Консультант - Бентли Литтл Страница 20

– Что такое? Он что, приставал к тебе?

– Нет. – Рэйчел помолчала. – Нет, не в этом дело. Но было что-то у него на уме весьма, как бы тебе сказать, поганое. Вроде как… ну… не могу точно описать. Он говорил только о работе, но было в нем что-то неприятное. Мне не нравилось оставаться с ним наедине. Ему нельзя доверять, Остин.

– Он просто работник месяца, – попытался отшутиться Мэтьюз, хотя сам чувствовал себя ровно так же – погано. Лучше о впечатлении, нагоняемом консультантом, сложно было сказать.

– Надеюсь, больше домой к нам он не явится.

– Я прямо сказал ему больше так не делать. Он не вернется.

Рэйчел снова вздрогнула.

Мэтьюз уже успел пройти половину коридора по дороге в туалет, когда его жена вдруг крикнула:

– Остин!

Он поспешил обратно в гостиную:

– Что такое, радость моя?

– Один из моих стеклянных шаров пропал.

– Не может быть.

– Может. Я знаю их все наперечет. Одного нет.

– Ну вряд ли мистер Патов его украл.

– Почему ты встаешь на его сторону, а не на мою? – В голосе Рэйчел встали слезы.

– Я… да брось, господи, – возразил Мэтьюз, понимая, что жена права. Действительно, почему?.. Прямой ответ не шел на ум, но явно был как-то связан с тем, что он не хотел ни упрекать консультанта в чем-либо, ни прямо бросать ему вызов… возможно, даже боялся это делать.

– Как он выглядит? Может, просто закатился куда-то.

– Как, скажи на милость, коллекционный стеклянный шар на подставке может куда-то там закатиться? Я их никогда не переставляю. Они все у меня на одном столике.

– И как этот твой потеряшка выглядит?

– Как стеклянный шар. Рождественский сувенир. Не самый большой – размером где-то как вон тот, что прямо под лампой стоит. С золоченой подставкой.

– Вот этот? – Остин Мэтьюз с облегчением увидел на полу рядом с диваном один шар, соответствующий этому общему описанию, и подошел, чтобы поднять его. – Ну вот, сама посмотри. Никто его не крал.

Рэйчел подошла, заглянула в стекло и в ужасе отпрянула.

– Остин! Это не мое!

– А чье же еще? – Присмотревшись, впрочем, Мэтьюз понял: и впрямь, едва ли эта штука происходила из коллекции Рэйчел. Не в ее вкусе. Внутри заполненного водой шара вылепленные с поразительной дотошностью фигурки мужчин и женщин сходились в чем-то вроде крайне разнузданной оргии.

– Выкинь эту дрянь, ради Бога! – велела Рэйчел. – И звони в полицию!

– Не могу.

– Что? Это еще почему?

– Не могу, и все. Не сейчас. У нас подписан эффективный контракт с этим парнем. «КомПрод» выкладывает большие деньги за услуги фирмы, и в сложившейся ситуации я не могу позволить себе натравить на представителя наших партнеров копов. Особенно если нет никакой реальной причины…

– То есть ты спустишь этому уроду с рук то, что он украл мою вещь и заменил какой-то… какой-то… хренотенью?!

– Конечно же не спущу, – пообещал Остин. – Поговорю с ним завтра… ну то есть в понедельник… и все улажу. Не волнуйся. Если он начнет юлить, тогда я, конечно, поставлю в известность полицию. Но сейчас у нас реально слишком хлипкие предпосылки…

– Хлипкие? Он украл один из моих антикварных шариков. Заменил какой-то стремной порнушной новоделкой. Называй как хочешь, а по-моему, это преступление. Если не станешь звонить в полицию сам, я сделаю это.

– Я поговорю с ним, – твердо сказал Мэтьюз.

– Я хочу свой шар назад!

– Я его верну.

– Да уж, постарайся!

– И постараюсь, – сказал Мэтьюз, – но прямо сейчас мне нужно в туалет.

С такой отмазкой поди поспорь.

Он снова пошел по коридору. Ему не понравилось, что Патов снова появился у него дома, хотя он ему это специально запретил. Консультант не уважал его. Мэтьюз задумался: а не в этом ли и смысл этих визитов – выказать бесстрашное, сумасбродное непочтение?

Как быть, если ситуация повторится?

Он не знал, но от одной мысли об этом у него потели ладони. И Остин подумал, что ему лучше противостоять этому человеку, прежде чем ситуация выйдет из-под контроля.

* * *

Утром в понедельник Мэтьюз велел секретарше Диане пригласить Регуса Патова к нему в офис; он хотел поговорить с консультантом начистоту.

С тех пор как он проснулся, он думал о том, что собирается сказать, прокручивая в уме деликатный вопрос: спросить, не украл ли мистер Патов снежный шар бедной Рэйчел и не подмахнул ли его другим, крайне специфическим? Трудно было обвинить кого-то в воровстве, столкнувшись лицом к лицу.

Особенно кого-то вроде Патова.

Хоть Остин и отмахивался от обвинений Рэйчел, он был уверен: она права на все сто процентов относительно того, что произошло. Какое еще может быть объяснение?

Хотя зачем Регусу так мелко пакостить?

И где он взял этот мерзкий шар на замену?

Откуда он вообще узнал, что Рэйчел коллекционирует эти сувениры?

Ситуация отчетливо попахивала абсурдом.

Мэтьюз взял с собой на работу сувенир, завернув его в непрозрачный пакет, а теперь вынул и поставил перед собой на стол. Маленькие фигурки прямо перед ним делали что-то настолько неестественное и отвратительное, что он не мог смотреть на это и с гримасой повернул предмет на пол-оборота вправо, пока не увидел хотя бы знакомое ему извращение.

– О, да вы, я смотрю, ценитель…

Мэтьюз поднял голову и увидел Патова, стоящего в дверях. Если Диана и объявила о его прибытии, гендиректор этого не услышал. Сделав вид, что ничуть не удивлен, Мэтьюз пригласил консультанта в кабинет. Патов улыбнулся, но холодно и отстраненно – ни тебе дружелюбия, ни даже веселости. Это была расчетливая манера, и ее он носил, как и свой вызывающий и вездесущий галстук-бабочку, контрастирующий с переливчатой сединой его коротко стриженных волос. Рэйчел была права: этот тип прямо-таки излучал какую-то скверну. Мэтьюз был рад, что дверь открыта, потому что ему было некомфортно оставаться наедине с консультантом в комнате.

Но почему?

Потому что терялся КОНТРОЛЬ.

Хотя он был соучредителем этой компании, был ее главой с самого начала, превратил ее из стартапа из двух человек в крупную корпорацию, он никогда не чувствовал себя менее ответственным за «КомПрод», чем когда Патов маячил неподалеку.

Незваный гость уселся в кресло перед столом Мэтьюза.

– Я не ценитель подобного, уверяю вас, – сказал Остин, указывая на шар. – И нам с супругой очень не понравилось, что вы принесли эту вещь в наш дом. Более того, моя