Порождение двух миров - GibBenk Страница 36

Эймвир кивнул и с задумчивым видом посмотрел на огонь факела. Он понимал, что нельзя оставлять Мирель наедине в таком состоянии. Нужно что-то делать с её возбуждением.

- Друзья помогут, - вояка убрал защелки и отошел.

Мирель с удивлением уставилась на него.

- Что смотришь? Пойдем.

- Куда?

- Во двор. Для начала.

- Так поздно?

- Ты выходишь, или нет?

Она отодвинула решетку и последовала за ним.

К облегчению Эймвира, стражи не слишком сопротивлялись его решению. Им вполне хватило простого объяснения, что без сна Мирель может заболеть.

Во дворе они подошли к телеге. Вояка осмотрел упряжь, прикинул размеры и с довольным видом кивнул.

- Стань вот сюда.

- Эймвир, ты что, хочешь надеть упряжь на меня?

Он вновь кивнул.

- Но зачем?!

- Хочешь уснуть, или будешь спать завтра днем?

Она забавно выпустила огонек, будто из ноздрей.

- И для этого мне нужно занять место лошади? Я летун, а не лошадь!

- Если не будешь слушаться, я заведу тебя обратно домой и пойду спать. Выбирай.

Мирель повиновалась.

Не всё из упряжи подошло принцессе, но Эймвир и не собирался одевать её полностью. Надел лишь самое важное и удобное.

- И что теперь? - она пару раз подняла лапу, подражая бьющей копытом лошади.

Он залез на место кучера.

- Поехали!

Мирель растерянно осмотрелась, словно пыталась найти помощь. Никого вокруг не было.

- Ну! Поехали! - повторил вояка, - А говоришь, что не лошадь. Я думал, ты меня понимаешь. Тебя надо бить хлыстом?

- Хлыстом? Нет!

Она осторожно натянула упряжь и потащила телегу. Это оказалось не так тяжело. Постепенно с шага Мирель перешла на жалкое подобие галопа.

- Мне бежать по кругу?

- Да. Пока так. Снаружи монастыря дорога может быть плохая. Не хотелось бы разбить телегу.

Еще через время она взяла приличный темп. Тучи пара валили из её ноздрей, но до усталости еще было далеко.

- Как тебе? Легко?

- Почти легко. Сбруя натирает чешую.

Когда они поравнялись со складом, он остановил телегу, спрыгнул, и на какое-то время исчез внутри. Вернулся вояка уже с мешком чего-то тяжелого, затем принес еще, и еще. Он носил, пока не взмок сам.

- Так. Думаю, на первый раз хватит. Тут пара центнеров, не меньше. Считай, что катаешь Буригерта.

Мирель с опаской посмотрела на содержимое телеги и натянула упряжь. Эймвир влез на своё место. Они продолжили. Теперь дыхание принцессы стало шумным. Чувствовалось, какую внушительную силу ей приходится применять, чтобы контролировать телегу и держать скорость.

- Трудно? Устала, Мирель? - спросил вояка через несколько кругов.

- Тру... трудно!

- Тогда стоять!

Он сбросил больше половины мешков и вновь велел продолжать. Через десять кругов Эймвир спросил у неё:

- Теперь хочешь тренироваться с Буригертом?

- Только если немного...

Эймвир сбросил оставшиеся мешки. Мирель продолжила бежать.

- Будешь тренироваться с Буригертом? - повторил он свой вопрос еще через несколько кругов.

Она запнулась. Телега подтолкнула её.

- Нет. Я не смогу...

- Тогда стоять!

Давно она не была настолько вымотанной. Гонрак тренировал её в основном на силу, а не на выносливость. Но самое главное: никогда ей не приходилось возить кого-либо, да еще и на телеге. Это было нелепо и даже отчасти оскорбительно.

Эймвир осторожно снял упряжь и стал, упершись руками в бока.

- Ты сильнее, чем я думал. Очень хорошо. Тренироваться с тобой будет интересно.

- Что... теперь?

Он жестом попросил принцессу следовать за собой. Так они прошли еще пару кругов уже пешком.

- Надеюсь, ты не сердишься на меня за то, что запряг в телегу? Я не считаю тебя лошадью.

Мирель усмехнулась. Её дыхание постепенно приходило в норму.

- Лошадь сильнее?

- Бывают сильнее, бывают слабее. Неужели тебе интересно?

- Я слышала, лошади могут тащить очень большой груз очень далеко.

- Поэтому их и запрягают. В этом деле лошади очень хороши, но лошади не летают и не дышат огнем.

Они посмотрели друг другу в глаза.

- А еще лошади не такие умные.

Мирель потупила взгляд и молча пошла дальше. Видно было, что она размышляет о чем-то печальном.

- Так дело не пойдет, Мирель. Давай на будущее договоримся.

- О чем же?