Мириады миров - Коллектив авторов Страница 70

названия тех мест, где останавливался. Был в одном месте, потом в другом. Я не спрашивал названий. Я не затруднял этим свой мозг. Он у меня совершенно бездействовал. И я великолепно отдохнул от всего… Совершенно не думал ни о политике, ни о деньгах, ни о социальных вопросах, то есть о том, что мы называем социальными вопросами, ни о прочих неприятностях с той минуты, как пустился в путь… Это свежий номер «Либерала»?

Он взял газету, полистал ее и бросил на диван.

– Бедняга Пиви, – сказал он. – Конечно, я уйду из этой газеты. Она, как обои на сырой стене: вся в пятнах, шуршит и никак не приклеится… От нее у меня ревматизм мозга…

Миссис Барнстейпл удивленно уставилась на него.

– Но я думала, что «Либерал» – это обеспеченная работа…

– Мне теперь больше не нужно обеспеченной работы. Я могу делать кое-что получше. Меня ждут другие дела… Но ты не беспокойся, после такого отдыха я управлюсь с любым делом… А как мальчики?

– Меня немного беспокоит Фрэнки.

Мистер Барнстейпл взял «Таймс». Ему бросился в глаза странный текст в колонке объявлений о пропажах. Текст гласил: «Сесиль! Твое отсутствие вызывает толки. Что сообщать посторонним? Пиши на шотландский адрес. Д. заболела от беспокойства. Все указания будут исполнены».

– Прости, я не расслышал тебя, дорогая, – сказал он, откладывая газету.

– Я говорила всегда, что у Фрэнки нет деловой жилки. Его к этому не влечет. Я хотела бы, чтобы ты хорошенько с ним поговорил. Он растерян, потому что мало знает. Он говорит, что хочет изучать точные науки в политехническом институте – хочет продолжать учиться.

– Что ж, пусть будет так. Очень разумно с его стороны. Я не предполагал, что он настолько серьезен. Я и сам хотел поговорить с ним, но это облегчает мне задачу. Конечно, ему следует изучать точные науки…

– Но ведь мальчику придется зарабатывать на жизнь!

– Это придет. Если он хочет заниматься точными науками, пусть занимается.

Мистер Барнстейпл говорил тоном, совершенно новым для миссис Барнстейпл, – тоном спокойной и уверенной решимости. Это удивило ее тем больше, что делал он это вполне бессознательно.

Он откусил кусочек от ломтика хлеба с маслом, и она заметила, как он поморщился и с сомнением посмотрел на остаток ломтика в руке.

– Ну, конечно, – сказал он, – Лондонское масло. Трехдневной давности. Валялось где-нибудь. Забавно, как быстро меняется вкус у человека.

Он снова взял «Таймс» и принялся пробегать колонки.

– Нет, решительно наш мир склонен к ребячествам, – сказал он наконец, – Да, это так. А я было забыл… Воображаемые заговоры большевиков… Воззвания синфейнеров… Принц такой-то… Польша… Явная ложь насчет Китая… Явная неправда о Египте… Вечное подшучивание над Уикхэмом Стидом… Мнимо благочестивая статья о троицыном дне… Убийство в Хитчине… Гм!.. Довольно отвратительная история! Картина Рембрандта из коллекции Помфорта… Страховые компании… Письмо пэра Англии, возмущенного налогами на наследство… Унылые страницы спорта… Гребля… Теннис… Школьный крикет… Поражение команды Хэрроу!.. Будто это имеет хоть малейшее значение! Как все это глупо – все! Словно бранятся горничные и лепечут ребятишки.

Он увидел, что миссис Барнстейпл внимательно к нему приглядывается.

– Я не читал газет с того времени, как уехал, – объяснил Барнстейпл.

Он положил газету и встал. Несколько мгновений миссис Барнстейпл казалось, что у нее нелепая галлюцинация. Потом она поняла, что это реальный поразительный факт.

– Да, – сказала она. – Это именно так! Не двигайся. Стой на месте! Я знаю, это покажется смешным, Альфред, но ты стал выше ростом. Ты не просто перестал горбиться. Ты вырос – о! – на два или три дюйма!

Мистер Барнстейпл поглядел на нее, потом протянул вперед руку. Да, действительно, рукав был решительно коротковат. Он поглядел, не коротки ли брюки.

Миссис Барнстейпл приблизилась к нему даже с некоторым почтением. Она стала рядом, плечом к его плечу.

– Твое плечо всегда было на одном уровне с моим, – сказала она. – Посмотри, где оно теперь.

Она подняла на него глаза. Она очень рада его возвращению.

Но мистер Барнстейпл погрузился в размышления.

– Наверно, это все воздух. Я все время дышал удивительным воздухом. Удивительным!.. Но в моем возрасте – вырасти!.. Хотя я, право, чувствую, что действительно вырос. Душой и телом…

Миссис Барнстейпл принялась убирать чайную посуду.

– Ты, видно, избегал больших городов?

– Да.

– И держался больше проселочных дорог?

– Да, почти… Это были совершенно новые для меня места… Красивые… Изумительные…

Жена все так же приглядывалась к нему.

– Ты должен когда-нибудь взять туда и меня с собой, – сказала она. – Я вижу, что это принесло тебе пользу. Очень, очень большую пользу!..

1923

МУРАВЬИНАЯ ИМПЕРИЯ

The Empire of the Ants (1905).

Перевод В. А. Азова.

I

Когда капитан Гэрилльо получил приказание отправиться со своей новой канонеркой «Бенжамен Констан» в Бадаму, на Батэме, рукаве Гуарамадемы, чтобы оказать местному населению помощь в борьбе против муравьев, он заподозрил власти в желании посмеяться над ним. Отдание этого приказа произошло несколько романтическим и не совсем правильным образом, – чувства одной знатной бразильской дамы и нежные глаза капитана сыграли в этом деле не последнюю роль, и газеты высказались по этому поводу с прискорбным неуважением. Теперь он чувствовал, что снова готовится дать им предлог к непочтительности.

Сам капитан был креолом, а его представление об этике и дисциплине – чистокровно португальским, и только Холройду, инженеру из Ланкашира, – да и то больше ради практики в английском языке, – он открыл свою душу.

– Это все для того, – сказал он, – чтобы поставить меня в дурацкое положение. Что может поделать человек против муравьев? Они приходят и уходят.

– Говорят, – сказал Холройд, – что эти не уходят. Этот малый, которого вы называете Самбо…

– Цамбо, – мы так называем особый вид метисов.

– Так вот, этот Самбо. Он говорит, что уходят-то люди. Капитан некоторое время сердито курил.

– Такие вещи случаются сами собой, – сказал он наконец. – В чем дело? Все эти нашествия муравьев и прочей пакости – от Бога. Случилось раз такое же вот нашествие в Тринидаде: маленькие муравьи, которые объедают листья. Все апельсинные деревья, все манговые… Какое вам до этого дело? Иногда муравьиные армии нападают на дома, – это уже воинственные муравьи, другая порода. Вы уходите, а они очищают дом. Потом вы можете вернуться снова: дом чист, точно новенький. Ни тараканов, ни блох – ничего.

– Этот маленький Самбо, – сказал Холройд, – говорит, что существуют разные муравьи.

Капитан пожал плечами, выпустил дым и сосредоточил все свое внимание на папиросе. Немного погодя, он возобновил разговор:

– Дорогой