Карен Робардс - Желание под солнцем Страница 31

Выпрямившись, она обнаружила, что он удаляется от нее вдоль берега. На мгновение она в замешательстве уставилась ему вслед, затем подобрала юбки и побежала его догонять.

– Куда ты идешь? – выдохнула она, поравнявшись с ним. Он едва взглянул на нее и, разумеется, не остановился и даже не замедлил свой широкий шаг.

– Возможно, где-то там есть деревня. Я собираюсь найти ее. Мой долг – вернуть вашу светлость к цивилизации как можно скорее.

Резкие нотки в голосе обнаруживали его гнев. Всегда, похоже, способный прочесть ее мысли, как открытую книгу, он, несомненно, догадался о причинах ее поспешного отдаления. Конечно, он злится. Он еще не привык к тому, кто он, но со временем понимание придет, как и к ней. Ей просто надо быть сильной до тех пор, пока они не вернутся к нормальной жизни, к привычному общественному строю, и ей больше не придется находиться перед лицом этого тревожащего соблазна. Опасность заключается в том, что она наедине с ним за пределами своего мира.

– Тебе не следует ходить с раной на голове в такую жару. – Она едва поспевала за ним.

– Что? – Он взглянул с наигранным удивлением. – Ты хочешь сказать, что леди на самом деле беспокоится о своем рабе? Ну, мисс Лайла, вы меня удивляете!

Она остановилась и метнула на него гневный взгляд. Его насмешливый голос ужасно разозлил ее. Он продолжал идти. Кипя от злости, она догнала его, твердо решив не разговаривать с ним, пока он первый не заговорит. Чтобы она еще когда-нибудь хоть словом выразила свою озабоченность его состоянием! Если он хочет убить себя, это его дело.

Скорость, которую он установил, понемногу замедлялась по мере того, как солнце поднималось, пока не оказалось прямо над головой, и жара стала удушающей. Горячие испарения поднимались от песка и подрагивали в воздухе над ними. Даже ветерок, дующий с океана, не делал воздух прохладнее. Чувствуя, что нос обгорает, Лайла снова остановилась. Наблюдая, дабы убедиться, что он не оглядывается, она сунула руки под платье, развязала завязки нижней юбки и переступила через нее. Затем обернула складки белого хлопка вокруг головы, соорудив некое подобие шляпы от солнца. Без нижней юбки ей стало гораздо прохладнее, а если страдает ее скромность, что ж, ну и пусть. Она не намерена заработать солнечный удар в отличие от него!

Когда Лайла поравнялась с ним, Джосс бросил на нее один быстрый взгляд и грубо рассмеялся:

– Как неприлично, мисс Лайла, так открыто выставлять свое нижнее белье напоказ! Нехорошо, нехорошо!

Взбешенная, она резко остановилась, сверля его взглядом, но он продолжал идти.

– О, заткнись! – прокричала она ему вслед и от грубости своих слов почувствовала себя немного лучше. Если он и услышал, то не подал виду, просто продолжал идти.

Это разъярило ее еще больше, чем все, что он мог сказать или сделать. Если он решительно настроен быть упрямым и неуживчивым, она будет вести себя так же, угрюмо поклялась Лайла. Снова нагнав его, она вздернула нос кверху и пошла рядом – ожидание его следующей колкости было чем-то сродни удовольствию. Когда он проигнорировал ее, она почувствовала, что ее раздражение растет. Еще никогда в жизни она не испытывала такого желания ударить!

Они шли примерно три четверти часа, не обменявшись даже словом. До сих пор им не встретилось никаких признаков жизни, не считая птиц, крабов и ящериц. Если бы Джосса не было рядом, Лайла наверняка испугалась бы.

Взбираясь на одну из маленьких, поросших травой дюн, Лайла ушибла палец о камень. Взвыв, она запрыгала на одной ноге, сжимая ушибленную ногу в руке. Джосс бросил на нее единственный взгляд, который правильно оценил степень повреждения, и продолжал идти. Терпение Лайлы лопнуло. Она бы плюхнулась на песок прямо здесь и отказалась идти дальше, если бы не была уверена, что он просто пойдет без нее.

Прихрамывая, она пошла за ним, сверля эту широкую спину убийственным взглядом. В конце концов ей пришлось бежать, чтобы нагнать его. Когда она сделала это, то уже не могла больше сдерживаться.

– Ты мог хотя бы быть вежливым! – раздраженно бросила она.

Он глянул на нее, выражение его лица было неприятным.

– Я не расположен к любезностям.

– Это совершенно очевидно!

– Рабу ведь позволено не разговаривать, не так ли? Я не обязан развлекать тебя, так же как и возвращать твоему жениху, правильно? Или обязан? Пожалуйста, проинструктируй меня. Я не так давно стал рабом, знаешь ли, и пока не в курсе положенного этикета.

Она почувствовала, как от его сарказма у нее медленно загорается лицо, и это не имело никакого отношения к палящему солнцу.

– Ты самый невыносимый, надменный, заносчивый…

– Забавно, но то же самое я бы сказал о тебе, – проговорил он, наконец останавливаясь. – Если бы не был рабом, разумеется.

Эти изумрудные глаза были обжигающе горячими от сдерживаемого гнева. Лайла зашипела, не в состоянии придумать достаточно колкий ответ.

Джосс был не в настроении ждать. Он повернулся и снова зашагал дальше, оставив кипящую от злости Лайлу сверлить разъяренным взглядом его удаляющуюся спину, пока не скрылся из виду, когда берег сделал еще один поворот. Затем, подобрав юбку, она потащилась следом. Она думала о том, как бы ей хотелось отыскать камень и треснуть им по этому упрямому затылку!

Глава 18

Выйдя из-за поворота, она обнаружила его растянувшимся на песке лицом вниз.

– Джосс!

Перепугавшись до ужаса, она подбежала к нему и упала рядом с ним на колени. Первое же прикосновение к его спине подтвердило ей, что он не мертв. Шелковистая кожа была влажной от испарины. Он потерял сознание, и поделом ему! Любой, у кого есть хоть капля мозгов, знает, что нельзя ходить в такую жару, да еще и с раной на голове.

Она сердито смотрела на него, когда он открыл глаза.

– Какое очаровательное зрелище! – пробормотал он язвительно и снова закрыл глаза. Лайле пришлось стиснуть зубы, чтобы сдержаться и не дать ему в ухо.

– Я же говорила тебе, что нельзя ходить в такую жару, – не преминула напомнить она, надеясь разозлить его. Его ресницы дрогнули, и на мгновение две зеленых щелки зло посмотрели на нее.

– В следующий раз я дам тебе утонуть, – пробормотал он. Прежде чем Лайла успела ответить, он перевернулся на спину и поднял руку, чтобы прикрыть глаза. – Боже, как болит голова!

– Я не удивлена. Я же говорила тебе…

– Если ты скажешь это еще раз, я за себя не отвечаю.

Примолкнув на время, Лайла села на корточки. Джосс лежал не шевелясь. Отросшая черная щетина на щеках и подбородке и густая черная поросль на груди делали его похожим на дикаря. Глаза ее пробежали по ширине его плеч и вниз, по рукам… и внезапно она нахмурилась. Голая кожа плеч, рук и груди была воспаленного, ярко-кирпичного цвета. Ее кожу тоже слегка покалывало, но она не думала, что может сильно обгореть в платье с длинными рукавами и высоким воротом и с обмотанной вокруг головы нижней юбкой, прикрывающей лицо.