Пропаданка - Кицунэ Миято Страница 50

— В конце концов, здесь практикуют так называемые «Великие контракты», — добавил Тарион. — Это что-то вроде очень продолжительных соглашений между двумя сторонами, зафиксированных уважаемым эльфом, как свидетелем и гарантом. Из-за долгожительства мы как свидетели события подписания подобной сделки должны следить за её исполнением и быть ответчиками и судьями в случае спорной ситуации. Обычно они касаются перемирий, торговых соглашений, даже дружбы кланов. В общем, теоретически ты могла бы взять в свидетели своего Великого контракта нескольких эльфов. Хотя не уверен, что это вообще нужно. Твоего желания уже будет достаточно.

— И кстати, я проверил ту формулу преобразования, что провёл с вами Тарион, — вклинился Морнэмир. — Если ты думала, что сможешь рожать эльфят каждые два года, то должен тебя огорчить. Подобная заместительная магия требует определённых жертв, и…

— Жертв? — перебила его Варя. — Каких ещё жертв?

— Дослушай, — мягко попросил Морнэмир. — Тарион хотя и слегка намудрил, но сделал хорошую экспоненту развития плода, лет до пятнадцати-шестнадцати у юного эльфа будет рост, почти неотличимый от человеческого, а потом надолго замрёт, но столетним юношей быть гораздо веселее, чем столетним ребёнком, поверь мне. Что же касается матерей, то эльфийка физически не сможет вынашивать дитя чаще, чем раз в сто лет, а то и во все двести. Так что вряд ли это будет что-то вроде инкубационного конвейера, как ты могла себе представить. За всё надо платить… И за долгую юность и почти бессмертие тоже. Так что в год по ребёнку не выйдет при всём желании.

Варя не нашлась, что вообще ответить, поэтому решила промолчать и подумать как-нибудь в одиночестве и без давления и сладких речей. Хотя информацию на неё вывалили, конечно, переворачивающую почти с ног на голову все её фантазии о ситуации. Неужели она что-то вообще не так поняла или это вмешательство Владиила?

Остаток дороги она провела в молчании, обдумывая всё, что ей наговорили, и перебивая саму себя в попытках задать уточняющее вопросы. В конце концов Варя решила, что она все возникшие вопросы запишет в свой многострадальный блокнот, задаст и проследит, чтобы никто не увиливал от ответов и прояснил всё полностью, чтобы она могла реально взвесить все «за» и «против». Иначе у неё складывалось впечатление какой-то нечестной игры, в которую играют взрослые с ребёнком, чуть поддаются, чуть мухлюют и вообще непонятно, действительно ли ребёнок выиграл сам или это взрослые поддались и уступили, чтоб тот на радостях съел кашу.

Всё-таки этим эльфам было по тысяче лет минимум, за такое время можно научится всяким искусствам дипломатии и ораторства, техникам НЛП и психологическим приёмчикам так, что любой человек поддастся. Пока Варю спасало лишь «врождённое упрямство», как говорила мама, и принятое решение, в правильности которого она начала медленно, но верно сомневаться. Не будет ли она жалеть о сделанном выборе? Тарион вроде «доброго полицейского» и готов предоставить ей выбор, а Морнэмир «злой чёрный эльф» совершенно явно не хочет, чтобы она менялась и покидала Пятый мир, и почти откровенно отговаривает, предлагая то одно, то другое и отметая любые её доводы, которые уже и ей самой кажутся не слишком-то надёжными и верными.

* * *

У Морнэмира оказался нехилый такой замок в Слуте, куда уж «дворцу» Фериала в Икене. Небо и земля.

— Как называется этот замок? — спросила Варя, когда они начали кружить, снижаясь.

— Называется? — чуть удивился Морнэмир. — Просто замок…

— Похож на «Ласточкино гнездо» в Крыму. Я там была, когда мы ездили в лагерь на море, вон та первая башня на утёсе прямо вылитая, а весь остальной ансамбль как у «Замка Гарибальди». Мы с классом туда ездили на экскурсию, на скоростном это всего лишь пара часов дороги, — с восторгом сказала Варя. Изящество и незыблемая надёжность, вписанная в суровый каменистый выступ над горной долиной — вот как можно описать то, что предстало им на рассвете, в лучах нежного солнца, окрасившего башни и стены в приятный серо-розовый цвет.

— Возможно, и что-то похожее, — согласился Морнэмир. — Если хочешь, можешь придумать какое-то красивое название моему замку. Я не против.

— Ой… Правда? — Варя задумалась, но все мысли, как назло, сразу же куда-то улетучились. — Хорошо, я ещё подумаю и скажу.

На вершине большой круглой башни была «вертолётная площадка» для аргамака, куда они и приземлились. Тут же набежали крепкие парни, явно фойна, если судить по вытянутым ушам. Интересным было то, что у всех них причёски были точь-в-точь как у Морнэмира — такие андеркаты с подбритыми висками и оставленной длиной, но у большинства ещё и заплетены в косу типа колоска. Выглядело довольно необычно и открывало уши, кстати, у многих они были украшены колечками-серьгами и даже не одной парой. Варя даже подумала, что это могли быть какие-то отличительные знаки вроде погон, выглядело готично и немного вызывающе, так как привлекало внимание к и так ничем не прикрытым ушам. Парни по местным меркам оказались довольно рослыми: наверное, где-то под сто семьдесят пять, а то и сто восемьдесят сантиметров, то есть ненамного ниже Вари. Все в зеленовато-серой форме, смахивающей на камуфляж под окружающие серые горы. Правда, верх представлял сбой что-то вроде футболок без рукавов и с жилетами поверх, так что она могла вдоволь полюбоваться на витые мышцами мускулистые руки. У некоторых были сделаны татуировки в виде колец на бицепсах, они тоже показались какими-то знаками отличия, так как форма точно была одинаковой у всех. Они построились в две «почётные шеренги» лицом к лицу, а один из них — видимо, главный, — вышел вперёд и поприветствовал Морнэмира.

— Мастер! — Варя сразу поняла, что значит выражение «преданно ел глазами». Там, в принципе, все бойцы смотрели только на Морнэмира и на неё даже не косились. — Во время вашего отсутствия происшествий не было!

— Вольно, солдат, — хмыкнул Морнэмир, спешиваясь. За ним спешился и Тарион. Варе тоже уже очень хотелось покинуть жёсткое седло. Честно говоря, её попа не была в большом восторге от таких продолжительных путешествий верхом, да и всё ещё перебинтованная нога немного беспокоила — в полёте Тарион даже пару раз посылал какие-то успокоительные чары, действующие наподобие анальгетиков.

— Пресветлый Тарион и леди Варна почтили своим присутствием наш замок,