После измены. Я больше не твоя (СИ) - Оксана Барских Страница 23

– Немедленно отпустите! – крикнула я. – Я буду кричать!

– Клиент всегда прав! – рявкнул он, оскалившись. – Сказал – прыгнешь ко мне в койку, значит прыгнешь! Усекла!

– Не смейте ко мне прикасаться! Я сейчас полицию вызову!

Он не слушал. Считал, что он в своем праве, поэтому тянул меня к себе в номер. Я сопротивлялась, как могла, но он оказался слишком сильным.

И вдруг – резкий толчок: меня отшвырнуло к стене, а его – вглубь номера.

От удара в глазах двоилось, так что я ничего не видела, но слышала звуки борьбы: глухие удары, звуки матов грохот мебели. Когда я пришла в себя, наконец смогла разглядеть своего спасителя. Это был Ник.

В этот момент он держал постояльца за ворот рубашки и разбивал костяшками кулаков ему лицо в кровь, стесывая собственные кости. Выражение его лица было настолько жестоким и агрессивным, что я и сама испугалась.

Что он мог покалечить мужчину, и тот бы умер. Ведь тогда Ник попал бы в тюрьму, а я этого не хотела.

– Ник, прекрати! Ты его убьешь!

Не знаю, откуда у меня взялись силы, но я вцепилась в бывшего мужа, и, к счастью, он остановился, отошел на несколько шагов, оставив клиента лежать с разбитым лицом на полу.

Пока я приходила в себя, Ник, тяжело дыша, достал телефон и позвонил моему шефу. Я же дрожала, понимая, что, если бы не он, неизвестно, чем бы всё закончилось.

Вскоре на шум прибежали охранники, и Ник увел меня прочь.

В уборной я умылась, дрожащими руками вбивая в лицо воду, посмотрела на себя в зеркало и горько прошептала:

– Да уж, красавица…

Щека горела и начала опухать, а глаз начал заплывать. Я с отвращением смотрела на свое отражение и едва не плакала. Вспомнила, что нельзя в таком виде показываться детям, но что делать, пока не представляла.

Выйдя из туалета, я вздрогнула: напротив стоял Ник, облокотившись о стену. Этого я совсем не ожидала. Думала, что он выполнил мужской долг и ушел.

– Ты еще здесь?

– А где мне быть, Марго? – задал он мне встречный вопрос, да таким тоном, словно я сказала какую-то глупость. Некоторое время он изучал меня, а затем покачал головой. – Мы едем в больницу! И это не обсуждается, Марго. Тебя должен осмотреть врач.

За эти годы я отвыкла от его командного тона, так что заартачилась.

– Нет, Ник, всё в порядке.

– Ничего не в порядке! У тебя может быть сотрясение.

Он был прав, но я колебалась.

– Но дети… я не могу их надолго оставить.

– Дети? – Ник вскинул бровь.

На миг его взгляд стал живым, но тут же вернулся холодный оттенок. Произошло это так быстро, что я не успела понять, о чем он в этот момент подумал.

Он не отрывал от меня пытливого взгляда, и я вздохнула. Знала, он не отстанет. Уж слишком у него был настойчивый и упертый характер.

– Твоя взяла, Ник. Я попрошу подругу присмотреть за детьми, так что поехали.

Дорога до больницы прошла в тишине, а там нас уже разделили.

Мне сделали МРТ, дали обезболивающее и прописали мазь для распухшей щеки. Ник уже всё оплатил, чему я не удивилась, ведь он всегда был ответственным и не пускал ничего на самотек, но я тянула время, опасаясь снова встретиться с ним с глазу на глаз.

Даже позвонила подруге, которая рассказала, что того постояльца сдали полиции, а дети ничего не заподозрили, решив, что я работала.

Ник всё это время ждал меня в зале ожидания и явно не собирался уходить.

Во всей этой суете я не особо задумывалась, а почему он так заботливо вел себя, а теперь, когда адреналин спал, я больше не могла обманывать себя и решила поставить все точки над “ё”.

Стоило признать, что я с самого начала закрывала глаза на правду. И как я могла подумать, что появление Ника именно в отеле, где я работаю, может быть случайность?

В жизни Ника ничего не происходило случайно, и мне ли об этом было не знать.

Глава 19

Ник

Время ожидания тянулось медленно. И всё, на что я был сейчас способен – это вспоминать теплоту ладони Марго и ее запах.

За эти годы он не изменился. Был всё таким же притягательным, цветочным, но чуть более терпким. На секунду, пока мы ехали в больницу, мне даже показалось, что от нее пахло молоком, но я тут же отмел эту мысль. Ведь в голове невольно возникли болезненные картины, от которых у меня щемило в груди.

Все пять лет, что мы были женаты, я тщательно скрывал от нее, что больше всего на свете мечтал, чтобы она стала матерью моих детей. Но риск был слишком велик. И я не хотел видеть страдания любимой, если бы наши дети родились с отклонениями.

Еще по детству я видел, как страдала и депрессовала мать каждый раз, как у нее случались выкидыши, а затем в младенчестве умирали мои братья и сестры, которые в силу плохого здоровья и генетических заболеваний не могли дожить даже до года.

Такой судьбы своей Марго я не желал. Она и без того настрадалась, когда ее ребенок родился мертвым.

Все годы брака я старалася оберегать ее от любых волнений, обеспечить спокойную и счастливую жизнь, но не мог дать самого главного. И это точило наш брак изнутри, давая трещину, которая расползалась с каждым годом, а затем и вовсе стала началом нашего конца.

– Ник, вы забыли чек, – раздалось мелодичное над головой, и передо мной возникла медсестра, которая крутилась около кассы, когда я расплачивался.

Она протянула мне чек, а я вздернул бровь. Сразу уловил флюиды, которые она испускала, и попытку подката. Она была молоденькой, симпатичной, но я взглядом осадил ее, так и не протянув руку к чеку.

– Никита Семенович, – недовольно поправил ее, и она покраснела, стушевавшись.

Будь она постарше, не было бы такой реакции, но так она не знала, как дальше общаться со мной, когда я ясно дал ей понять, что в знакомстве с ней не нуждался.

Стоило ей отойти, как из коридора вышла растерянная и насупленная Марго. Душу сразу же затопила нежность.

Я сжал ладонь в кулак, чтобы не кинуться на нее и не сжать в объятиях. Она бы