Брак с сюрпризом, или Любовь под маской - Регина Мазур Страница 10

мне теперь, но ничего пока для меня не значит. Я его совершенно не знаю, теплых чувств к нему не испытываю, и, кажется, это у нас взаимно. Просто я привыкла все делать по правилам — по крайней мере, пока не притворяюсь Виолеттой. Положено в первую брачную ночь консумировать брак, значит, так и нужно сделать! А то, что я и сама к этому пока не готова, не страшно — быстренько отмучиться и разбежаться по разным комнатам до следующего раза, когда нужно будет зачать ребенка…

На его личное пространство я не претендую, пусть живет, как привык, пока меня нет рядом. Путаться под ногами и требовать внимания к себя тоже не намерена — у меня ведь все-таки гордость имеется! И именно эту гордость он задел, когда, словно грязную дворнягу, вышвыривал меня прочь. Это просто оскорбительно!

В итоге, все эти мысли лишь сильнее распалили меня. Я попыталась лечь спать, однако сон никак не желал приходить. Долго ворочалась с боку на бок, да и на новом месте было как-то неуютно. При том, что я действительно очень устала, спать совершенно не хотелось — вероятно, сказывалось обилие произошедших за день событий и скопившееся нервное перенапряжение.

Взглянув на часы, я поднялась — было еще относительно рано: на улице уже стемнело, но до полуночи было далеко, а значит, я могу успеть выступить в салоне. Надо же куда-то выплеснуть эмоции! Хотелось вымотаться настолько, чтобы неприятные мысли перестали меня беспокоить. А танец — идеальный для этого способ. Оставалось лишь придумать, как покинуть дом незамеченной.

Жаль, магия телепортации мужа была для меня недоступна. А ведь как было бы удобно! Раз — и я уже в салоне! Два — и я снова тут! Но увы, придется выбираться нормальным человеческим способом. Если гости еще не ушли, то скорее всего проблем не возникнет.

Быстро оделась, взяла вещи, накинула на плечи черный плащ и выскользнула из спальни. Я никогда не меняла внешность в стенах дома на случай, если случайно столкнусь с прислугой или кем-то из родственников. Всегда можно сказать, что страдаю лунатизмом или захотелось пить, а плащ и сумку сделать невидимыми. Себя целиком спрятать удавалось не всегда. Приходилось обращать внимание на слишком много мелочей, вплоть до дыхания и моргания, а это расходовало силы и концентрацию слишком стремительно.

Волосы и глаза меняли свой цвет сами, стоило мне надеть маску-бабочку. Над этим аксессуаром я трудилась очень долго, влила в него чуть-ли не тонну магии. Но зато теперь не приходилось сосредотачиваться на поддержании иллюзии и бояться, что она может слететь в самый неподходящий момент.

Осторожно спустившись на первый этаж, обнаружила в коридоре пару подвыпивших гостей, в которых тут же узнала лорда Эрика Салстона из Дома Пегаса и леди Марту Югенборг из Дома Дракона, младшую племянницу короля. Об их помолвке Аэрис знает уже больше полугода, — даже мимо меня эта новость не прошла — а о свадьбе пока вестей не было. И сейчас глядя на то, как они увлеченно целуются, я искренне позавидовала им.

У них, в отличие от нас с Ричардом, было время, чтобы узнать друг друга получше, свыкнуться с мыслью о том, что впереди их ждет совместная жизнь, а может даже полюбить друг друга… Нас же просто поставили перед фактом, и через два дня обвенчали, заставив смириться с неизбежным и разбираться в сложившейся ситуации самостоятельно.

Как такой брак выглядит в глазах общественности? Наверняка не вызывает ничего, кроме сочувствия и жалости… Да ладно общественность! Как теперь быть нам с мужем⁈

Незаметно прошмыгнув мимо влюбленной парочки, я выскользнула из дома и уверенно шагнула в объятия тихой безлунной ночи.

Глава 4

Разрушенное наследие

Рик

Фиалки. Всюду фиалки…

Этот запах преследует меня весь день. Куда бы ни пошел, что бы ни делал, аромат фиалок не дает мне покоя. Так пахнет Виолетта — это я понял еще в нашу с ней последнюю встречу.

А теперь мне кажется, что так же пахнет моя жена…

Я стоял рядом с ней у алтаря и вместо запаха роз, которые она держала в руках, чувствовал аромат фиалок. Даже благоухание всех растений часовни и тошнотворная мешанина резких запахов духов гостей не смогли перебить этот пьянящий аромат. Позже за столом навязчивый запах чуть отошел в сторону, и мне удалось даже ненадолго забыть о нем. Я думал, что во всем виноват тот образ прекрасной танцовщицы, что со вчерашнего дня не выходил из головы. Но стоило нам с Викторией уединиться в спальне, как невероятно сочный, душистый и сладкий аромат фиалки буквально затопил комнату, едва не сбив меня с ног.

Почему-то мне казалось это до ужаса неправильным.

Неправильно касаться серебристого шелка волос моей супруги и видеть сиреневые кудри Виолетты. Неправильно вдыхать запах жены и чувствовать головокружительный аромат фиалок. Неправильно смотреть на взволнованное лицо Виктории и видеть перед собой загадочную танцовщицу, улыбающуюся мне так открыто и тепло…

Это какое-то наваждение! Неужели я схожу с ума?

Уходя из комнаты, Виктория оставила брошенную на пол фату. Я не стал даже приближаться к ней, опасаясь вновь ощутить этот дурман. А ведь на самом деле запах потрясающий, притягательный и чарующий. Почему же он на меня так действует? Может, попросить жену сменить духи?

Решил, что мне необходимо срочно развеяться и переместился на гоночную аэротрассу Вильденберга. А точнее неподалеку от стойл, где содержались грифоны всех участников гонок.

В наше отсутствие за ними хорошо ухаживали, поэтому волноваться за состояние животных не приходилось. И тем не менее, все во мне противилось тому, чтобы держать Руту здесь. Но другого выхода не было — не тащить же ее в столичный особняк!

Она была моим лучшим другом с самого рождения. В Доме Грифона существует традиция: в колыбель новорожденного малыша на некоторое время подкладывают детеныша грифона, родившегося в тот же день и тот же час, что и ребенок, чтобы запечатлеть их связь и скрепить прочными узами.

Каким-то непостижимым образом на каждого новорожденного Эдельгаста всегда находился свой новорожденный грифон. Магические существа, что и говорить! Впоследствии ребенок и детеныш грифона вместе росли: привыкали друг к другу, учились взаимопомощи и пониманию и, наконец, становились неразлучны, единым целым. Так возникали крепкие узы, нерушимые даже смертью.

Именно поэтому нам запрещено участвовать в гонках наравне с другими участниками. Это будет попросту нечестно! Какой бы прочной ни была связь между наездником и грифоном, последний всегда будет