Виктория Холт - Алая роза Анжу Страница 43

Генрих выслушал требования восставших очень внимательно. Недовольство податями было вполне справедливо, однако нападки на Саффолка и его сторонников короля разгневали – он понял, что направлены эти стрелы в первую очередь против королевы.

Генрих издал указ, призывая всех верных слуг короны и государства объединиться против мятежников.

Кэд знал, что против регулярной армии его войску не устоять, и велел своим людям отступить в Севеноукс, где мятежники стали лагерем.

Генрих допустил серьезный просчет – он отправил вперед небольшой отряд под командованием братьев Стаффордов, сэра Хэмфри и Вильяма. Численный перевес был на стороне восставших, и они истребили почти весь королевский авангард. Оба Стаффорда погибли, а остатки отряда в беспорядке отступили к Блэкхиту, где стоял король с основными силами.

Кэд был на седьмом небе от счастья. Оказывается, он – великий полководец! Армия его хорошо организована, опыт, приобретенный во Франции, оказался как нельзя более кстати. Джек забрал себе великолепные доспехи и рыцарские шпоры убитого сэра Хэмфри, водрузил на голову роскошный шлем с гербом и длинным плюмажем. Теперь Кэд чувствовал себя настоящим аристократом.

Первый успех, а еще более того – богатые доспехи окончательно уверили Джека в собственном величии. Он уже предвкушал, как станет первым министром нового короля. Ведь герцог Йорк взойдет на престол лишь благодаря мужеству и героизму Джека Кэда. «Мы с вами родственники, – скажет герцог. – А потому назначаю вас лордом-канцлером».

Победить в бою королевское войско – это же настоящий триумф!

Генрих был весьма обеспокоен. Оказывается, его подданные затеяли нешуточный мятеж. Дело пахло гражданской войной. Министры докладывали, что народ неспокоен. Сегодня пожар занялся в Кенте, а куда он перекинется завтра – неизвестно.

Наверное, лучше договориться с бунтовщиками миром.

– Проклятье, я согласен! – воскликнул Генрих. – Пусть больше не льется кровь. Давайте начнем переговоры. Кто такой этот Мортимер?

– Он утверждает, что доводится родней герцогу Йоркскому, – ответили королю.

Все были убеждены, что истинный зачинщик восстания – герцог Йорк. Это казалось вполне логичным. Король слаб, королеву все ненавидят, наследника нет, а ближайший претендент на престол – Йорк.

Министры тоже считали, что лучше договориться с бунтовщиками миром, пока восстание не перекинулось на другие графства.

Узнав о предстоящих переговорах, Джек еще больше уверовал в свои силы.

– Теперь условия будем ставить мы, – объявил он. – И посмотрим, каков будет ответ.

Самым ненавистным из министров был лорд Сэй, государственный казначей. Именно он определял, сколько и с кого собирать податей. Конечно, лорд Сэй старался не ради себя, а ради государства, но простых людей это не интересовало. Казначей присылает сборщиков налогов, стало быть, он и виноват. По всей Англии имя лорда Сэя произносили с ненавистью.

– Никаких переговоров, пока лорд Сэй не будет арестован, – объявил Джек.

– Это проще простого, – ответил Генрих. – Нужно любой ценой предотвратить дальнейшее кровопролитие. Пусть Сэй пока посидит в Тауэре. Когда бунт утихнет, он выйдет на свободу. Кстати говоря, в Тауэре ему будет и безопаснее.

Таким образом, лорд Сэй отправился в Тауэр, а король со своей армией вернулся в Лондон. Какое-то время Генрих тешился иллюзией, что теперь мятежники разбредутся сами собой.

Выждав пару дней, король с придворными отправился в Кенилворт.

На следующий же день Джек Кэд во главе своего войска вступил в столицу. Это был великий день. Он торжественно въехал в Сити, не встретив ни малейшего сопротивления. Лондонцы выходили из домов и приветствовали триумфатора. Уличные торговцы и подмастерья надрывали глотки, прославляя его имя. Для них это был настоящий праздник – вроде ярмарки.

Однако Джек был настроен серьезно. Он и не мечтал, что в его руках окажется такая власть. Ударив мечом по булыжной мостовой, Джек громко воскликнул:

– Теперь господин этого города – Мортимер!

Он потребовал от своих людей соблюдения строжайшей дисциплины. Никаких грабежей, никакого баловства с девицами и женщинами. Нельзя обижать честный город Лондон и его достопочтенных жителей.

– Они должны быть на нашей стороне, – объяснил Джек своим помощникам.

Пока лондонцы относились к нашествию чужаков с добродушным юмором. Они считали, что королю урок пойдет на пользу – его супругу тоже не мешает проучить. И вообще, все это очень походило на народное гуляние – коронацию или королевскую свадьбу. Много шума, мало дела.

Однако очень скоро лондонцы поняли, что ошибались.

Выставив на ночь дозоры и посты, чтобы в городе не начались беспорядки, Джек разбил лагерь у городских стен в Саутуарке. Однако наутро он вновь торжественно въехал в город и поднял свой флаг в Гильдхолле.

Первым делом он отрядил людей в Тауэр, велев доставить лорда Сэя.

Растерянного казначея привели в Гильдхолл, и когда он понял, перед каким судьей ему придется держать ответ, бедняга попытался объяснить, что действовал исключительно по приказу короля. Однако Кэд не стал его и слушать. Ему важно было показать всему народу, какой он строгий и справедливый судья.

– Вы не имеете права меня судить! – возмутился лорд Сэй. – Судить меня может только Палата пэров.

– Не тебе это решать, – одернул его Джек. – Ты признан виновным в преступлениях, совершенных против народа. Готовься к встрече с Господом.

Однако казначею не дали даже помолиться. Джек сам возглавил процессию, сопровождавшую лорда Сэя на плаху.

Голову казненного подняли повыше, чтобы собравшаяся на улице толпа могла ее как следует рассмотреть.

– Вот голова врага народа, – объявил палач.

И тогда лондонцы поняли, что мятеж Джека Кэда – это не ярмарка и не праздник.

Но на этом расправа на закончилась. Восставшие схватили зятя лорда Сэя Вильяма Краумера, служившего шерифом графства Кент. Его доставили на ту же площадь и казнили. Крестьяне хохотали, держа обе головы на длинных шестах, и тыкали их одна в другую, говоря, что родственники «целуются».

– Пусть все негодяи погибнут, как эти двое! – кричали мятежники.

Лондонцы помрачнели еще больше.

Им перестали нравиться незваные гости, посмевшие хозяйничать в их родном городе.

После казней Джек вернулся в Саутуарк, окрыленный успехом. Однако вскоре выяснилось, что он рано радуется. Когда на следующий день Джек попытался вновь войти в Лондон, выяснилось, что горожане его не пускают. Они заявили, что не позволят чужаку распоряжаться у них в городе. Какое он имел право выносить смертный приговор без суда и тут же приводить его в исполнение, даже не дав осужденным причаститься? Бывает, лондонцы и сами дерутся между со-бой, но это их внутреннее дело, а пришельцам это не дозволяется.