут слагать легенды!

Глава 9

Я осталась караулить свой охотничий трофей. Винс же сходил в деревню и привел людей, которые, соорудив волокушу, вытащили кабана из леса. После чего, дотащив мою добычу до деревни, крестьяне по моему приказу содрали с туши шкуру, выпотрошили, разрубили на куски - и, обмазав глиной, принялись жарить мясо, закопав его в землю и сверху разведя костры.

- На вѐртел тушу насадить целиком было не проще? – поинтересовалась я, удивившись столь первобытному способу готовки.

Винс усмехнулся.

- Железный вѐртел такого размера будет стоить очень недешево. Не с нашими доходами покупать столь дорогие вещи.

- Железо – это дорого? – удивилась я.

- Эх, госпожа, - вздохнул Винс. – Счастливы вы все-таки, что росли в замке, не зная никаких забот. Железо нынче подешевле золота конечно, но может лишь втрое. Его завозят с материка, откуда взяться металлам на наших каменных островах?

Понятно. С разработкой полезных ископаемых тут всё плохо. Ладно, со временем разберемся и с этим. А пока моей основной задачей было накормить людей, давно забывших что значит досыта поесть.

Понятно было, что здоровенного кабана всё равно надолго не хватит, но я обратила внимание на нетронутые заросли рогоза с удлиненными бархатистыми цветами на длинных стеблях, что росли по берегам недалекого болота - и поинтересовалась у Винса:

- Похоже, вон те растения никто ни разу не срезал?

- Дьявольский тростник-то? – удивился начальник охраны крепости. – А зачем его срезать? Старики говорили, что в этих стеблях живут души тех, кто утонул в болоте. И чем гуще его заросли, тем больше неупокоенных мертвецов ползает по дну, ожидая очередного невнимательного путника, чтобы затянуть его в трясину.

- Ишь ты, как сильно тут у вас с суевериями, - сказала я. – Дай-ка мне свой нож.

Винс не посмел ослушаться, и я прям спиной чувствовала, как вся деревня, что собралась у костров в ожидании трапезы, напряженно смотрела мне вслед.

Но я знала, что делала.

В юности я увлекалась экстремальным туризмом. Где только не лазила, чего только не насмотрелась. Почти всю Россию объездила - и по рекам сплавлялась, и в снегу по колено через метели хаживала, и в песках побывала, разогретых, словно раскаленная сковорода. Ну и навыков соответствующих хапнула немало, как и информации, которая обычному человеку, далекому от путешествий по дикой природе, конечно, неведома.

Например, не каждый знает, что молодые побеги рогоза, который порой неверно называют камышом, содержат до сорока пяти процентов крахмала и десяти процентов сахара. И если их сварить или поджарить, получится вполне себе съедобное блюдо. А если желто-коричневую пыльцу цветов рогоза смешать с водой, то можно приготовить съедобную кашицу, из которой опытные путешественники выпекают небольшие хлебцы – если, конечно, кушать больше нечего.

В общем, залезла я в болото выше щиколоток, нарезала довольно внушительный пучок тех побегов, вернулась к костру, и сказала:

- Ваши старики должны были знать, что господ, благословленных небесами, покойники боятся. И всё, к чему мы прикоснемся, становится очищенным от всякой скверны. Так что вот вам закуска к кабанятине.

И проинструктировала что делать со своей новой добычей.

Всё-таки, в столь дремучем средневековье были свои плюсы. Это мои современники начали бы сомневаться, логически рассуждать, фильтровать информацию – и так далее. А здесь люди, подогретые рассказом Винса о том, как я убила кабана, по умолчанию смотрели на меня с обожанием, и все мои инструкции исполняли неукоснительно. Эх, мне б на мою строительную базу таких послушных работников...

Хотя стоп.