Коллектив авторов - Государство и рынок: механизмы и методы регулирования в условиях перехода к инновационному развитию Страница 53

Решение столь сложной теоретической и методологической проблемы потребует усилий и других наук. Задача осложняется тем, что в научном знании пока нет однозначного понимания природы сознания и человеческого интеллекта, процесса творческого мышления и мысли. В ситуациях, когда в процессе научного познания преобладают неопределённости и незнание, не обойтись без подключения философского и религиозного знания.

При характеристике разума как свойства человеческого ума чётко проявляется его уникальное свойство, которое не подлежит сомнению: он (разум) позволяет человеку не только познавать мир природы – универсальную реальность, но и самостоятельно творить свой мир, создавать новый вид реальности, отличный от мира природы, – символическую реальность. При этом следует отменить, что человек в данном действии не подстраивается к природе, и не она диктует ему свои правила, – суть творимого определяет природа самого человека. Данное обстоятельство подсказывает нам, что путь познания грядущих эволюционных перемен, которые определят качественно иное существование земного человечества, проходит через познание сути самого человека. Мы обращаем внимание на это обстоятельство потому, что хотя всем очевидно, что сознание – определённый момент человеческого бытия, однако, длительное время концепции сознания вырабатывались не в области учения о человеке, а в области всеобщей онтологии.

Уточнив область науки, где изучается человеческое сознание, мы увидели лишь направление, но не дорогу к источнику новой производительной силы. Чтобы выйти на механизм продуктивного использования процесса творческого мышления, нужно, прежде всего, исходить из принципов и механизма работы мышления. Уже в начале пути познания нас ожидает сложное препятствие: оказывается, в научном мире нет единого, общепризнанного мнения о том, как осуществляется процесс мышления человека. Обратимся к академику Н.П. Бехтеревой, которая всю свою жизнь посвятила изучению человеческого мозга: «Положение о том, что человек мыслит при помощи своего мозга, общепринято, это сейчас является прописной истиной». Но тут она вынуждено делает оговорку: «Как на всякую прописную истину, и на эту находятся возражения» [98] . Отсутствие общего мнения по исходному в науке о мозге положению не только затрудняет процесс познания, но уже пересело в форму противоречия: человек мыслит в области сознания, но наукой пока не установлены связи мозга с сознанием; сознание не имеет материальную основу.

Попытаемся конкретизировать доводы оппонентов: 1) энергия разума отличается от энергии мозговых нейронных импульсов; 2) работа сознания не может быть объяснена функционированием мозга; 3) мозг может работать только как устройство, обнаруживающее мысли, то есть как антенна, с помощью которой становится возможен приём сигнала извне; чтобы говорить о связи мозга и сознания, нужно понять, что считывает и декодирует информацию, которая приходит от органов чувств. Оппоненты ссылаются на таких научных авторитетов как Дж. Экклс, Карл Лешли, Эдвард Толмен, ак. П.К. Анохин и других.

Н.П. Бехтерева приводит новый аргумент в защиту своей позиции, находит компромиссное решение: «Как бы идеальна не была мысль (хотя что это такое – идеальна?), ей подлежит совершенно определённая материальная, анатомо-физиолого-биохимико-биофизическая основа» [99] . Н.П. Бехтерева соглашается, что основным аргументом в разгадке тайны мышления станет познание кода мышления. Но это для нынешней науки о мозге – сверхзадача: «Если представить, что открыть код мозгового мышления не удается никогда, то следующим шагом может быть и принятие позиции Экклса, согласно которой мозг – акцептор психического. Или принятие какой-нибудь другой позиции, ещё более отрывающей мышление от мозгового субстрата» [100] .

В нашу задачу не входит проникновение в суть проблемы, попытаемся только уточнить, что известно науке о работе мозга и о человеческом сознании. Оказывается, уже выявлены принципы и механизмы работы мозга; установлено, что под идеальным (мышлением) лежит материальное. Для нашего исследования особо важное значение имеют следующие научные выводы: а) мозгом можно управлять, переводить его на новый режим работы; б) мозг – творчески одарённая система познания мира; творчество является одним из высших, если не самым высшим, свойством мозга, но и самым уязвимым: например, состояние постоянного страха, оседая в матрице долгосрочной памяти, парализует зоны мозга, группы нервных клеток, мозговой базис, на котором должна осуществляться интеллектуальная деятельность, в результате человек лишается творческой мысли; в) творчество зависит от особого состояния интеллектуальной деятельности, особого настроя мозга: «любая деятельность мозга реализуется системным механизмом, который, однако, принципиально различен в обеспечении стереотипной («автоматизированной») и нестереотипной, особенно творческой, деятельности» [101] ; г) на мир, творимый человеком, переносятся принципы и механизмы, по которым работает человеческий мозг: «многое из того, что мы уже знаем о механизмах и принципах работы мозга, может и, по-видимому, должно учитываться при обсуждении общественных, социальных ситуаций». Это касается, например, свойственного социальным системам принципа сочетания организованности и дезорганизованности (а в работе мозга – фаз стабилизации и дестабилизации). «Больное общество может "выздороветь" не всегда двигаясь по гладкому пути, возможны и фазы дестабилизации. Однако именно эти фазы нуждаются в наибольшем контроле для того, чтобы общественная динамика развивалась в желаемом направлении. Нестабильное состояние равно трудно и больному человеку, и человеку в больном обществе» [102] .

Итак, наука, изучающая человеческое сознание, уже способна вырабатывать рекомендации по разрешению сложных социальных ситуаций. Но в самой науке возникли противоречия, причиной которых является факт одновременного присутствия в мышлении и сознании материального и идеального. Опорой для первого шага в незнание может, по-видимому, стать методологическое положение о том, что человек – продукт не только земного мира. В философском знании такое определение сути человека используется довольно широко, но для науки оно всё ещё остаётся малодоступным.

Человек – существо духовно-материальное. При таком понимании сущности человека присутствие в мышлении и сознании материального и духовного не принимает в научном знании форму противоречия. Двойственная природа человека раскрывается в созданном им социальном мире. Человек одновременно проживает две жизни: его тело живёт по законам физического мира, а его духовное, истинно человеческое бытие развивается по законам социального мира и в социальном времени.