Системный Кузнец V - Ярослав Мечников Страница 8

Брандт коротко хохотнул, но смех не коснулся глаз.

— Ты нихрена не сможешь создать, челядь. Всё, что вижу — гонор и удача. Докажи делом хоть что-нибудь — пойди и сделай невозможное. Вот тогда, может быть, мы и поговорим о том, заслуживаешь ли ты «сотрудничества». А пока… пошел вон, маленькое языкастое трепло.

Я опустил глаза. Не скажу, что слова ранили — скорее, пришло разочарование, что диалог не состоялся.

Мужик назвал успех в кузнице ничтожным. То самое достижение, ради которого сам Барон спустился в промышленный ад? Брандт намеренно обесценивает мой труд, чтобы сбить спесь или действительно считает, что организация труда — это мелочь по сравнению с созданием великого артефакта?

Впервые кольнула мысль: может, Рыжий Бес не такой плоский садист, каким хочет казаться? Черт его разберет, что творится в этой голове.

Поднял взгляд. Луч тусклого утреннего света, падающий из проема наверху, прорезал полумрак зала и осветил лицо гиганта. Массивные надбровные дуги, шрамы, въевшаяся в поры сажа — в этом свете тот выглядел не злодеем, а уставшим титаном, несущим какое-то неподъемное бремя.

— Ладно, как скажешь, — ответил просто.

Какой смысл переливать из пустого в порожнее? Развернулся, собираясь уйти в свою новую обитель, сделал шаг… и вдруг остановился. В голове мелькнула дерзкая мыслишка.

— А, Брандт, слушай.

Оружейник не шелохнулся, но я почувствовал, как его внимание сфокусировалось.

— Хотел спросить… Может, как-нибудь повторим? — сделал паузу и улыбнулся одними глазами. — На руках.

Тишина стала звенящей. Гюнтер и Серафина замерли, не понимая контекста.

Брандт молчал, вглядываясь в мое лицо — в глубине глаз на мгновение вспыхнул привычный безумный огонек, но тут же погас, сменившись чем-то другим.

— Нет, — ответил тот твердо и просто. — Сейчас твоя рука слишком ценна. Если оторву её снова, не сможешь обосраться за наковальней, а я хочу увидеть это лично.

Трудно было понять, шутит мужик или нет — в голосе не было привычной ярости. Это прозвучало почти по-товарищески, словно мы оба понимали правила игры.

Невольно усмехнулся. Чертовски странная здесь атмосфера. Эти люди сломанные и сложные, я привык к другим. Даже старик Гуннар с его комплексами был понятен как прямой гвоздь, а здесь — сплошные узлы и двойное дно.

Вздохнул, сбрасывая напряжение.

— Ладно. Пошли, Ульф.

Кивнул верному громиле, который всё это время стоял позади, хлопая глазами и не понимая ровным счетом ничего из происходящего, и направился к своей нише, откуда тянуло свежим ветром и свободой.

Вторая ниша слева манила, как открытый портал в другую жизнь. Глубокий арочный проем был залит еще тусклым утренним светом, обещавшим прохладу и уединение — не терпелось оказаться там. Плевать, что пока не имею ни малейшего понятия, как создать этот чертов сплав; Плевать на Брандта и угрозы — прямо сейчас волновало только одно — собственная мастерская.

Шел по гранитному полу, и ощущения были до боли знакомыми. Гладкий, чуть скользкий полированный камень, идеальная подгонка плит без единой щели — словно шагал по платформе хорошей станции метро, а не по средневековому замку.

Миновав каменную арку, остановился и выдохнул.

Это достойно.

Пространство просторное, с высоким потолком. Первое, что ударило в нос — запах. Здесь не воняло застарелым потом и дешевым углем, а пахло камнем, маслом и морозной свежестью, которую ветер заносил через большое окно в дальней стене.

Я медленно прошел в центр.

Слева стоял горн сложенный из тёмного огнеупорного кирпича, аккуратный и продуманный. Очаг вычищен до блеска, колосники выглядели новыми.

Рядом громоздились меха.

[Мехи кузнечные (Тип: Рычажные, усиленные). Качество: 78 % (Отличное)]

[Материал: Дуб, воловья кожа двойной выделки.]

[Особенность: Система противовесов снижает нагрузку на 30 %.]

Это не двойные меха с непрерывным потоком, но конструкция впечатляла — длинный, полированный рычаг расположен так удобно, что до него можно дотянуться, не отходя от горна. Кожа мягкая, пропитанная жиром, без единой трещинки — добротная работа.

В центре, на массивном чурбане, вогнанном в камень, стянутом железными обручами, царила наковальня.

[Наковальня (Тип: Двурогая). Качество: 82 % (Шедевр)]

[Материал: Литая сталь, закаленная рабочая поверхность.]

[Анализ: Отличная плоскость лица. Присутствуют отверстия для подкладного инструмента.]

Провел ладонью по холодному и гладкому как зеркало лицу наковальни — никаких вмятин, никакого «седла». Мечта.

Вдоль правой стены тянулся длинный верстак из струганных досок. На нем в идеальном порядке разложены инструменты: клещи всех форм и размеров, зубила, пробойники, напильники с удобными деревянными ручками.

[Набор кузнечных клещей. Качество: 65–70 %.]

[Набор молотков. Качество: 60–75 %.]

Всё было качественным и крепким — здесь не было какой-то особой магии или артефактов древних, но чувствовалось, что место собирали с умом и деньгами.

Я подошел к окну. Проем прорублен прямо в толще скалы, без стекла, но с крепкими ставнями. В лицо ударил порыв ледяного ветра, но тело, обогреваемое внутренним огнем, приняло холод с спокойно.

Далеко-далеко виднелись пики Драконьих Зубов, а снизу раскинулся весь город под Чёрным Замком, который отсюда казался не таким уж и большим.

Я замер у окна, позволяя ветру обжигать лицо. Несмотря на то, что арочный проем за спиной выходил в общий зал, чувствовал себя в полной изоляции — это мое пространство. Здесь можно выдохнуть, побыть с самим собой.

Ульф стоял рядом, огромный и тихий — присутствие молотобойца давно перестало напрягать. За эти дни мы прошли через такое, что парень стал мне ближе, чем многие люди за всю прошлую жизнь.

— Кай… Мы в горе, — прогудел детина, в голосе прозвучал детский восторг

Я невольно улыбнулся.

— Да, Ульф — мы в горе. Но внизу мы тоже были в ней, только в самой заднице. А сейчас… — обвел рукой панораму пиков. — Смотри, какая красота.

Положил ладонь на каменный подоконник. Камень был ледяным, но сквозь холод почувствовал слабую вибрацию — энергия здесь отличалась от той, что ощущалась внизу — она была разреженной, чистой и какой-то тягучей.

С этим еще предстояло разобраться.

Я повернулся к Ульфу — громила застыл, открыв рот, и смотрел в небо, словно видел там ангелов.

Огляделся — мастерская хороша, спору нет, но пуста. Не хватало пары табуретов, чтобы сидеть, думать, чертить схемы на обрывках кожи. Надо будет озадачить слуг или кого-то ещё.

Подошел к наковальне, вновь провел пальцами по поверхности лица. В голове сама собой возникла картина: я стою здесь, молот взлетает, и под ударами рождается клинок из легендарной «Звёздной Крови»…

Картинка разбилась вдребезги.

Вспомнил слова Торгрима, которые звучали как приговор: «Ты не сделаешь этот сплав