Кэтрин Бритт - Волшебный круиз Страница 38

Слезы прочертили на ее щеках мокрые дорожки, и Дерек достал из кармана носовой платок.

Она вытерла глаза белой накрахмаленной тканью и подавила очередной всхлип.

— Прости. Скоро пройдет. Это просто шок, сам понимаешь. Когда твои родные здоровы и полны сил, тебе даже в голову не приходит, что с ними может что-то случиться. — Она поднялась на ноги. — Я хочу пойти к себе.

Но он тоже встал, и не успела она глазом моргнуть, как очутилась в его объятиях.

— Никуда ты пока не пойдешь, милая моя малышка. Поплачь немного. Полегчает.

В обычных условиях, Фрея скорее предпочла бы умереть на месте, чем зареветь у него на глазах. Но на этот раз она сломалась. Впереди ее ждала пустота, абсолютная пустота, без родителей, без него. Он с такой нежностью гладил ее по волосам, что все ее оборонительные сооружения разом рухнули, и бушевавшая в душе буря эмоций вырвалась наружу. Она уткнулась лицом в его грудь и горько зарыдала.

Дерек стоял и ждал, пока она выплачет все свое горе, и вскоре Фрея затихла. Ей было стыдно за то, что он стал свидетелем ее горя, за то, что она предстала перед ним вся зареванная и растрепанная, но у нее не осталось сил даже с места двинуться, и единственное, чего ей хотелось, — умереть в его объятиях, здесь и сейчас.

И лишь, когда он беспокойно зашевелился, она начала адекватно воспринимать окружающую действительность. Да, он может подарить ей свое сочувствие, но никак не любовь. Девушка отстранилась от него, но глаз поднять не могла. Она просто стояла и разглядывала мокрые пятна, которые ее слезы оставили на его кителе.

— Прости, — произнесла она, вытирая глаза. — Я испачкала твой китель.

Не обратив на ее слова ни малейшего внимания, он смотрел на черные ресницы, яркими полумесяцами выделявшиеся на фоне ее полыхающих щек, потом нежно взял ее за подбородок, приподнял его, заглянул в мокрые от слез глаза, и откинул со лба светло-каштановые пряди, как будто перед ним была маленькая девочка, а не взрослая женщина.

— Какая же ты милая, когда рыдаешь, — надтреснутым голосом проговорил он. — Твои глаза — словно фиалки в воде, тоскливый взгляд завораживает… Но так больно ранит. — Дерек говорил нарочито медленно, лениво растягивая слова, и неожиданно Фрея ощутила, как он отдаляется от нее. Он положил руки ей на плечи, усадил в кресло, а сам привалился к столу и вцепился пальцами в край. — Ты очень похожа на мою маленькую племянницу, Веронику. Ей семь лет. Я подарил ей на день рождения пони, и она свалилась с него, пытаясь показать, как здорово умеет кататься. К счастью, она больше испугалась, чем ушиблась. Как она рыдала! Думаю, виной тому была уязвленная гордость, а не физическая боль.

— Бедная Вероника!

По щекам Фреи снова потекли слезы.

Он улыбнулся, вспоминая тот день.

— Я вытер ей слезы и начал болтать с ней о том, о сем, а потом усадил ее обратно в седло. Среди прочего, я поинтересовался, кем она хочет стать, когда вырастет, и как ты думаешь, что она мне ответила? Она сказала, что хочет стать молочницей.

— Она просто душечка! — засмеялась Фрея сквозь слезы.

Он все говорил и говорил, описывая ей дом в Суссексе, в котором жила Вероника.

— Ее отец, Пол, — практикующий врач, у него офис на Харлей-стрит, но он очень любит свой домик у моря и приезжает туда, как только выпадает такая возможность. Каждый отпуск я обязательно навещаю их. Купаюсь, хожу в море, ловлю рыбу и катаюсь верхом.

Слушая его тихий голос, судорожно сжимая в кулачке мокрый платок, Фрея на время позабыла о собственных бедах, и вместе с ним неслась по волнам счастливых воспоминаний. Она представила его хозяином дома и отцом семейства, окруженным любящими детьми. Он говорил о главных ценностях жизни, и эта картинка разительно отличалась от той, которую когда-то нарисовала ей Гуги. Которая из них верна? Впрочем, он не любит ее, так что докапываться до истины придется женщине, которая вскоре должна стать его женой. Но даже его очарование не смогло надолго отвлечь Фрею от ее горя. Ей снова до боли захотелось сбежать от Дерека, побыть одной и постараться смириться со случившимся. Стук в дверь помог ей выйти из положения.

— Сэр! — отсалютовал младший офицер.

— Хорошо, Джонс, уже иду, — махнул рукой Дерек, выпроваживая его.

Фрея тут же вскочила на ноги.

— Не стану вас больше задерживать. Вы были очень добры. — Она подняла заплаканное личико. — Вы сообщите мне, если… если еще что-то услышите? Мне бы хотелось знать наверняка, плохие ли будут новости, хорошие ли. Только вот слишком мало надежды на то, что новости будут хорошими.

В этот момент она думала только о своих родителях, и ее сжигало желание узнать, что же с ними случилось. Больше ее ничего не интересовало.

Дерек заглянул в ее посеревшее лицо.

— Думаю, мы скоро все узнаем. Не буду уговаривать тебя не волноваться и держаться стойко, словно мученица. Ты и так девушка храбрая. Но все же я уверен, что правильнее было бы не рассказывать об этом никому из пассажиров, иначе все начнут жалеть тебя, а это еще хуже. Всегда найдется какой-нибудь осел, который разнесет весть по всему кораблю.

Улыбка его стала доброй, даже слишком. Фрея больше не могла оставаться рядом с ним.

— Спасибо за совет. — Она постаралась собраться с мыслями и произнесла уже гораздо увереннее: — Я непременно им воспользуюсь.

В каюте она обнаружила, что все еще сжимает в руке его платок. Она рухнула в кресло у кровати, автоматически разгладила влажный квадратик на коленях и сложила его. Надо будет постирать его и вернуть хозяину. Дерек сделал для нее все, что мог, но его действия были продиктованы чувством долга. Ничего между ними не изменилось.

От всего услышанного, мозги у нее словно отключились, мысли ходили по кругу, а в душе наступило оцепенение. Воображение рисовало ей, как родители плутают по узким горным тропам, не в силах найти путь вниз, или лежат, раненные, в какой-нибудь расселине, а помощь все не идет и не идет. Фрее захотелось немедленно вернуться домой и ходить, ходить по округе, пока она не выдохнется, и не свалится без сил. Гулять по палубе — совсем не то. Слава богу, здесь никто не знает о ее родителях, кроме Дерека и нескольких офицеров. Фрея от всей души поблагодарила за это капитана.

Она еще долго сидела, перебирая в голове воспоминания детства. Интересно, знает ли Гуги? К счастью, веселая и полная событий жизнь посольства в Сингапуре не позволит ей долго страдать и мучиться.

Затем мысли Фреи переключились на Гартсайдов и болезнь Альберта. Странно, но собственное горе заставляет человека острее прочувствовать чужое. Ей стало жаль, что она не оказалась рядом с Маизой и не поддержала ее в трудный час. Несчастная, наверняка, была вне себя, когда ждала результатов анализов. Надо будет сходить навестить Альберта. В висках у нее заломило, и цепочка тягостных раздумий прервалась. Фрея заставила себя подняться и пошла в ванную, смыть следы слез. Голубые тени удачно скрыли красноту припухших век, а пудра сотворила чудеса с ее кожей. Не успела она бросить платочек Дерека в ящик, как раздался стук в дверь, и на пороге появилась Маиза.