Босс. Служебное искушение - Софья Феллер Страница 8

— Необычно. Вкусно. Всегда казалось, что они выглядят так противно, что просто не могут быть съедобными, — мой голос становится чуть мягче, и я замечаю, как его зрачки на мгновение расширяются.

Он улыбается, смакуя мою реакцию. Его пальцы едва заметно касаются ножки бокала, потом стола, потом — моей руки. Касание лёгкое, почти мимолётное, но всё тело отзывается дрожью.

Я не отдергиваю руку. Не могу. Слишком странное ощущение — будто этот жест одновременно нарушает границы и успокаивает.

— Вера... — он произносит моё имя медленно, как будто пробует его на вкус. — Мне нравится, как ты ведёшь себя. Умело скрываешь волнение. Почти профессионально.

Я улыбаюсь краешком губ.

— Я стараюсь. Всё же у меня очень требовательный начальник.

— Это правда. Он терпеть не может слабости, особенно в себе. — Он откидывается назад, позволяя взгляду скользить по моему лицу, шее, ключицам, едва заметному изгибу, который оставляет вырез платья. — Но тебя он, похоже, решил не торопить. Пока.

Сердце колотится в висках. Но в этом есть и нечто гипнотизирующее. Как будто он ставит границы, лишь для того, чтобы в следующий момент стереть их.

Он снова наливает мне вино. Я делаю глоток. Оно сладкое и оставляет приятное послевкусие во рту.

— Так вот, прогулка, — он возвращается к предыдущей теме. — Набережная ночью — особое зрелище. Идём, пока город ещё не уснул. Мне будет приятно пройтись с тобой.

Я киваю. Он встаёт, подаёт мне руку. Его пальцы чуть грубее, чем можно ожидать от человека, работающего в цифровой сфере. Но в этом — вся суть. Контраст. Сила. Контроль. И скрытая нежность, которая проскальзывает в его движениях.

Когда я поднимаюсь, он смотрит на меня с лёгкой полуулыбкой, и я понимаю, что эта игра — едва началась. Но уже слишком поздно останавливаться.

Мы выходим на улицу, и после прохладного воздуха ресторана нас накрывает волной влажного морского бриза. Душно, тепло, всё вокруг дышит летом. Я вдыхаю полной грудью. Смешанный запах соли, водорослей и ночных цветов пьянит не хуже вина.

С любопытством оглядываюсь. И пальмы, и виднеющаяся невдалеке набережная, и, конечно же, море, для меня в новинку. Настоящее, огромное, живое.

— Антон Маркович, вы не против, если мы подойдём к воде? Я хотела бы немного прогуляться вдоль волн.

— Не против. Предлагаю перейти на "ты".

— Разве это будет удобно? Всё-таки нам ещё работать вместе.

— На самом деле мало кто называет меня по имени-отчеству. И не на ты.

— Мне казалось, наоборот.

— Разве что смежные отделы. А разработка — нет.

— Ясно. Так… подойдём?

— Конечно.

Мы спускаемся по широкой каменной лестнице, каждый шаг всё ближе к шороху волн. Свет фонарей отбрасывает длинные тени. Я слышу, как вода шуршит, катится по песку, и с каждой секундой во мне растёт ощущение волшебства.

Не удерживаюсь. Скидываю босоножки и бегу к воде. Море встречает прохладой, я вздрагиваю, но не останавливаюсь. Собрав подол платья в руку, захожу по колено и кружусь, как девчонка.

Улыбаюсь так широко, что болят щёки. Смеюсь. Смеюсь от счастья.

И только потом поворачиваюсь. Где же Антон?

Он всё это время стоит чуть поодаль, руки в карманах, и смотрит пристально.

Я смущённо опускаю глаза, чтобы не выдать своё состояние и то, как его присутствие волнует меня.

Он медленно снимает ботинки и закатывает брюки. Затем, не сводя с меня взгляда, заходит в воду и подходит ближе.

— Вы много раз бывали на море? — спрашиваю его.

— Мы же договорились, Вера... — поправляет меня, подходя вплотную

— Ой. Прости. Просто мне непривычно. К боссу нужно обращаться с уважением к его статусу.

— Это если в компании атмосфера большой корпорации.

Я вздыхаю. Он прав. Но расслабиться всё равно трудно.

— Я был на море много раз, — говорит он и смотрит куда-то в сторону, как будто вспоминает что-то.

— А у меня это первый, — вдруг решаю поделиться. — Никогда раньше не получалось.

— Надо же. Не думал, что когда-нибудь встречу человека, который не был на море хоть раз в жизни.

— У нас не было на это денег. А когда я выросла и стала зарабатывать на жизнь, то у меня уже не было времени.

— Рад, что помог тебе исправить это.

— Тиран Маркович... ой! — понимаю, что сказала что-то не то, и испуганно прижимаю руку к губам. Вот к чему приводит наличие в организме пары бокалов вина.

В этот момент большая волна сбивает меня с ног.

Глава 9 Вера

Не удержавшись, падаю на колени. Шершавые камушки царапают кожу, и острая боль пронзает ноги. Слёзы тут же выступают на глазах — от неожиданности, от досады. Волна быстро отступает, оставляя меня практически с ног до головы мокрой. Платье, промокшее насквозь, словно вторая кожа облепляет меня, подчеркивая изгибы, и я чувствую, как ткань холодит разгорячённое тело.

Сильная, тёплая рука без слов поднимает меня вверх. Одним уверенным движением. В его хватке нет суеты — только сила и контроль.

— Жива? — его голос близко, почти у самого уха, низкий и обволакивающий.

— Да, кажется, — выдыхаю, ощущая, как по телу пробегает лёгкая дрожь. То ли от пережитого, то ли от его близости.

— Тогда давай выбираться, — его рука всё ещё держит меня за талию, и я прижимаюсь к нему боком, чувствуя тепло его тела сквозь мокрую ткань.

Жигулин мягко, но настойчиво ведёт меня вперёд. Я делаю первые шаги, и боль в коленях вспыхивает яркой искрой.

— Где болит? — он останавливается, разворачивается ко мне.

— Коленки. Кажется, там будут здоровенные синяки, — шепчу, и в его глазах мелькает тревога.

— Идти можешь?

— Да. Только не очень быстро.

— Мы не торопимся, — он снова берёт меня под руку, но теперь делает это иначе — бережно, почти интимно. Его пальцы слегка скользят по моей коже, оставляя за собой следы.

Я хромаю, чувствуя, как кожа на коленках пульсирует, но при этом где-то глубоко внутри расцветает странное чувство. То ли смущение, то ли восторг от его внимания. И ещё — трепет.

В первый же вечер опозориться перед боссом — могу, умею, практикую. Но сейчас мне почти всё равно. Потому что он рядом. Потому что он не отвернулся. Потому что его взгляд — не осуждающий, а изучающий. Тёплый. Чуть насмешливый.

— Я всё слышал, — вдруг произносит он.

— Ты о чём? — я сбиваюсь на полуслове, сердце предательски замирает.

— О том, как ты меня назвала.

— Это случайно вырвалось, — говорю и украдкой смотрю на него из-под мокрых ресниц.

Он хмыкает и чуть склоняет голову, его губы