Летний сад - Полина Саймонс Страница 27

Он сделал несколько шагов и бросил ее в воду. Татьяна задохнулась, а когда выскочила на поверхность и жадно глотнула воздуха, он бросился на нее, тряс, крутил, бесцеремонно хватая. Наверное, он все-таки не был миражом; его тело погружалось в воду настолько соленую, что он просто лежал на ее поверхности, и она лежала, чувствуя себя реальной. Она вспоминала, как каталась с ним в телеге, сидела рядом в трамвае, гуляла босиком по Марсову полю, а танки Гитлера подползали к дверям их сердец.

Александр поднял ее и подбросил в воздух, делая вид, что ловит. Но она с плеском упала в воду, и завизжала, и вскочила на ноги, побежала от него, а он погнался за ней по пляжу. Она споткнулась, и он ее поймал и начал целовать ее, мокрую, а она обнимала его за талию, а Энтони прыгал вокруг и карабкался на спину отца, крича: «Хватит, хватит!» – и Александр потащил их обоих в воду, поглубже, бросил в океан, и они все вместе качались и подпрыгивали на волнах, как плавучие домики.

Любимый цвет Александра

– Татьяна, почему ты не позвонила Викки? – за завтраком спросил ее Александр.

– Позвоню. Мы же здесь всего пару недель. Что за спешка?

– Точнее, одиннадцать.

– Одиннадцать недель? Нет!

– Я знаю, сколько раз я платил за аренду. Одиннадцать.

– Я и не осознавала, что столько времени прошло! И почему мы до сих пор здесь? – пробормотала Татьяна и поспешила перевести разговор на Тельму, милую женщину, с которой она познакомилась в магазине несколько дней назад.

Муж Тельмы недавно вернулся из Японии. Тельма хотела чем-то его развлечь, потому что он казался подавленным. Татьяна предложила прогулку на лодке, и Тельма ухватилась за эту идею.

Но она не появилась на причале в этот день и на следующий тоже, хотя дни стояли безоблачные и тихие. Когда Татьяна снова столкнулась с ней в том же магазине несколько дней спустя, Тельма пробормотала извинения, но сказала, что они с мужем надеются прийти сегодня, точно. И спросила Татьяну, придет ли та. Татьяна ответила «нет» и объяснила, что ей нужно заниматься сыном, и ужином для мужа, и другими домашними делами. Тельма понимающе кивнула, у нее тоже тем утром была куча дел. Она готовила яблочный пирог. Судя по всему, мужчинам, вернувшимся с войны, он очень нравился.

Александр теперь приносил домой потрясающее количество денег. Один доллар, два доллара, пять долларов, двадцать долларов.

– Моей математики на это не хватает, – заявила Татьяна, сидя за кухонным столом перед стопками долларовых и пятидолларовых купюр. – Я не могу сосчитать эту кучу. Ты что, сегодня получил… сто долларов?

– Хм…

– Александр, я хочу знать, что ты делаешь с этими женщинами за сто долларов в день.

Когда он закурил, усмехнулся и не ответил, она сказала:

– Это не риторический вопрос. Твоей жене нужен ответ.

Он засмеялся, и она засмеялась, ха-ха, но на следующий день, когда она пошла забирать с лодки Энтони, кого она увидела? Тельму, нарядно одетую, стоявшую, как оценила Татьяна, слишком близко к ее собственному, с трудом добытому мужу. Она даже не сразу поняла, что это Тельма, потому что в бакалейной лавке та была без косметики и в простенькой одежде. Но теперь ее темные вьющиеся волосы были распущены, она накрасилась… она… Татьяна даже не могла сразу сообразить, что выглядело таким вызывающим – возможно, обтягивающая бедра юбка, обнаженные ноги под ней, или, возможно, винно-красные губы в жаркий полдень, или, может быть, кокетливый наклон головы…

– Тельма? – сказала Татьяна, поднимаясь на палубу. – Это ты?

Тельма резко обернулась, словно услышала голос из могилы:

– Ох! Привет.

– Ох, привет, – откликнулась Татьяна, вставая между Тельмой и Александром. И повернулась лицом к женщине. – Вижу, ты уже познакомилась с моим мужем. А где твой?

Отшатнувшись на высоких каблуках, Тельма махнула рукой:

– Он сегодня не смог.

Татьяна промолчала – тогда. Но на следующее утро спросила у Энтони, так чтобы ее наверняка услышал муж, сидевший за завтраком, о той симпатичной женщине на лодке, и Энтони сообщил, что та уже какое-то время приходит каждое утро.

– Это так?

– Нет, не так, – вмешался ее муж.

– Энтони, а муж той симпатичной женщины приходит с ней?

– Не-а. У нее нет мужа. Она сказала папе, что ее муж сбежал. Сказала, что он после войны не хочет быть женатым.

– Ох, вот как?

– Да, и еще, мамуля, – продолжил Энтони, облизывая губы, – она принесла нам яблочный пирог. Такой вкусный!

Татьяна больше ничего не добавила. Она даже не посмотрела на мужа. Александр наклонил голову через стол, ища ее внимания, но сам ничего не говоря. Когда он подошел, чтобы поцеловать Татьяну, он обхватил ее лицо ладонями и заставил посмотреть на себя. Его глаза горели огнем. Он крепко поцеловал ее, вызвав огненный жар в животе, и ушел на работу.

Когда в полдень Татьяна пришла за Энтони, Тельмы там не было.

– Мамуля, – зашептал Энтони, – я не знаю, что папа сказал ей сегодня утром, но она убежала с лодки в слезах!

Тельма больше не появлялась, даже в бакалейной лавке.

Дома Александр сказал:

– Хочешь отправиться со мной завтра на утреннюю экскурсию? Ты ведь знаешь, что можешь пойти со мной когда угодно.

– А сейчас?

– Конечно. В любое время. Ты просто не проявляла к этому интереса. – Он немного помолчал. – До сих пор.

В его замечании было нечто слегка… Татьяна не улавливала… язвительное? Нечто обвиняющее. Но в чем он ее обвинял? В том, что она готовит, убирает и стирает для него? В том, что укладывает волосы, и тщательно моется, и надевает полупрозрачные платья и тонкие трусики, и пользуется мускусным маслом по вечерам? Или в том, что позволяет сыну проводить с ним час-другой утром?

Она размышляла над этим. Но над чем, собственно? Она всматривалась в него, но он уже забыл это, как пропускал мимо ушей многое, читая газету, куря, болтая с Энтони…

Татьяна на следующее утро явилась на утреннюю лодочную прогулку.

– У вас волосы подстрижены ежиком, – пробормотала какая-то девчонка, которая подошла и встала рядом с Александром, а Татьяна тихо сидела неподалеку, держа Энтони на коленях. – Как будто вы в армии, – не отставала девица, хотя Александр ничего ей не ответил.

– Я служил в армии, – сказал он наконец.

– Ух ты, здорово! А где именно?

– На Восточном фронте.

– Ух ты! Я хочу обо всем услышать. А кстати, где это – Восточный фронт? Я о нем никогда не слышала. Мой отец служил в Японии. И до сих