Гений Медицины - Игорь Алмазов Страница 7

И произошло нечто странное. Один из пациентов вскочил, схватил стул и направил его перед собой.

— Не подходите ко мне! — завопил он. — Так просто я не дамся!

Мне что, подсунули психически больного? Уже второй такой пациент за два дня. Это не может быть простым совпадением.

Глава 3

Проверять Трошина диагностической магией сейчас бесполезно. Даже если мне подсветится головной мозг, я не смогу быть точно уверен, что дело именно в психическом заболевании.

Снова звать санитаров? Пока рано, надо определить, что с ним.

Я начал медленно подходить к пациенту, стараясь не делать резких движений.

— Владимир, что с вами? — обеспокоенно окликнул его сосед по палате. — Доктор, только что всё было нормально, мы спокойно общались. Не знаю, что на него нашло.

Так, уже интересно. Повезло, что в палате оказался «свидетель». Значит, до этого никаких признаков психического заболевания не было.

— Господин Трошин, я не причиню вам вреда, — проговорил я спокойным тоном. — Просто хочу вас осмотреть.

— Вы меня убьёте! — воскликнул пациент, не опуская стула. — Я знаю, что вы худший врач во всей клинике, и ваше личное кладбище по площади приближается к площади города!

Он явно не сумасшедший, просто чем-то очень напуганный. Или кем-то… В голове появилось нехорошее предположение.

Возможно, у пациента развита паранойя. Кто-то об этом узнал и решил подлить масло в огонь, рассказав слух.

— Кто вам это сказал? — я говорил спокойным тоном, чтобы лишний раз не тревожить пациента.

— Заведующий ваш, молодой парень заходил, — отозвался сосед по палате. — Он попросил меня ненадолго выйти, о чём-то переговорить с пациентом. Наверное, он и рассказал.

Предположение подтвердилось.

Соколов специально продумал весь этот план. Отправил меня к медсестре, чтобы самому напугать моего пациента. Конечно, сейчас я могу сходить за настоящим заведующим, который развеет все эти байки.

Но попутно Зубов отругает и меня, такой уж у него характер.

Эх, Соколов… Ничего, с этим придумщиком разберусь попозже. Надо сперва успокоить пациента.

— Во-первых, нашему заведующему уже сорок лет, — сказал я. — А молодой парень, который к вам заходил — это ещё один интерн, который очень любит неудачные шутки. Во-вторых, я сам врач-интерн, и не мог успеть обзавестись личным кладбищем. В-третьих, если бы то, что вы сказали, было правдой — меня никогда не приняли бы в интернатуру этой клиники.

Трошин ничего не ответил, но я увидел, как он засомневался. Стул в его руках начал медленно опускаться вниз.

Здравый смысл победил паранойю и мнительность.

— Ну правда, Владимир, интерны всё равно каждый шаг проговаривают со своим наставником, — проговорил сосед по палате. — Без его ведома они ничего не могут сделать. Так что никто вас не убьёт.

Я сделал ещё несколько шагов вперёд и забрал у Трошина стул.

— Вам следует поменьше слушать подобные заявления, — добавил я. — По правилам клиники я мог бы сейчас велеть вколоть вам успокоительное и вызвать психиатра. Вы понимаете, насколько странно всё это выглядело бы со стороны? Вам бы потом пришлось проходить психиатрическую комиссию, чтобы выписаться.

— Да, что-то сильно я струхнул, — признался пациент. — А вы точно не…

— Точно ли я не убийца пациентов? — продолжил я за него. — Да, точно. Предпочитаю их лечить, есть у меня такой грешок.

Пациент окончательно расслабился и устало сел на кровать.

— Давайте будем считать, что ничего не было, — примирительно произнёс я. — Я ничего не видел, вы ничего не делали.

— А я вообще только в палату вернулся, — поддержал меня сосед пациента.

— Спасибо, — неуверенно кивнул Трошин. — Извините за… всё это. У меня отец в больнице умер, правда, не в этой. И я что-то так себя накрутил.

Хорошо, что ещё инфаркта не случилось из-за переживаний! Ну Соколов! Надо было ему чуть ли не до истерики пациента довести.

— Расскажите мне, на что жалуетесь, — перевёл я тему в нужное русло.

— Сильно справа под рёбрами заболело сначала, — начал рассказывать Трошин. — Очень напомнило мне историю с желчным, его два года назад вырезали, боль такая же была. Затошнило, голова закружилась. Вызвал скорую, они меня сюда привезли. Что-то вкололи мне, так приступ прошёл полностью. Сейчас отлично себя чувствую, только зря место занимаю.

Из этого краткого монолога я почерпнул очень много полезной информации. Холецистит в анамнезе, с удалением желчного пузыря. Острая боль, которая снялась препаратом. Скорее всего, спазмолитиком.

— Где именно боль возникла? — уточнил я.

— Вот тут, — Трошин указал мне на правое подреберье. — И ещё отдавало в правую лопатку. Подумал, что новый желчный вырос и снова воспалился.

— Это был первый такой приступ? — задал я следующий вопрос.

— Пару раз было что-то похожее, но не так сильно, — рассказал пациент. — Но я подумал, что это всё из-за нервов. Сейчас не лучший период в жизни, с работы уволили, дома не ладится… Нервный стал.

Это можно было бы принять за обычные незначительные жалобы, но всё это имеет отношение к заболеванию.

Более того, реакция пациента на враньё Соколова тоже о многом говорит. Раздражительность, неврозы, всё это является симптомами.

Я задал ещё несколько вопросов, собирая анамнез для истории болезни. И активировал диагностическую магию.

Так, подсвечиваются желчевыводящие пути, двенадцатиперстная кишка. Головной мозг в порядке. Всё как я и думал.

У пациента развилась дискинезия желчевыводящих путей. Нарушение моторики желчи, если проще. Частая история при постхолицестомическом синдроме, то есть после удаления жёлчного пузыря. Свою роль сыграли и стрессы.

Бытует мнение, что большинство заболеваний в принципе возникают из-за стресса.

Я поддерживаю эту теорию лишь отчасти, стресс запускает множество патологических механизмов в организме, но далеко не всегда это основная причина заболеваний. Скорее, их катализатор.

Следующий этап — назначить обследования для подтверждения диагноза. А затем лечение.

Гастроэнтерологический аспект часто есть у терапевтов, лечением может заняться и наше отделение. У меня он также присутствует, опять-таки — на минимальном уровне. Сейчас я максимум могу кратковременно снять симптомы, но в этом нет необходимости — приступа в данный момент нет.

УЗИ брюшной полости, а конкретно желчевыводящих путей, кровь общая и биохимия, холангиография. Последнее обследование дорогое, снова нужно разрешение от Зубова. Посмотрим, изменилось ли его отношение ко