Ричард Матесон - Корабль смерти, Стальной человек и другие самые невероятные истории Страница 59

Росс не отставал от него. Мэйсон лез последним. Его фонарь высвечивал все новые лопнувшие крепления и невообразимые разрывы в корпусе того, что некогда являлось новым космическим кораблем. И каждый раз, увидев еще одно страшное увечье, он невольно присвистывал в недоумении.

— Дверь задраена, — Микки постоял, балансируя на искореженном парапете, и, опираясь на внутреннюю стенку ракеты, несколько раз дернул за ручку, пытаясь ее открыть.

— Дай мне фонарь, — попросил Росс.

Теперь он направил на дверь два пучка света, и Микки возобновил свои усилия. Лиио его покраснело, он пыхтел и задыхался.

— Нет, — произнес он наконец, отрицательно помотав головой. — Заело.

Сзади подошел Мэйсон.

— А вы не допускаете, что кабина все еще может быть загерметизирована? — мягко заметил он, неприятно поежившись от странного эха собственного голоса.

— Сомневаюсь, — задумчиво возразил Росс, — косяк двери, скорее всего, сдвинулся.

Потом он кивком головы приказал помочь Картеру.

Мэйсон взялся на одну ручку, а Микки — за другую. Они изо всех сил уперлись ногами в стену и потянули дверь на себя, но та не поддавалась. Тогда они перехватились по-другому и дернули снова.

— Эй, она сдвинулась с места, — вскрикнул Микки, — мы с ней все-таки справились.

Двое друзей попрочнее расположились на искореженных переплетениях и медленно потащили дверь на себя. Каркас ее был весь погнут, и она держалась только одним концом. Далее им без труда удалось отодвинуть дверь настолько, чтобы боком протиснуться внутрь.

Первым в кабину пролез Мэйсон. Там было совершенно темно. Он направил фонарь на кресло пилота — кресло было пустым. Переводя луч света на место штурмана, он услышал, что следом в кабину проник Микки.

В штурманском кресле тоже никого не было. Переборка рядом с ним была проломлена вовнутрь; обзорник, стол и само сиденье — придавлены массивными погнутыми листами металла. Мэйсон моментально представил себя сидящим за этим столом, на этом месте, под этой обрушивающейся перегородкой, и в горле у него пересохло.

Последним в кабину забрался Росс. Три луча света перескакивали с одного предмета на другой, со стены на стену. Стоять приходилось, широко расставив ноги, потому что пол был сильно наклонен.

Глядя на наклонный скользкий пол, Мэйсон сразу же подумал о том, как он начал уходить из-под ног, как все поехало и стало падать… падать туда — в дальний угол, который он дрожащей рукой пытался сейчас осветить.

Сердце Мэйсона дернулось и запрыгало, по коже пробежали мурашки, широко раскрытые глаза не мигая смотрели перед собой. Ноги сами, повинуясь какой-то силе, понесли его вперед и вниз — туда, куда уходил пол.

— Вон там, — Голос его стал хриплым и не повиновался.

Перед ними лежали тела людей. Ботинок ударился в одно из них, и он остановился, чтобы не наступить на него.

Сзади с громким топотом подбежал Микки. Послышался его шепот, приглушенный и испуганный:

— О-о, боже ты мой!!!

Росс молчал. Сейчас уже все молчали, с ужасом рассматривая представшую их взору картину и судорожно дыша.

Три тела, застывшие на полу в предсмертных судорогах, были их собственными. Это были они сами, все трое… и все трое были мертвы.

Мэйсон не ответил бы, сколько они там так простояли. Не проронив ни слова, глядя под ноги, на распростертые на палубе корабля фигуры.

Да и как может реагировать человек, стоящий над своим собственным трупом? Вопрос этот неотвязно точил мозг. Что человек должен говорить в таком случае? Какие слова? Позерство все это, и ни к чему такие провокационные вопросы.

Но все это происходило на самом деле. Он стоял там и смотрел на себя мертвого. Руки онемели и не слушались. Он медленно раскачивался из стороны в сторону на накренившейся поверхности пола.

— О боже!

И снова Микки. Он направил фонарик вниз, на свое лицо под ногами. Рот у Микки искривился. Сейчас они смотрели каждый на себя самого. Яркие полосы света соединяли их с двойниками.

Наконец Росс с шумом вдохнул застоявшийся в кабине воздух.

— Картер, — попросил он, — попробуй включить свет дублирующим выключателем. Может быть, он работает, — Голос капитана звучал глухо и неестественно.

— Не понял, сэр?

— Включите свет — вторым выключателем! — раздраженно приказал Росс.

Мэйсон с командиром в каком-то оцепенении наблюдали, как Микки, шаркая ногами, пошел вперед. Слышно было, как его башмаки щелкают по полу, запинаются об обломки. Мэйсон закрыл глаза. Он был не в состоянии оторвать соприкасавшуюся внизу с собственным телом ногу. Как будто его кто привязал.

— Не понимаю, — сказал он, ни к кому не обращаясь.

— Держись, — подбодрил Росс.

Непонятно, однако, было, кого капитан хотел подбодрить, себя самого или его — Мэйсона.

Послышался характерный завывающий звук запускаемого генератора. Система освещения заработала, но сразу же погасла. Генератор кашлянул, потом загудел ровнее, и яркий свет залил помещение.

Все снова посмотрели вниз. Микки соскользнул от генератора и встал рядом. Он рассматривал свое тело. Голова была проломлена. В ужасе раскрыв рот, Микки отпрянул назад.

— Это невозможно, — вырвалось у него, — просто невозможно. Что все это значит?

— Картер, — одернул его Росс.

— Но это же я! — воскликнул Микки, — Мама родная, это же я!

— Успокойся!

— Мы трое, все вместе, — спокойно заговорил Мэйсон. — И все мертвы.

Необходимость разговаривать, казалось, отпала. Это был какой-то безмолвный кошмар. Сдвинутая набок кабина сплющена и изуродована. Три застывших в агонии трупа сброшены в один угол, руки и ноги их запутались друг о друга. Единственное, что оставалось, — это смотреть.

Росс снова заговорил:

— Подите принесите брезент. Вы — оба.

Мэйсон повернулся. Быстрее. Хорошо, что можно заняться выполнением указания. Хорошо, что можно отодвинуть этот ужас на задний план и действовать. Широкими шагами он направился к выходу. Микки попятился следом, все еще не в силах оторвать взгляд от массивного скрюченного трупа в зеленом джемпере с окровавленной, разбитой головой.

Мэйсон приволок тяжелую свернутую парусину из багажного отсека и втащил ее в кабину. Руки и ноги его двигались механически, как у робота. Он попытался отключить свое сознание и ни о чем не думать, пока не пройдет первый шок.

Одеревеневшими движениями они вдвоем с Микки развернули тяжелое брезентовое полотно, расправили его и накинули блестящий материал на окоченевшие тела. Очертания трупов, их плечи и головы отчетливо проступали сквозь брезент, а одна рука торчала вверх, как копье, и кисть ее свесилась, перегнувшись вниз, словно некий зловещий маятник.