Будешь моей мамой? - Оливия Лейк Страница 24

— Адам Булатович, добрый вечер. Мы тут с Александрой…

— Я вижу, что вы тут с Александрой, — взглянул на нее, растерянную. — Как Сабина? Есть успехи?

— Да, — он активно кивнул. — Мы как раз обсуждали новый метод для укрепления мышц и связок, — Игорь был хорошим специалистом и увлеченным профессией человеком. Я именно такие качества ценил в людях, особенно в тех, кто носил маску и белый халат. — Александра хорошо подготовлена и быстро схватывает новое, — улыбнулся как-то слишком гордо. Да вы знакомы без году неделю, это не твоя заслуга! И не моя, увы. Только ее.

— Ты молодец, — я выпроводил Игоря и вернулся к своей няне. Частично моей. Она поежилась и обняла себя руками, кутаясь в мягкий молочного цвета кардиган. Вроде бы обычная вещь, купленная на каком-нибудь маркетплейсе, но смотрелась хорошо.

Я примерно представлял, как обстояли финансовые дела семьи Лисицыных: Саша не могла позволить себе шикарных нарядов, драгоценностей, хороших туфель и дорогих сумок, поэтому я удвоил зарплату, но ориентируясь на рынок, сильно больше могла бы посчитать подкупом. Саша — очень красивая женщина с утонченной внешностью, она достойна мехов, золота, роскошного дома. Я мог бы все это ей дать. Я хотел бы дать ей вообще все! Только бы снова увидеть пшеничные волосы на моей подушке. Но Александра не желала оказаться в моей постели, а Олененка в этой женщине теперь сложно угадать.

— Спасибо, Адам Булатович, — перекинула толстую косу через плечо. Работа: привыкла, что волосы должны быть собраны. Мне когда-то нравилось расплетать густые пряди с ароматом свежей травы и полевых цветов. Она пахла невинностью. Просто крышесносно, мой любимый запах.

— Почему ты дрожишь? — спросил полушепотом. Мы были одни в узком коридоре, и мне не хотелось официоза.

— Сегодня прохладно, — ответила, дернув плечом.

— Игорь хороший специалист, — я подошел ближе и, сняв пиджак, набросил ей на плечи. Сегодня действительно был дождь, и летний зной моментально сменился прохладой. С реки тянуло влажностью и стылостью. — Не хотелось бы отказываться от его услуг. Саша… — пресек попытку сбросить пиджак, я же от всей души! — Пройдем в мой кабинет, — посмотрел на запястье. — До ужина еще полчаса, — да, я сегодня рано. Точнее, вовремя.

— Это обязательно? — опасливо поинтересовалась. Максимально избегала оставаться со мной наедине.

— Не бойся, не съем, — галантно пропустил вперед.

— Конечно, не съедите. Каннибализм относится к деяниям, которые наносят вред личности во всех смыслах, — вспомнила наш контракт.

— Я люблю оленину, — тяжело вздохнул. Правда люблю, но сейчас люблю в переносном смысле: не зубами, а губами. — Присаживайся, — сжал спинку кресла, дожидаясь, когда Саша опустится в него. Как интересно: я научился безошибочно определять, кто передо мной: Александра или Саша, мой нежный Олененок, который так редко проглядывался в ней.

— Почему вы, Адам Булатович, недовольны Игорем? — во-от! Александра как Чип и Дейл спешит на помощь! Саша тоже спешит, но нежнее как-то.

— Потому что мне не нравится, как он на тебя смотрит.

Саша приподняла светлую бровь, глядя на меня в полном недоумении. Неужели не понимала, насколько привлекательна в лучах своей хрупкости, нежности, плавной изящности?!

— И как же он на меня смотрит?

— Как дагестанец на хычин!

Саша молчала. Я старался выглядеть строгим, но больно аналогия казалась забавной. Хотелось ржать как степной конь.

— Я не хычин, — поразительно спокойно заметила.

— А он не дагестанец… — со значением добавил. Зато я дагестанец! Меня бери! Аллах, как же меня колошматило рядом с ней! От злости до желания. От обиды до раскаяния. От любви до ненависти. Это я рядом с ней послушный ишаком становился, а не она Олененком. Ей приручить меня одним взмахом ресниц, а она все отворачивалась.

— Пусть лучше смотрит, как кот на сало, — мило улыбнулась, собираясь подняться.

— Нет уж! — я встал быстрее. — Пусть смотрит, как поп на библию, и не больше! — обошел стол и застыл за ее креслом, складывая руки на спинке, едва касаясь волос, выбившихся из косы.

— Это абсурд! — запрокинула голову, открывая тонкую шею с яркой голубой прожилкой под прозрачной кожей. — Ты собираешься контролировать мою личную жизнь и отстреливать мужчин рядом со мной?!

Александра всегда становилась Сашей и переходила на «ты», когда злилась или нервничала.

— Неплохая идея, — пожал плечами, сделав вид, что задумался. — Саша… — не удержался, погладил подушечкой большого пальца трепещущую венку. Олененок дернулась: она пыталась пресекать любую тактильность, а я, наоборот, использовал каждую возможность проявить ее, и никто из нас не дошел до конца: она не ушла, а я не взял ее так, как мечтал с первой повторной встречи. — Тебе нужен мужчина?

Ей нужно. Мне нужно. Так почему бы не вместе, взрослые же люди! Начальник и подчиненная, врач и медсестра, отец и няня — пошло до зубного скрежета, но если тянет на разрыв аорты, то можно? Это как врач говорю. Правда, после такого вряд ли возможен счастливый финал — увы, врач во мне всегда правдив. В жизни все намного циничней и практичней: ты мне, я тебе. Доброе, светлое, чистое — редкость. У меня был шанс, держал в руках хрустальную и искреннюю девочку, только я был нечестен с ней и дать ей мог только недостойную роль любовницы. Любимой женщины, но не первой и единственной жены. Я женился бы потом, но никто из нас не знал, сколько Всевышний отмерил Мадине. Слишком сильно я держался за свою честь и честь семьи. Ничего хорошего из этого не вышло, кроме маленького бутона — моей дочери. Аллах отобрал у меня нежную Сашу, но сжалился и наградил ребенком. Семь лет прошло, и Олененок снова рядом, нежна и терпелива с моей малышкой, только мы уже совсем не те. Она не хочет быть со мной. А я не уверен, что мог предложить ей больше, чем страстный роман. Жениться не собирался снова. Да и сомневаюсь, что подвалив с предложением руки и сердца, не буду послан ко всем шайтанам прямо в задницу. Александра Лисицына ничего ко мне не чувствовала, а Саша Олененок пряталась глубоко и боялась поднять свою прекрасную голову.

— Спасибо за заботу, — она все-таки встала, — если мне понадобится мужчина, я найду его сама.

— Такого, как этот Олег? — напомнил ей про гада, которого выставил из ее квартиры.

Она даже не обернулась, скрываясь за дверью: я только услышал «ой» и кудахтанье тети Розы.

— Ужин на столе, Адамчик, — пригласила меня. — Твои любимые хычины испекла.

Мне кажется, или я реально услышал звонкий женский смех? Ох уж эти хычины!

Из кухни доносились великолепные ароматы, а от обилия блюд в столовой