Летний сад - Полина Саймонс Страница 41

На следующее утро они поехали по автостраде Суперстишн.

– Здесь довольно плоско, – заметил Александр.

– Ну да, отсюда и название Меса, – кивнула Татьяна. – Это значит «плоская».

– Пожалуйста, скажи, что наша земля не здесь.

– Ладно, она не здесь. – Вдали за плоской равниной виднелись каменистые горы. – Здесь слишком обжито.

– Это слишком обжито?

Здесь не было магазинов, заправок, только ферма по одну сторону дороги и нетронутая пустыня по другую.

– Да, это Темпе. Довольно застроенное место. А Скотсдейл, куда мы едем, – маленький западный городок. Там кое-что есть, правда, – магазин, рынок. Хочешь сначала заглянуть туда? Или…

– Давай сначала увидим ту землю обетованную.

Они ехали через пустыню дальше на север. Александру хотелось пить. Татьяна была испугана. Асфальт сменился гравием на Пима-роуд – дорога отделяла долину Финикса от простиравшейся на много миль к горам Макдауэлл индейской резервации на Соленой реке. И здесь уже не было так плоско; в апокалиптической жаре голубые сухие горы высились со всех сторон, вдали и рядом, низкие и широкие.

– А где те горы, о которых ты мне говорила?

– Шура, не утверждай, что ты их не видишь!

Татьяна показала вперед. Там за огромными кактусами поднимались горные цепи, похожие на монолиты. Но Александр этим утром был в хорошем настроении, ему хотелось подразнить Татьяну.

– Что, вон то? Это не горы. Это скалы. Я знаю, потому что горы я видел. Тонто, что мы проезжали вчера, – это были горы. И еще я видел Уральские горы. И склоны Святого Креста, заросшие хвойным лесом. Вот это горы.

Настроение у него слегка упало.

– Ладно-ладно… – Татьяна потянулась к нему, кладя ладонь на его бедро, чтобы отвлечь. – А это – аризонский хребет Макдауэлл. Осадочные породы поверх гранитных скал, образованных лавой два миллиарда лет назад. Докембрийские скалы.

– Да ты просто маленький геолог, – усмехнулся Александр. – Капиталист и геолог.

Сегодня Татьяна была в желтом льняном платье, белых носках и балетках, косы она уложила узлом. На ее лице не виднелось ни капли пота, и она бы казалась вполне безмятежной, если бы Александр не посмотрел на ее дрожащее колено и не заметил, как крепко она сплела пальцы, так что могла бы их сломать.

– Хорошо, хорошо, – сказал он, слегка нахмурившись. – Это горы.

Они продолжали ехать на север, взбивая пыль грязными шинами. Макдауэлл приближался. Солнце стояло высоко. Александр заявил, что они просто идиоты, болваны, раз предприняли путешествие через самую жаркую часть страны в самое жаркое время года. Если бы у них хватило ума, они бы пораньше уехали из Кокосовой Рощи, отправились бы в Монтану, чтобы провести там лето, а уж потом двинулись бы к Калифорнии на сезон сбора винограда.

– Но ты не хотел уезжать из Флориды, помнишь?

– Хм… – согласно промычал он. – Кокосовая Роща и вправду была хороша какое-то время.

Они ехали еще сорок пять минут по немощеной пограничной дороге, не видя ни дома, ни фруктового ларька, ни заправки, или какого-то магазина, или другой живой души вокруг, и наконец Татьяна сказала, что нужно повернуть направо, на узкую пыльную тропу, что шла вверх.

Эта тропа называлась Джомакс.

Тропа закончилась у прогретой солнцем каменистой горы, и там Александр остановился, в миле от долины. Татьяна, чьи пальцы наконец расслабились, воскликнула с радостной улыбкой:

– О боже! Здесь никого нет!

– Верно, – согласился Александр, глуша мотор. – Потому что все остальные – в Кокосовой Роще, у океана.

– Здесь никого нет, – повторила она, почти самой себе, и выскочила из трейлера.

Энтони тоже хотел выбежать, но Татьяна остановила его, говоря:

– Помнишь, что я тебе говорила о кактусах, Энт? Не подходи к ним близко. Подует ветер – и сорвет иглы, и они попадут тебе под кожу, а я не смогу их вытащить.

– Какой ветер? Отпусти меня!

– Энтони! – заговорил Александр, ища свою зажигалку. – Когда твоя мать что-то тебе говорит, не требуй, чтобы тебя отпустили. Таня, подержи его еще пару минут, пока он этого не поймет.

Татьяна состроила Энтони рожицу, ущипнула его и тихонько отпустила. Зажигалка Александра была у нее в руке. Она зажгла ее для него, и он прикрыл огонек ладонями, прикуривая.

– Перестань так нежничать с ним.

Александр отошел в сторону, чтобы оглядеться, посмотрел на север, юг, запад и восток, на горы, на простор всей долины Финикса, лежавшей под ним, на фермы, что раскинулись на заросшей Соноре. Эта пустыня не была похожа на места обитания племени мохаве, которые смутно помнились ему со времен его детства. Здесь не было серых песков с серыми холмами, на сколько хватало глаз. Эти места в конце июля покрывала обильная сухая растительность. Тысячи кактусов заполняли пейзаж; их коричневато-зеленые башни, утыканные шипами, высились везде, их побеги достигали тридцати-сорока футов и тянулись к солнцу. Мескитовые деревья были коричневыми, как сепия. Подлесок и заросли кустов – всех оттенков серого и серо-коричневого. И все росло не среди травы, а на глине и песке. И походило на некие пустынные джунгли. Это было совсем не то, чего ожидал Александр.

– Таня…

– Знаю, – сказала она, подходя к нему. – Невероятно, правда?

– Хм… Это совсем не то, о чем я думал.

– Я никогда в жизни не видела ничего подобного. – В ее голосе послышались странные нотки. – Погоди, ты еще увидишь это место весной!

– Подразумевается, что мы должны увидеть его весной.

– Здесь все цветет!

– А ты откуда знаешь?

– Я знаю, – с забавной серьезностью ответила Татьяна, – потому что видела иллюстрации в библиотечной книге.

– О! Картинки в книге! А в книге упоминалась вода?

Татьяна небрежно отмахнулась:

– Индейцы-хохокамы сотни лет назад увидели то, что вижу я, и так захотели жить в этой долине, что провели сюда воду через каналы, что тянутся от Соленой реки. Так что когда могучая Британская империя все еще хранила воду в цистернах, хохокамы поливали свои поля проточной водой.

– Да ты-то откуда знаешь? – воскликнул Александр.

– Публичная библиотека в Нью-Йорке. Белые люди здесь до сих пор пользуются каналами хохокамов.

– Значит, где-то здесь все-таки есть река? – Александр наклонился и пощупал сухой песок.

– Да, Соленая река, но она далеко. И если не повезет, мы ее никогда не увидим.

Александру никогда не было так жарко. Даже во Флориде, но там жару смягчала вода. А здесь не было никакого облегчения.

– Я уже начинаю закипать изнутри. Прошу, поскорее покажи мне нашу землю, пока мои артерии не растаяли.

– Ты на ней стоишь, – ответила Татьяна.

– Стою на чем?

– На этой